Сергей Шаповалов - Русский город Севастополь. Книга третья

– Ещё один вопрос, – попросил Тотлебен.

– Да, конечно, – устало произнес Меньшиков.

– Я хорошо знаю государя. И вы прекрасно его знаете. Он упрям и честолюбив. Уверен: Николай Павлович не позволит сдать Севастополь.

– Не хочу вас разочаровывать, а, тем более, пугать, Эдуард Иванович, но мир будет заключён другим государем.

– Простите, не совсем уверен, что понял вас правильно. Вернее, совсем не понял…. Каким, другим?

– Мне пора, извините! – решительно сказал князь, дав понять, что он больше не намерен продолжать беседу.

– Но погодите…..

– Додумывайте сами. Больше я вам ничего сказать не могу. Прощайте. Береги вас Бог, Эдуард Иванович.

Нахимов через адъютанта передал просьбу Тотлебену утром посетить Малахов курган. Адмирал и полковник встретились у Корниловского бастиона на рассвете. Нахимов повёл Тотлебена к оборонительной башне. Погода стояла морозная и облачная. Ночью прошёл сильный снегопад. Матросы очищали орудийные дворики. Солдаты укрепляли бруствер. Вражеские батареи стреляли редко и не точно.

– Что-то заметили неладное, Павел Степанович? – спросил полковник.

– После полуночи ко мне привели троих перебежчиков, – начал рассказывать Нахимов. – Они оказались офицерами из венгров. Нанялись в иностранный легион. Их обещали отправить в Алжир, но прислали сюда. Бедняги помёрзли здесь недельку, поголодали, да решили покончить с войной. Но не в том суть. Перебежчики рассказали мне кое-что интересное.

Они прошли к батарее Жерве, откуда открывался вид на вражеские позиции. Хмурое небо низко нависло над Сапун-горой. Временами небесная пелена разрывалась, и выглядывало зимнее неяркое солнце. Впереди лежала глубокая Килен-балка. На возвышенностях среди снежного покрова виднелись грязно-жёлтые полосы взрытой земли. Островками темнели батареи с черными амбразурами. Иногда какая-нибудь амбразура озарялась вспышкой. Островок батареи окутывало дымом.

– Так, что вам рассказали эти венгры? – напомнил Тотлебен.

– В начале февраля проходил военный совет. Обсуждалась очень важная тема: нашим друзьям не терпится взять Севастополь.

– Так, это и понятно. Что они ещё могут обсуждать? – не удивился Тотлебен.

– В Лондоне и в Париже поднимается волна недовольства. Обещали закончить войну за две недели и победоносно промаршировать до Петербурга, а застряли уже на полгода. Банкиры пригрозили прекратить финансирование армии.

– Ну, хоть одна хорошая новость!

– Наполеон приказал своему генерал-адъютанту Ниелю срочно прибыть в Крым и навести порядок. Ниель возглавил французский осадный корпус и поддержал новый план вашего давнего знакомого генерала-инженера Бергойна.

– В чем он заключается?

– Первоначально союзники хотели захватить четвёртый и третий бастионы, а оттуда продвигаться в город. Нынче они разработали новую стратегию. Им нужен курган, на котором мы с вами стоим. Вон, посмотрите: они открыли от Сапун-горы параллель. Соорудили уже две батареи. Их огонь будет направлен на Корниловский бастион. Под их прикрытием рассчитывают подвести сюда траншеи.

Нахимов предложил Тотлебену свою оптическую трубу. Полковник приник к окуляру. Увидел, как на той стороне рабочие ставят туры, готовя гнезда под орудия. На белом снегу к траншеям чёрной извилистой цепочкой ползли турецкие солдаты, несли мешки с землёй, доски, фашины…..

– Как быстро они продвинутся? И можно ли их остановить? – задал вопрос Нахимов. – Если французы поставят брешь-батарею за Килен-балкой против кургана, то нам придётся туго. Да и гавань попадёт в зону обстрела. Что думаете, Эдуард Иванович?

Тотлебен внимательно оглядел лощину перед курганом, холмы, овраги.

– А если нам самим вынести на ту сторону Килен-балки батареи? – предложил он. – Построить редут или лучше – два. И вон, правее холм. Надо и там закрепиться.

– Смело, но рискованно, – неодобрительно покачал головой Нахимов. – Позиция будет под постоянным обстрелом.

– Так, у нас вся линия под постоянным обстрелом, – возразил Тотлебен. – Но иного выхода я не вижу. Вылазки в этом направлении делать бесполезно. Местность открытая, простреливается. Туда охотники смогут пройти ночью скрытно, а как обратно пойдут через Килен-балку, половину перебьют. Надо закрепляться на той стороне. А как вы иначе вражеским работам помешаете?

– Согласен с вами, – подумав, сказал Нахимов. – Что ж, предлагаю доложить о нашем решении заместителю командующего.

Штаб генерала Остен-Сакена находился в Николаевской батарее. Низкие кирпичные своды. Большие круглые чугунные печи в ряд. Маленькие оконца по одну стену, по другую – полукруглые амбразуры, закрытые деревянными щитами. Адъютант доложил, что генерал Остен-Сакен совершает утреннюю молитву, и просил какое-то время его не беспокоить.

– Подождём, – согласился Нахимов.

– Не желаете чаю? – предложил адъютант. – Самовар только закипел.

– Не откажемся, – поблагодарил Тотлебен.

Вскоре появился сам генерал. Остен–Сакену перевалило за шестьдесят, и он выглядел на все свои годы. По-стариковски медлительный, с рассеянным взглядом. Под глазами мешки. Седые волосы на висках зачёсаны вперёд. Небольшие усы. Круглые очки в медной оправе. Он выслушал Тотлебена и Нахимова молча, не перебивая, после нерешительно сказал:

– Я не могу отдать приказ на столь опасное дело. Давайте дождёмся приезда главнокомандующего, князя Горчакова.

– Поймите, Дмитрий Ерофеевич, – втолковывал ему Тотлебен. – Нам нельзя ждать. Скоро противник начнёт закладывать вторую параллель и устанавливать демонтирные батареи.

– Но как же без командующего? – растерянно отвечал Остен-Сакен. – Вы хотите, чтобы я взял на себя ответственность? А если дело не выйдет?

– У нас нет иного решения, – настаивал Нахимов. – Если вы не отдадите приказ, я готов брать ответственность на себя. Потеря Корниловского бастиона равносильна потери города.

– Но, дайте, хотя бы, я напишу Меньшикову в Симферополь, – начал выдумывать генерал.

– Меньшиков отстранён, – напомнил Тотлебен.

– Всё равно, он подскажет мудрое решение. Хотя бы – так, – упрямился Остен-Сакен.

– Хорошо, пишите, – вынужден был согласиться Нахимов, – Только, большая просьба, Дмитрий Ерофеевич: о нашем плане никто не должен знать. Не дай бог противник хоть как-то пронюхает, – успеха не ждите.

Тотлебен и Нахимов вышли из штаба злые и расстроенные.

– Будем ждать ответа Меньшикова? – безнадёжно спросил Тотлебен.

– Не намерен! – твёрдо ответил Нахимов. – Меньшиков! Где он? В Симферополе? В тёплой постели? Наслаждается жизнью? А нам с вами здесь умирать! Готовьте всё необходимое.

***

Штабс-капитан Тидебель полз впереди, вжимаясь в камни. Павел следом. Мокрый снег вперемежку с глиной налипал комьями на шинель. Руки закоченели. Колени и локти промокли. Наконец преодолели крутой склон Килен-балки и выбрались на плато. Здесь произрастал низкий колючий кустарник, в котором прятались пластуны.