Елена Крупская - Взаимодействие ментальностей. Христианские и мусульманские духовные ориентации в современной России

Д. Шайеган отмечает, что синтез культур невозможен в условиях засилья инородных для Востока ценностей, которые направлены не на гармонизацию отношений в обществе или отношений человека с природой, а на голый практицизм, ведут к безжалостной эксплуатации природы и подрыву условий человеческого существования. Происходит жестокое столкновение двух типов бытия, между которыми, по мнению профессора, невозможно установить согласие и равновесие.

Также Д. Шайеган отмечает упадок внутренних сил и динамики исламского общества, необходимых для того, чтобы дать конструктивный ответ на вызов Запада.

Давление Запада вызывает неоднозначную реакцию и в африканском обществе. Как пишет видный африканский ученый А. Мазруи в работе “Мировая федерация культур: африканская перспектива”. ([Mazrui, 1976]): “Господствующая культура вызывает одновременно восхищение и отвращение, стремление к подражанию и протест приобщившихся к ней.” [Ерасов, 1998. С. 491]. Чувство зависимости от Запада сочетается с постоянным раздражением по поводу его давления. Это создает экзистенциальную напряженность (характерную сейчас как для африканского общества, так и для мусульманских мыслителей), выливающуюся в резкое нарушение взаимодействия культур и во всесторонний отказ от модели модернизации в целом. На наш взгляд, истоки этой ситуации – в позиции Запада, выражающейся в преподнесении собственных принципов как единственно верных. Это отмечено и в работе С. Х. Насра “О столкновении принципов западной и исламской цивилизации”. [Наср, 1998].

Третий тип взаимодействия ментальностей Запада и Востока, рассматриваемый Б. С. Ерасовым, – синтез.Исследователь определяет синтез как взаимное приспосабливание идущей с Запада модернизации и самобытности, присущей каждой из развивающихся стран. С точки зрения Б. С. Ерасова, в этом процессе стирается противопоставление обоих начал и возникает некоторое новое состояние культуры в целом, означающее ее качественное преобразование при сохранении предшествующего достояния.

В теоретическом плане концепция синтеза может послужить альтернативой западному представлению об “идеальном типе” модернизации, полностью вытесняющей и заменяющей как прежние типы хозяйства, так и традиционные социальные связи и ценностно-смысловые компоненты культуры.

Как отмечает Б. С. Ерасов, в идеологическом плане проекты такого синтеза разрабатывались в различных концепциях “национального социализма”, зачастую связанных не столько с собственно национальными, сколько с цивилизационными принципами самобытности (“исламский”, “буддийский”, “индийский” социализм). С этим утверждением, к сожалению, невозможно согласиться. Идеологи “исламского” или “буддийского” социализма выводят основы такого социального устройства не из западных социалистических или демократических принципов, а из принципов религиозной солидарности и восточного коллективизма. “Исламский” социализм даже противопоставляется принципам западной демократии, идеологи такого социализма считают демократические принципы раннего ислама и принципы равенства людей исламской общины в покорности перед волей единого Бога гораздо более совершенными, чем безответственность и атомизированность личности в западной демократии или бездуховность и социальная пассивность личности в бывших коммунистических режимах Восточной Европы. И та, и другая крайность, с точки зрения мусульманских идеологов, в развитии западного мира (коммунизм и свободный рынок) вызваны, с их же точки зрения, именно модернизационными процессами “Нового” и “Новейшего” времени (исторические термины говорят сами за себя).

Исламские государства отторгли ценности западного нигилизма и коммунизма, в них же можно наблюдать и полное отторжение современных западных ценностей. Неоспоримый пример – идеологическая атмосфера “послереволюционных” современных Ирана и Ирака, несмотря на различия в понимании ислама и принципов социальной организации в этих странах. Наиболее ярко выражено такое отторжение в деятельности ваххабитских движений, которые стремятся довести до логического абсурда принципы “исламского социализма”. Наиболее отчетливо это проявилось в начале XXI века, что позволяет говорить о устаревании оптимистических прогнозов возможности взаимодействия – синтеза хотя бы в рамках мусульманского Востока. Даже такое, вполне модернизированное, с точки зрения Запада, государство, как Пакистан, строит “исламскую” экономику, исходя отнюдь не из принципа свободной конкуренции, а из норм шариата. Противопоставление западной модернизации и традиций здесь никогда не исчезало. В самых модернизированных, с точки зрения Запада, мусульманских странах – Турции и Египте, такое противопоставление всегда присутствует в идеологических течениях.

Возможно, несколько перспективнее для синтеза обстоит дело с буддийскими и индийскими теориями социальной справедливости, но на наш взгляд, дальше симбиоза на буддийском Востоке социальные и идеологические процессы не продвинутся. Ярким примером симбиоза мы считаем современное состояние Японии и стран Азиатско-тихоокеанского региона. Причем свою нишу в культурах этих стран занимают не западные ценности, а, в первую очередь, западные материальные достижения.

Что же касается синтеза, то его примеры можно найти в странах Латинской Америки (см. Шемякин Я. Г. Специфика латиноамериканской цивилизации, 1998). Причем, возможно, качественное преобразование латиноамериканской культуры в слишком сжатые сроки и привело в итоге к жесткому кризису в экономической и социальной сфере стран Латинской Америки.

Страны исламской цивилизации стремятся избегать таких кризисов, давление Запада не устраивает их политические элиты. При попытках модернизации западные ценности отторгаются, а идеологический вакуум заполняется фундаменталистскими течениями. Эти факторы способствуют развитию такого типа взаимодействия, как конфликт.

В России такая конфликтность возникает не между христианскими и мусульманскими объединениями, а между этими объединениями и светским управлением общества, скопированным с Запада (особенно, теория свободного рынка).

Говоря о конфликтах, невозможно не упомянуть и теорию известного исследователя С. Хантингтона.

В обзоре книги С. Хантингтона “Конфликт цивилизаций и повторное установление мирового порядка”. [Huntington, 1996] мы находим интересный анализ взаимоотношений Запада и Востока.

С точки зрения С. Хантингтона, до 1500 г. контакты между цивилизациями либо не существовали, либо имели ограниченный характер, лишь иногда прерываемый интенсивным общением. Содержание этих контактов хорошо выражается словом “встречи”, которое обычно употребляют историки. Цивилизации были разделены временем и пространством.