Валерий Кочик - Разведчики и резиденты ГРУ

Семен со злости так надавил на стартер, что мотор вдруг завелся. По правилам конспирации, ему надо было срочно отправляться восвояси. Но жаль было связника, жаль и донесения. И Семен решил рискнуть: догнал его, приоткрыл дверь и тихонько крикнул по-итальянски: «Садитесь! „ Тот мгновенно срегаировал: вскочил в машину и спрятался рядом с сиденьем, чтобы не видно было, что в машине есть кто-либо, кроме шофера. Все произошло настолько быстро, что «наружка“ не успела ничего заметить. Поколесив по городу, Побережник отвез связника на вокзал и отправился обратно в Таранто.

Стажировку Семёна Яковлевича в Италии руководство оценило высоко. Ему вынесли благодарность и вручили путевку в Крым. А потом поступил приказ: выехать в Болгарию, легализоваться и приступить к работе. «Альфред Муней» прибыл в Софию осенью 1939 года по туристской визе, поскольку коммерческое прикрытие для этой страны не годилось. Ну не было у бывшего матроса ни способностей, ни склонности к коммерции! Одно дело — собираться заняться бизнесом, и совсем другое — реально заниматься им. Однако задание есть задание, и за несколько месяцев срока действия визы ему предстояло найти способ остаться в этой стране на неопределенный срок.

Уже в поезде он познакомился с Марином Желю Мариновым, болгарским представителем немецкой фирмы по продаже и ремонту пишущих машинок «Адлер». Они быстро познакомились, стали приятелями, и вот уже Муней обучает сына Маринова Стояна немецкому языку, а молодой человек знакомит его с достопримечательностями болгарской столицы и попутно учит языку. Правда, болгарский Семен в своих скитаниях уже выучил, но обнаруживать знания языка ему было нельзя, и теперь предстояло «выучить» его снова. Первые знакомства, первые связи, за которыми последовали новые и новые контакты с людьми. Однако проблема легализации оставалась бы нерешенной, если бы не госпожа Маринова, жена его нового приятеля, которая вскоре познакомила молодого холостого англичанина со Славкой, кузиной одного из друзей ее сына. Вскоре молодые люди поженились. Семён получил болгарское гражданство и весьма влиятельного родственника — дед Славки был председатель церковного суда софийской митрополии, известный в Болгарии священник Тодор Панджаров. Главная проблема была решена, и разведчик-одиночка Семен Побережник начал работу.

Вскоре после приезда в Болгарию Муней, которому смертельно надоели отели, снял комнату. Свой переезд он отметил роскошной покупкой — купил хороший приемник «Браун» с диапазоном от 12 до 100 метров . Знания, полученные в разведшколе, позволяли Семену без особого труда превратить его в передатчик — для этого надо было лишь собрать специальную приставку. Он ходил по магазинам, барахолкам, осторожно закупая радиодетали, а пока использовал приемник для односторонней связи — приема указаний Центра.

В декабре 1939 года Семен, собрав, наконец, передающую приставку, вышел на связь с Центром и передал первую радиограмму о строительстве в Русе нефтехранилищ при участии немецких специалистов из организации Тоджа. Он имел позывной «Волга» и исправно снабжал «Каму» (станция Разведупра) информацией. Передачи велись из дома № 35 по улице Кавала, где поселился «Альфред Муней» с супругой. Для шифрования англичанин пользовался книгой Редьярда Киплинга «Свет погас».

Энергичная, склонная к авантюрам натура Побережника как нельзя лучше подходила для «свободного плавания», в которое выпустила его советская разведка. «Муней» по-прежнему оставался агентом-одиночкой, действуя по собственному усмотрению. Он с энтузиазмом добывал сведения, и сделано им было немало. Источники информации Побережник находил сам. Мотался по стране, обзаводясь новыми знакомствами. Всё это давало широкую панораму того, о чём запрашивала «Кама»: экономического, военного и политического проникновения в Болгарию фашистской Германии.

В Варне углубляли канал, соединяющий порт с судоремонтным заводом. Немецкая фирма вела в варненском порту монтаж портальных кранов. Ясно было, что планируется резкое увеличение нагрузки на порт, и «виновной» в ней может быть только Германия. Все шло к тому, что в будущей войне Болгария будет служить для Рейха стратегичеким плацдармом на Черном море и тыловой базой внабжения вермахта. Предупредил он заранее и о присоединении страны к Трехстороннему соглашению, в результате которого она официально стала союзницей Германии.

Не прошла незамеченной для Побережника и подготовка войны против Советского Союза. Весной 1941 года он передал: «К румынской границе по железной дороге непрерывно перевозятся немецкие войска и снаряжение. По всем шоссейным дорогам прошли моторизированные части. Кроме того, на юг всё время движутся грузовики, легковые машины, танки, артиллерия, перевозятся катера и мостовые фермы„. А 12 июня он сообщил: «Во вторник, 24 июня, Германия нападёт на СССР“.

Слухи, которыми абвер дезинформировал разведку противника, были у всех на устах. И все они были разными. Неудивительно, что в Москве не верили докладам Зорге и других агентов о рассветной атаке 22 июня — поток данных с самыми разными датами лился в Кремль со всех концов света. Германские спецслужбы готовились к серьёзной войне и растворили струйку правды в море лжи вполне успешно.

После нападения Германии на СССР «Альфред Муней» остался на боевом посту и продолжал радировать в Центр. Одним из самых первых и главных вопросов, которые он должен был выяснить — это пошлет ли Болгария войска на Восточный фронт. В результате множества встреч и разговоров, «Кама» пополнилась еще одним ручейком: «Болгарское командование не имеет намерения посылать свои войска на Восточный фронт, так как опасается народного восстания. В стране рзвернулось такое мощное движение против участия в войне, что правительство решило аннулировать прежние обещания немцам. Царь Борис срочно вызван к фюреру для объяснений«, — радировал Побережник.

Два военных года Побережник передавал в Центр информацию. Что можно было узнать в Болгарии, так и не отправившей ни одной части на Восточный фронт? Например, новую тактику действий немецких подводных лодок: оказалось, что они пристраиваются в кильватер советским эсминцам и сторожевым кораблям, пробираясь «на хвосте» через минные заграждения. Это донесение спасло немало жизней советских моряков. Были и другие:

«Германская авиация разместила свои подразделения на всех 16 военных аэродромах Болгарии. На них удлиняются взлётно-посадочные полосы. В офицерском клубе болгарские лётчики высказывают предположение, что вскоре прибудут „мессершмитты“ — для „юнкерсов“ и „дорнье“ достаточно старых полос».