Ю Данилов - Мои воспоминания об Императоре Николае II-ом и Вел Князе Михаиле Александровиче
- Название:Мои воспоминания об Императоре Николае II-ом и Вел Князе Михаиле Александровиче
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ю Данилов - Мои воспоминания об Императоре Николае II-ом и Вел Князе Михаиле Александровиче краткое содержание
Мои воспоминания об Императоре Николае II-ом и Вел Князе Михаиле Александровиче - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
К немалому моему удивлению, против решения, объявленного Государем, не протестовали ни Гучков, ни Шульгин...
Государь, несколько помолчав, встал, намереваясь пройти в свой вагон. Поднялись со своих мест и все мы, молча и почтительно проводив Императора взглядами...
***
А. И. Гучков и В. В. Шульгин отошли в угол вагона и стали о чем то в полголоса совещаться.
Выждав несколько, я подошел к Гучкову, которого знал довольно близко по предшествовавшей совместной работе в комиссии обороны Государственной Думы. - А. И. долго был Председателем этой Комиссии, я же часто ее посещал, в качестве представителя Главного управления Генерального Штаба, по различным вопросам военного характера.
- Скажите, Александр Иванович, спросил я, насколько решение Императора Николая II отречься от престола не только за себя, но и за сына является согласованным с нашими основными законами?.. Не вызовет ли такое решение в будущем тяжелых последствий?
Не думаю, ответил мой собеседник, но если вопрос этот Вас интересует более глубоко, обратитесь с ним к В. В. Шульгину, который у нас является специалистом по такого рода государственно-юридическим вопросам. - И тут же Гучков познакомил меня с Шульгиным, с которым я до того времени знаком не был.
- Видите ли, сказал В. В., выслушав меня; несомненно здесь юридическая неправильность. - Но с точки зрения практической, которая сейчас должна превалировать, я должен высказаться в пользу принятого решения. - При воцарении Цесаревича Алексея будет весьма трудно изолировать его от влияния отца и, главное, матери, столь ненавидимой в России.
- При таких условиях останутся прежние влияния и самый отход от власти родителей малолетнего Императора станет фиктивным; едва ли таким решением удовлетворится страна. - Если же отстранить отца и мать совсем от ребенка, то этим будет косвенно еще более подорвано слабое здоровье Цесаревича Алексея, не говоря уже о том, что его воспитание явится ненормальным. Терновым венком страданий будут увенчаны головы всех троих!..
Возбужденный мною вопрос, ныне, после трагической смерти всех лиц, о коих шла речь, потерял конечно всякое практическое значение. Но в то время я считал его весьма важным, могущим иметь серьезные последствия. Поэтому я чувствовал удовлетворение в том, что имел случай довести о нем до сведения тех, кто получил от Временного Комитета Государственной Думы полномочия урегулировать вопрос {238} отречения и, в случае согласия на это Государя, привезти в столицу соответственный документ.
Дальнейший разговор как то не клеился...
Граф Фредерикс пытался, кажется, узнать у депутатов подробности сожжения его дома в столице, во время которого, как говорили, была сильно напугана его больная жена.
Но видно было, что и у почтенного восьмидесятилетнего старца его личные заботы отходили на второй план и что он полон был мыслями о тех событиях, кои совершались перед его глазами...
Минуты казались часами...
***
Но вот, наконец, вошел Государь и принес с собою текст манифеста, отпечатанный на пишущей машинке на нескольких белых листках телеграфных бланков. Насколько помню, это и был тот проект, который составляли в Ставке, но только нисколько видоизмененный, соответственно последнему решению Государя.
Депутаты внимательно ознакомились с содержанием манифеста и просили о вставке в его текст нескольких слов, казавшихся им необходимыми. Государь, не возражая, охотно исполнил эту просьбу.
Затем Государем тут же у столика был набросан текст двух указов Правительствующему Сенату; один - о бытии Верховным Главнокомандующим Великого Князя Николая Николаевича, и другой указ - о назначении Председателем Совета Министров Князя Георгия Евгениевича Львова.
Вопрос о передаче Верховного Главнокомандования Великому Князю, подсказанный, насколько помню, Н. В. Рузским, казался всем очевидно бесспорным; что же касается второго назначения, то таковое было сделано в соответствии с мнением, выраженным присутствовавшими при этом депутатами.
Побеседовав еще несколько минут, Государь распростился со всеми, приветливо пожал всем нам руки и удалился к себе в вагон.
Я больше не видел отрекшегося Императора...
Все стали выходить из вагона... Следуя сзади всех, я оглянулся, чтобы бросить последний взгляд на опустевший салон, служивший немым свидетелем столь важного события. Небольшие художественные часы на стене вагона показывали без четверти двенадцать. На красном ковре пола валялись скомканные клочки бумаги...
У стен беспорядочно стояли отодвинутые стулья... Посредине вагона с особой рельефностью зияло пустое пространство, точно его занимал только что вынесенный гроб с телом усопшего!..
Почти 23 года Император Николай находился во главе страны, занимавшей одну шестую часть земной поверхности и имевшую население около 170 милл. человек!..
Начиналась новая, неизвестная тогда еще глава в истории России...
{239}
***
По окончании приема у отрекшегося Императора, Главнокомандующий Северным фронтом Генерал Рузский пригласил приехавших из столицы депутатов в свой вагон. - Надо было дождаться переписки набело манифеста и указов, равно как подписания их Государем. - Надо было также дать некоторую передышку депутатам, потрясенным всем пережитым, прежде отправления их в Петроград, в обратный путь...
Выйдя на темноватую, плохо освещенную платформу, мы к удивлению своему увидели довольно большую толпу людей, молчаливо и почтительно державшуюся в некотором отдалении от царского поезда. - Как проникли эти люди на оцепленный со всех сторон вокзал? На этом вопросе не пришлось останавливаться. Да и как было препятствовать стремлению русских людей в эти решительные минуты быть поближе к центру событий?!..
К толпе подошел Гучков. - Он что-то говорил им, - по-видимому трогательное, волнующее...
Видно было, как люди снимали шапки, крестились - не то прощаясь с прошлым, не то обращаясь взором к неизвестному будущему... Поражало то спокойствие, почти величавость, с которым Псковичи встретили вступление России на новый путь!.. Что-то ожидает их на этом пути?.. - думалось мне.
***
Через час или полтора в вагон Генерала Рузского были доставлены подписанные Государем Манифест об отречении, в двух экземплярах, и Указы Правительствующему Сенату о назначении Верховным Главнокомандующим Великого Князя Николая Николаевича и Председателем Совета Министров Князя Г. Е. Львова.
Bcе эти документы были помечены 15-ю часами (3 часа пополудни) 2-го Марта 1917-го года, то есть тем временем, когда Императором Николаем II в действительности было принято решение об отречении от престола.
Пометка документов именно указанным часом должна была, как мне казалось, отчетливо свидетельствовать в будущем о том, что решение отрекшегося Императора было добровольным и вне давления на него со стороны прибывших от Комитета Государственной Думы депутатов.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: