Муслим Мурдалов - Шамиль – имам Чечни и Дагестана. Часть 2

Между тем, Герджар, возвратившись к хижине, начала приводить в порядок свое хозяйство. Осматривая оставленные ей съестные припасы, она нашла, что воды у нее совсем нет. Место было совершенно пустынное: ни поселений, ни людского следа, ни даже водного источника не было заметно на пространстве, какое только мог обнять человеческий глаз; дневные же жары были нестерпимы. Соображая эти обстоятельства, Геджар ужаснулась, подумав о том, что ее с завтрашним днем ожидает. В этих мыслях, он решилась взойти на стоявший недалеко пригорок (Сафа), надеясь увидеть оттуда какой-нибудь предмет, обличающий близкое присутствие человека. В таком же недальнем расстоянии от хижины находилась и высокая гора (Арафат), с которой местность открывалась на более обширное пространство, но по случаю наступления вечера Геджар не решилась туда идти.

Взойдя на пригорок и не видя ничего, кроме той же пустыни, Геджар перешла к другому кургану (Марва), также недалеко расположенному от первого. Но и здесь, глазам ее представилась та же картина. Надеясь найти какую-нибудь перемену в прежнем месте своих наблюдений, Геджар снова перешла туда, потом опять возвратилась назад, и напоследок, придя в отчаяние от неуспеха своих стараний и замечая к тому же скорое наступление ночи, она стала перебегать от кургана к кургану, причем, постояв на одном, и не видя ничего нового, – она быстро сбегала с него и возвращалась к другому.

Пробежав, таким образом, семь раз, Геджар приготовилась бежать снова, как вдруг, обернувшись к своей хижине, она увидела Исмаила, окруженного со всех сторон водою. Испуганная этим чудом, Геджар бросилась на помощь к своему ребенку, который в то время как она, томясь тяжелым ожиданием, бегала между курганами, спокойно лежал на песке и играл так, как обыкновенно играют дети. При одном из движений его ноги, вода брызнула из-под земли сильным ключом и в одно мгновение начала разливаться вокруг Исмаила. Испуганный внезапным появлением воды, Исмаил закричал «Зем», «Зем» (постой, постой)!, и ключ тотчас же начал бить с меньшею силою; а когда прибежала Геджар и тоже в беспамятстве закричала: «Зем», «Зем», то он укротился окончательно, обратившись в обыкновенный источник. Впоследствии, его устроили колодцем, в каком виде он находится и

теперь.

Пророк Магомет, открыв этот источник и узнав, вследствие откровения, силу его, пожалеть о боязливой поспешности Геджар. «Такой полезной воды для людей нужно больше», восклицает он в каких-то своих записках.

Мусульманские предания говорят, что вода Зем-Зем исходит прямо из рая. Она имеет такое свойство, что одно из желаний пилигрима, выраженное в ту минуту, когда он пьет ее, – будет исполнено непременно, как бы нелепо и неумеренно оно не было. Запуганные мучениями загробной жизни и хорошо знакомые с томящим зноем своих стран и с жаждой, которую он возбуждает, мусульманские пилигримы просят в эту счастливую минуту только одного: не чувствовать жажды в продолжение всей будущей жизни. Был один пример, что какой-то бедняк пожелал богатства, и он сделался таким богачом, каких свет не видал. Предания рассказывают о другом мусульманине, который, возвратившись каким-то случаем из царства мертвых на землю, подтвердил своими словами справедливость сказания о чудодейной силе Зем-Зема.

Что касается Каабы, то она была воздвигнута Авраамом уже тогда, когда Исмаил сделался взрослым человеком. Раскапывая однажды по близости своего жилища землю, он открыл построенный ангелами фундамент, вместе с большим количеством нужного для здания камня. К этому же времени Авраам получил новое откровение, вследствие чего тотчас же явился в Мекку и занялся постройкою Каабы при помощи Исмаила, подававшего ему камни.

Построенная руками Авраама, Кааба существовала долгое время, пользуясь уважением потомков этого пророка, называвших ее «Божьим домом». Наконец, вследствие «какого-то» наводнения, она не только утратила прежний вид свой, – но даже память людей не удержала и места ее нахождения, и уже впоследствии она была открыта пророком Магометом по следующему случаю:

В первое время своего знаменитого поприща, когда слух о нем ходил в пределах его родины, – Магомет молился Богу, обращаясь подобно всем к стороне Иерусалима, и тем возбуждал насмешки Евреев, которые говорили ему: «как же ты проповедуешь новую веру, а молишься по-старому?» Досадуя на этот упрек, справедливость которого нельзя было опровергнуть, – Магомет просил

Бога указать ему какое-нибудь место для молитвы; и Бог указал ему на местонахождение «Каабы», которую он впоследствии открыл и возвысил до той степени, на которой она стоит во мнении мусульман теперь.

Стр. 1443 …28-го июня. До вступления Шамиля в управление немирным краем, все общества и деревни управлялись старшинами и Кадиями, власть и влияние которых были весьма сомнительного свойства. Убедившись в бессилии этих людей, Шамиль разделил страну на Наибства, предоставив Наибам весьма большие права. Они творили суд и расправу не только в обыкновенных тяжебных делах, но и все касавшееся безопасности и благосостояния вверенного им края, а также заготовление для военных действий продовольствия, – подлежало их ответственности, а, следовательно, их разбирательству и распоряжениям. Одним словом, им было предоставлено все военное управление, и все гражданское правление, кроме введения новых административных мер, имевших форму и силу закона. Последнее подлежало власти Имама, точно также как и смертная казнь, которая хотя определялась Наибами, но приговоры их приводились в исполнение не иначе, как с утверждения Шамиля. Впрочем, последнее постановление состоялось уже впоследствии, когда Шамиль узнал о случаях несправедливости Наибов, казнивших несколько человек совершенно безвинно, из корыстных видов. Во всем остальном исполнительная власть была сосредоточена в руках Наибов. Дела тяжебные (гражданские) разбирались Муллами и Кадиями, по смыслу Корана. Приговоры их передавались для исполнения Наибам в тех случаях, если с которой-нибудь стороны обнаружится нежелание покориться решению Шариата добровольно. Когда жалоба предъявлялась самому Наибу, – он требовал Кадия или Муллу и дело решалось на месте, согласно объявленного ими толкования. В этих случаях исполнение приговора следовало немедленно за решением дела. Апелляции не было; а если случалось недовольным довести свою жалобу до сведения Имама, то обыкновенно ответом была следующая фраза: «твой Наиб потому сделан Наибом, что он умный, честный и ученый человек; к тому же он разбирал твое дело и знает его лучше меня; стало быть оно решено по справедливости: ступай себе с Богом»…

При стесненном положении края вообще, при невозможности дать ходу гражданских дел какую-либо форму, а главное, при общем и весьма сильном отвращении горцев ко всякого рода формальностям и особенно к медленному производству, хотя бы дело шло о жизни или смерти тяжущихся, другого порядка вещей и быть не могло. Шамиль знал это очень хорошо; а потому и на слабую сторону своей администрации смотрел довольно равнодушно, выходя из этой апатии только в самых экстренных случаях.