Владимир Черепкин - Меря

Принято считать, что скифы, придя в Причерноморье, победили там киммерийцев и те, как-то незаметно как бы, иссякли. Но древнегреческий философ начала нашей эры Плутарх, в своё время писал, что скифы, придя в Северное Причерноморье, застали там не всех киммерийцев, а лишь малую их часть, большая же часть обитала дальше к северу.

Плутарх, как известно, не отличался оригинальными идеями, но был добросовестным переписчиком более древних знаний, – не верить ему у нас нет оснований. Значит, киммерийцами были освоены ещё и северные земли. Как далеко они туда заходили?

В различных источниках, например, в Википедии, говорится, что некоторые исследователи полагают название города Кимры произошедшим от имени киммерийцев. Такая точка зрения не лишена оснований. Я бы только уточнил, что оно произошло от имени реки Кимера, на которой был построен город. Гидроним этот впоследствии был превращён сначала в Кимерка, а затем в Кимрка (Поспелов Е. М. Географические названия мира: топонимический словарь). А уж древнее имя реки Кимера идёт, вероятно, от имени киммерийцев. Названия, как видим, более чем схожи…

Однако среди учёных находится много скептиков в вопросе подобных перемещений народов. То есть, сами-то перемещения людских масс они не отрицают, им хорошо известно, например, об эпохе великого переселения, охватившей множество древних племён, но когда дело касается конкретных народов, тут их они, в большинстве своём, считают чуть ли не извечными насельниками своих географических мест…

К чему я это всё говорю, – узнаем позже. Ну, а сейчас познакомимся с поселениями, которые, как бы, не совсем мерянские, но имеющие к мере определённое отношение.

Оговорюсь, что не совсем мерянские они условно. Таковыми мы будем считать их по причине до конца не решённого вопроса о родстве мери с дьяковцами, так как часть исследователей, как нам известно, не считает мерю прямыми предками этого населения. В противном случае такие поселения тоже можно считать мерянскими…

Итак, как мы уже знаем, такие поселения располагались в основном на Волге. И первым из них по значению несомненно является Березняковское городище.

Городище расположено на мысе коренного берега Волги, при впадение в неё речки Сонохты.

Вдающийся в русло Волги, небольшой, но довольно возвышенный этот мыс, размерами около 80 на 40 метров, соединён с волжским берегом узким перешейком.

В действующем виде (начало действия П. Н. Третьяков относил ко II – III векам, позднее дату начала сдвинули на IV – V века), городище представляло собой небольшое поселение из нескольких домов.

В какое-то время, вероятно не сразу, оно было обнесено с напольной стороны валом и рвом. На гребне вала была установлена двурядная стена из горизонтально уложенных плах в стояках, по периметру – подобная ей однорядная изгородь.

Поселение стояло до VI – VII веков, (отдельные исследователи отодвигают конечную дату дальше, аж до IХ века, что вряд ли соответствует действительности), и затем по каким-то обстоятельствам было полностью уничтожено пожаром.

Исследователями обнаружено 11 построек, из которых 6 отнесены к жилым домам. Они представляли собой прямоугольные, почти квадратные в сечении срубные строения с углублённым земляным полом и каменным очагом внутри. Площадь строений – 15—25 метров.

Отмечается как бы разделение жилища на правую мужскую и левую женскую половины.

Постройки располагались «улицей» в два ряда, параллельно берегу Волги.

По предположению П. Н. Третьякова, наиболее крупные строения носили общественный характер. Среди них самая крупная постройка – «общинный дом», площадью около 40 кв. метров, с большим очагом и нарами вдоль стен и с примыкавшей к ней небольшой постройкой – «кладовой», а также ямой, вероятно, служившей для хранения припасов.

Вторая по величине постройка с очагом, где найдено много глиняных пряслиц, два льячка и глиняная формочка для литья металла, охарактеризована как «дом для женских работ».

На поселении обнаружена также постройка с зернотёрками и пестом внутри – вероятно, место переработки и хранения зерна.

Обнаружена также кузница.

И ещё одна очень интересная постройка – так называемый «домик мёртвых» – место для захоронения кальцинированных костей и погребального инвентаря…

В 40 километрах ниже по течению, на том же правом волжском берегу известно селище Попадьинское (название по речке Попадьинке, впадающей здесь в Волгу). Это второй позднедьяковский памятник на территории ярославской группы мери.

По данным исследований П. Н. Третьякова, проводившего здесь раскопки в 1933 и в 1935 годах, культурные остатки прослеживались на площади, представляющей овал, вытянутый вдоль берега Волги, размером 50х100 метров.

Площадь, занятая самими постройками – более 1200 кв. м.

Обнаружены остатки 12 строений, выставленных так же «улицей» в два ряда вдоль берега Волги.

Е. И. Горюновой постройки определены как срубные бревенчатые, прямоугольные, с земляным, несколько углублённым, полом и с двускатной крышей, опущенной почти до земли. Большинство домов было площадью до 25 кв. метров, с одним каменным очагом и вероятно были односемейными.

Один длинный дом, площадью около 120 кв. метров, с обнаруженными пятью разновременными очагами, вероятно, был местом для коллективного проживания, или принадлежал очень большой семье. Размер жилищ составлял от 4 до 5 метров в поперечнике.

На поселении найдено много предметов позднедьяковской культуры, по характеру и соотношению которых, а также по соотношению найденных костных остатков определён характер хозяйственной деятельности жителей.

Основным занятием здесь было домашнее скотоводство. Подсобное значение отводилось охоте и рыболовству. На последнем месте оказалось земледелие. Его, на взгляд исследователей, представлял лишь один предмет – железный серп, очень схожий с серпом, найденном на Березняковском городище.

Хотя всё же предмет этот может также относиться и к домашнему скотоводству, как орудие заготовки травяного корма для скота.

Время существования поселения по П. Н. Третьякову – III – V века, согласно современным исследователям – VI – VII столетия.

Это поселение также погибло от пожара.

В тот же временной период П. Н. Третьяковым были исследованы остатки ещё одного волжского поселения, расположенного почти напротив Попадьинского, – чуть ниже, на левом берегу. Селище получило название Устьянское, по селу Устье, расположенному неподалеку.

Исследователь обнаружил здесь остатки наземной деревянной постройки, погибшей от пожара. Длина, сохранившейся в остатках, стены определена в 5 метров. Около одной из стен находился очаг из валунов. Найдены хозяйственные предметы – ножи, железное шило, наконечник стрелы, прясла для веретён, небольшие бруски, каменные песты, обломок льячка.