Константин Малофеев - Империя. Настоящее и будущее. Книга 3

Гитлер поначалу был подражателем Муссолини. Осенью 1919 года он вступил в Немецкую рабочую партию (НРП), основанную активистами общества «Туле». Задачей «Туле» был поиск мифической прародины арийской расы – Гипербореи – и утверждение превосходства самой «расы господ». Наряду с разработкой языческих мифов члены общества занимались и практическим оккультизмом. В той или иной степени связаны с «Туле» были такие близкие соратники Гитлера, как содомит Рудольф Гесс (близкий к геополитику Карлу Хаусхоферу) и Альфред Розенберг.

Бенито Муссолини (1922–1943)

© Keystone/Getty Images

Один из участников «Туле» Дитрих Эккарт увидел в энергичном ораторе Адольфе Гитлере настоящего арийского мессию. Вскоре Гитлер захватывает безраздельную власть в партии и провозглашает «фюрер-принцип», безоговорочную всеобщую верность вождю. Он переименовывает партию в НСДАП – Национал-социалистическую немецкую рабочую партию. В составе партии появляются боевые дружины – штурмовые отряды СА, а затем и личные телохранители фюрера – охранные отряды СС.

Эмблемой партии становится популярный у оккультистов и масонов солярный языческий символ – свастика. Таким образом, новая организация избавлялась от христианского креста, лежавшего прежде в основе символики консервативных партий и движений. На своих митингах нацисты несут красные знамена, подчеркивая, что являются революционной и пролетарской партией. Однако провозглашают последователи Гитлера не коммунистическую революцию, а национализм, реванш за поражение в Первой мировой войне и антисемитизм, в предельно простой и лозунговой форме эксплуатировавший неприятие народными массами мировой олигархии Ханаана.

Ставший вожаком СА содомит Эрнст Рём обеспечил Гитлеру поддержку военных кругов, включая фактического главнокомандующего Германии в годы войны – убежденного неоязычника Эриха Людендорфа. Осенью 1923 года национал-социалисты предпринимают попытку собственного «похода на Рим» – они пытаются сперва захватить власть в Баварии, а потом упразднить Веймарскую республику. Однако лояльная к официальным властям полиция подавляет так называемый пивной путч нацистов, арестовывает Гитлера, заключает (правда, ненадолго) его в тюрьму, где тот начинает работу над своим манифестом «Майн Кампф» («Моя борьба»).

Штурмовики Рёма в Мюнхене. 1923 г.

© Heinrich Hoffmann/ullstein bild/Getty Images

Внешне идеи Гитлера напоминали взгляды большинства немецких национал-консерваторов того времени – он отрицал Веймарскую республику, требовал реванша за унижение в Версале, проклинал слабость и трусость политиков, контролируемых, по его утверждению, еврейской закулисой, обещал улучшить положение рабочих и нападал на ссудный процент и мировой финансовый капитал. Однако за этими общими местами, которые и подкупали большинство тогдашней немецкой аудитории, стояла расовая теория в духе работорговцев древнего и нового Ханаана, в значительной степени заимствованная у теоретика англосаксонского расизма Хьюстона Чемберлена.

Мир в представлении Гитлера – это непрерывная жестокая и кровавая борьба рас, где одно существо пьет кровь другого и где, когда один умирает, другой им питается [16] Цит. по: Нольте Э. Фашизм в его эпохе: Аксьон Франсэз. Италянский фашизм. Национал-социализм / Эрнст Нольте; [пер. с нем. А. И. Федорова]. – Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001. – VIII, 554 с.: ил. . Главным «законом природы», который последовательно утверждал вегетарианец Гитлер, оказывался каннибализм.

Самая высшая из борющихся рас, по учению Гитлера, – арийская. Но этими арийцами он признавал отнюдь не всех немцев, а лишь немногочисленную оккультно-мистическую элиту. Большинство немецкого народа, на взгляд Гитлера, было испорчено «расовым смешением» и нуждалось в «оздоровлении». Это «оздоровление» включало в себя стерилизацию «неполноценных» детей и взрослых. В гитлеровской Германии впервые в истории была узаконена и начала навязываться эвтаназия. Масштабы, которые должна была принять биологическая чистка самих немцев, вполне сравнимы с Холокостом: «Если бы Германия ежегодно получала миллион детей и устраняла 700–800 тысяч слабейших, то в конечном счете это привело бы к увеличению силы» [17] Там же. , – людоедски провозглашал фюрер, походивший на карфагенских жрецов Молоха, в одной из своих речей.

Идеи Гитлера напоминали манихейство, жизнеотрицающее учение, сыгравшее огромную роль в борьбе Ханаана против Христианства и Империи. Арийская кровь, подобно «частицам света» у манихеев, в представлении нацистов была смешана с кровью множества разных «неполноценных» народов. Задачей же гитлеровского рейха провозглашалось выкачивание этой «благородной крови» из всех порабощенных народов, чтобы влить ее в правящую германской нацией элиту. Рейх будет вбирать в себя отовсюду хорошую кровь и потому станет неуязвимым. Такие сатанистские вампирические идеи проповедовал Гитлер.

Главным направлением экспансии нововыведенных миллионов «арийцев» должен был стать Восток, территория уничтоженной не без помощи германского генерального штаба Российской Империи. Именно в теории германской геополитической экспансии Гитлер оставил свой особенно оригинальный след. Если большинство немецких империалистов считали главным врагом Британию или Францию, а историческим направлением демографической экспансии немцев – Балканы, то Гитлер, вопреки заветам Бисмарка, выдвинул идею освоения «пустых» пространств России. Гитлер требовал остановить германскую экспансию на юг и запад Европы и предлагал обратить завоевательные устремления к землям на востоке. Вместо создания колоний в заморской Африке и Азии Гитлер думал прежде всего о России и образовавшихся на ее месте государствах-лимитрофах.

Вождь нацистов выдвинул теорию государственной и культурной неполноценности русских – якобы Российская Империя существовала только за счет вклада немецкой элиты. В результате большевистской «еврейской» революции (роль в организации этой революции германского генштаба и немецких денег он не упоминал) Россия, в представлении Гитлера, лишилась арийского ядра. И теперь она, на его взгляд, представляла собой легкую добычу, пустыню, где могут быть размещены десятки миллионов немецких колонистов. Поход на Восток должен был быть организован так же, как экспансия немецких орденов в Средние века. Однако для осуществления этого похода фюреру был необходим союз с Англией.