Борис Бицоти - Крещение Осетии. В контексте российской политики на Кавказе

Несмотря на это, сосчитать количество дворов в каждом селе было для священников задачей вполне выполнимой. Первые статистики поделили Осетию на уезды: Куртатский, Зихимский, Нарский, Алагирский, Даргавский. Числу дворов в селениях северо-осетинских уездов, приведенному в описи – три с половиной – четыре тысячи примерно соответствуют и данные 1812 г. равно как и данным 1826 г. 26 26 Блиев М. М. Осетия в первой трети XIX в. с. 148 Таким образом, мы видим, что данные собранные эмпирическим путем сопоставимы между собой, и являют в принципе однородный порядок цифр – в дальнейшем с усовершенствованием методов статистики они будут только подтверждаться и уточняться. Эти данные однако кратно отличаются от цифры, приведенной в послании грузинских священников императрице Елизавете Петровне.

Следует учесть и то обстоятельство, что в послании, если следовать логике, речь должна была идти скорее только о северных осетинах, поскольку южные осетины, согласно сообщениям грузинских придворных летописцев, являлись еще в недавнем прошлом подданными картлийского царя-христианина Вахтанга VI. Допустим однако, что священники имели в виду всех осетин, но и в этом случае, если исходить из того, что цифра из послания верна, исследователю приходится констатировать, что в горах обеих Осетий, где не велось никаких боевых действий, с 1742 по 1780 г. бесследно исчезло около ста тысяч человек.

Параллельно с данными первых переписей, результаты которых не получали широкой огласки, в распоряжение правительства поступали и обнародовались другие сведения о численности, на которых нам стоит остановиться более подробно.

Другая группа источников, данные которых значительно отличаются от данных первых собранных на местах сведений, относится к периоду рубежа веков. Это книги ученых, чиновников и путешественников, в которых авторы, по сути, повторяют цифру, приведенную грузинскими священниками в послании Елизавете Петровне. К запискам о Кавказе очевидцев, принимавших участие в кавказских делах, следует относиться с особым вниманием – неслучайно часть этих авторов в дополнение к своим должностям и регалиям получала от своих биографов еще и такую характеристику как «авантюрист».

Первым научным изданием, содержащим упоминание численности осетин, является «Описание всех обитающих в Российском государстве народов», подготовленное Иоганом Георги и екатерининской академией наук. Приведенная в нем цифра основывается, по-видимому, на данных Гильденштедта – это первый из российских академиков, лично побывавших в горах Осетии. Данные о численности источника характеризуются большим разбросом цифр – от 20 до 100 семей в деревне и от 5 до 50 деревень в уезде. При этом в Южной Осетии авторами отмечается большее количество уездов, чем в Северной. Это наталкивает на вывод о соответственно большей численности населения, что в дальнейшем не подтвердится. 27 27 Георги И. Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов. Т. 2. с. 52

Если перемножить количество населенных пунктов, перечисленных Гильденштедтом в его описании Осетии (почти 200 наименований) 28 28 Гильденштедт И. Путешествие по Кавказу в 1770—1773 г. с. 235—238 на предлагаемое им среднестатистическое значение количества «семей» в одном населенном пункте, то мы получим число равное 10—12 тыс. домов или семей всех осетин вместе взятых. Цифра эта, разумеется, весьма условна – следует учитывать и то, что в части селений, названных Гильденштедтом в Южной Осетии, о чем автор сам и упомянает, население не исключительно осетинское, а смешанное.

К авторам, упоминающим численность осетин, также относятся два современника Гильденштедта и Георги – С. М. Броневский и Ю. Клапрот. Но оперируя числовыми значениями, оба ученых, увы, не раскрывают их происхождения и не называют своих источников. Таким числом является приводимое участником второго Персидского похода, чиновником канцелярии Цицианова и Гудовича, впоследствии чиновником министерства иностранных дел Семеном Броневским общее количество дворов или домов в Осетии – 30 000. Как Броневский приходит к этой цифре сказать сложно. Книга Броневского к сожалению не содержит подробного описания Осетии. Она содержит описание черкесов, дагестанцев и др. народов Кавказа, но не осетин. В предисловии к изданию автор оговаривается, что книга незакончена. Но что именно помешало автору составить описание Осетии: незнание края или нехватка времени? Учитывая то, что автор умер спустя десять лет после издания книги, в последнем можно только усомниться. Броневский очерчивает границы Осетии в рассказе о кабардинцах и ингушах, упоминая осетин как их соседей, но отдельной подробной главы об осетинах в книге нет. Говоря о численности осетин, в сводной таблице численности всех кавказских жителей в начале книги, автор, в отличие от данных о других регионах, 29 29 Броневский приводит развернутое число душ, в частности, в Грузии, где находился по долгу службы и Дагестане, где проходил маршрут военной кампании, в которой он принимал участие. приводит лишь общую цифру. Закончи автор свое описание Осетии, мы могли бы судить о достоверности предлагаемых им цифр по глубине проработки материала. В существующем же виде цифра Броневского, увы, повисает в воздухе как и остальные неподтвержденные сведения эпохи.

Известно, что книга Броневского была написана в 1810 г. (до появления сведений о численности 1812 г.), но из-за работы над ней цензора вышла только спустя двенадцать лет в 1822 г., поэтому сведения о численности, полученные в 1812 г. в ней не были использованы. Персидский поход екатерининского периода, в котором участвовал Броневский, был, по сути, попыткой повторения Петровского персидского похода и также не проходил по территории Осетии. Вряд ли могла способствовать познанию Осетии и служба Броневского у Цицианова, фактически объявившего осетин вне закона. «Осетия, – пишет по этому поводу в своем очерке исследователь В. Чудинов, – представляла для нас страну замкнутую и большею частью неведомую. Даже после покорения восточного Кавказа наши сведения о ней оказывались значительно более туманными и сбивчивыми, чем о горцах Дагестана». 30 30 У Рейнеггса, к примеру. описание Дагестана выглядит подробнее, чем описание Осетии. Подобным же образом высказывается об Осетии француз Жан Франсуа Гамба, проехавший через Дарьяльское ущелье в описываемое время. «Прежде чем русские проложили дорогу от Моздока до Тифлиса, – пишет Гамба, – страна, через которую она проходила, была настолько мало известна, что обычно полагали, что Дарьяльское ущелье находилось не на Тереке, а на Арагви, реке, текущей в обратном направлении… и впадающей в Куру около древнего города Мцхеты…» 31 31 Гамба Ж. Ф. Путешествие по южной России и особенно по областям, расположенным по ту сторону Кавказа 1820—1824.