Владимир Алексеенко - … Para bellum!

У авиации много задач, но давайте, применительно к немцам, рассмотрим только две из доклада П. В. Рычагова – завоевание господства в воздухе и взаимодействие с войсками.

Господство в воздухе достигается уничтожением самолётов противника на земле и в воздухе, и въедливый С. М. Будённый, во время обсуждения доклада Рычагова, задал вопрос участнику боёв на Халхин-Голе, дважды Герою Советского Союза, генерал-лейтенанту Г. П. Кравченко:

– Вы сказали о потерях (японцев) на аэродромах, а вот какое соотношение в потерях на аэродромах и в воздухе?

– Я считаю, что соотношение между потерями на аэродромах будет такое: в частности на Халхин-Голе у меня было так – 1/8 часть я уничтожил на земле и 7/8 в воздухе.

Но в докладе Рычагова говорится только об уничтожении самолётов противника на земле, и ничего не говорится даже в профессорском стиле, как организовать их уничтожение в воздухе.

Повторюсь, не говорится потому, что организовать это было невозможно. На Халхин-Голе, где японцы не могли появиться нигде кроме как над сосредоточенными на небольшой площади нашими и японскими войсками, хватало телефонной связи. Бои велись вдоль 75-км участка границы, в центре которого японцы вторглись до 20 км. Численность советско-монгольских войск, возможно заниженная, не превышала 60 тыс. человек.

А Рычагову предложили разработать методы уничтожения противника в воздухе, когда речь шла уже о фронте в несколько сот километров и численность войск около 2 млн. …

Давайте вернёмся к немцам. Связисты Люфтваффе ехали в гуще немецкой сухопутной армии на специально оборудованных бронетранспортёрах с мощными радиостанциями. Но вместе с ними были не просто наблюдатели ВНОС, а наводчики самолётов на цель. Когда они видели самолёты противника, то по радио сообщали об этом своему командованию Люфтваффе, которое по радио направляло в район цели те истребители, что уже были в воздухе и поднимало с аэродромов дополнительные. А наводчики с земли связывались с самолётами в воздухе наводили их на противника, указывая численность, курс, высоту, давая этим немецким истребителям возможность атаковать с наиболее выгодного направления, например, со стороны солнца. Т. е., небо над немецкими войсками не только находилось под контролем с земли, но можно было управлять и всеми немецкими самолётами, находившимися в воздухе.

А теперь представьте себя на месте Рычагова и попробуйте этот немецкий метод применить к ВВС РККА.

Пост ВНОС обнаружил противника. Ему нужно дозвониться до штаба ВВС в сухопутной армии и, допустим, в штаб ВВС фронта. Там должны оценить обстановку и решить с какого аэродрома поднимать истребители. Затем дозвониться до аэродрома и передать приказ. Дежурный должен добежать до самолётов, собрать лётчиков и по карте объяснить где цель. Нужно сесть в самолёты, запустить двигатели, взлететь и набрать высоту. Сколько на это уйдёт времени от момента обнаружения самолётов противника? Вряд ли менее 20 минут. Но самый тихоходный немецкий бомбардировщик за 20 минут улетит от той точки, где его видели, минимум на 100 км. А если этот самолёт сменит курс (а они так и делали), то наши истребители будут лететь в одну сторону, а он бомбить в другой. Там его тоже увидят посты ВНОС, но что толку – ведь наши истребители уже в воздухе и радиостанций у них нет!

Более того, быстро уничтожить какую-либо цель, когда свои самолёты на аэродроме, невозможно и это выяснилось в ходе обсуждения доклада Рычагова, о чём ниже. Для этого самолёты должны быть в воздухе, а на советских самолётах не было радиостанций, им в воздухе дать задание было невозможно.

Вот почему в докладе Рычагова нет ничего кроме общих слов – невозможно найти методы достижения господства в воздухе сбитием вражеских самолётов, при любом количестве своих истребителей, если у тебя на своих истребителях нет радиостанций и если ты не развернул на земле сеть радиоборудованных станций наведения своих истребителей на вражеские. А у ВВС РККА этого ничего не было, всё это создавалось уже в ходе войны и полностью догнать немцев в этом вопросе мы так и не успели.

А теперь по поводу завоевания господства в воздухе, которое «может быть стратегическое и оперативное. Стратегическое господство достигается операциями по уничтожению действующей авиации противника, разрушением авиапромышленности, уничтожением запасов материальной части и горючего» – учил П. В. Рычагов.

Объекты, которые требуется уничтожить для завоевания стратегического господства в воздухе, скажем заводы нефтепереработки, авиа– и подшипниковые заводы, находятся, как правило, далеко от линии фронта и уничтожать их надо тяжёлыми бомбардировщиками. Днём к ним лететь опасно – путь далёк и на этом пути бомбардировщики могут быть легко перехвачены и уничтожены.

Лететь нужно ночью, но ночью не только плохо видно бомбардировщики, но и сами бомбардировщики ничего не видят. Следовательно нужны специальные средства навигации, при помощи которых бомбардировщики и ночью, и в непогоду смогут найти цель, сбросить на неё бомбу, а затем найти свой аэродром.

К моменту начала войны такие средства были – эти системы радионавигации. На самолёте был специальный радиоприёмник, который мог очень точно определить направление (пеленг) на специальные радиостанции (маяки), сеть которых строится на территории, с которой летают бомбардировщики. Такими радионавигационными приборами были оборудованы все самолёты развитых зарубежных стран – и истребители, и бомбардировщики.

У нас же, из-за преступного пренебрежения к радиосвязи в РККА, и это направление было в зачаточном состоянии. Англичане уже устанавливали на самолёты радиолокаторы, а у нас штурманы, как Колумб, полагались на магнитный компас и ориентировались по звёздам. И лётчики над ними посмеивались, дескать, наши авиаштурманы ведут свою родословную от легендарного матроса Железняка – тот тоже «шёл на Одессу, а вышел к Херсону».

И в этом направлении радиосвязи мы бросились догонять немцев только с началом войны, и здесь не слишком преуспели. Два примера.

В июне 1943 г. немцы нанесли своей бомбардировочной авиацией единственный массированный удар по советским авиазаводам. Авиазавод в Саратове точным ударом они сравняли с землёй до такой степени, что первым решением было не восстанавливать его, а распределить работающих на нём людей по другим заводам. (Потом всё же восстановили в три месяца, умели работать в войну).

В Великой Отечественной мы победили кровью пехоты, никто не нёс столько потерь, как она. К концу 1943 г. Верховный решил эту кровь немного сберечь и дал команду советской дальнебомбардировочной авиации разбомбить Хельсинки, чтобы принудить финнов к перемирию и не тратить пехоту на наступление вглубь Финляндии. С 7 по 26 февраля 1944 г. наша авиация дальнего действия (правда, ночью и в плохую погоду) нанесла 4 массированных (до 1000 самолётов в каждом) налёта на столицу Финляндии. Подсчитав сколько тысяч тонн бомб они сбросили на Хельсинки, штаб авиации дальнего действия доложил Сталину, что сровнял Хельсинки с землёй.