Гавриил Кротов - Оборотни. Очерки притворства и приспособленчества

Бороться с Сухановым было невозможно. Его надёжно прикрывало направление ЦК, которое не дадут первому попавшемуся. Его поддерживал однокурсник, секретарь обкома партии Ежов. Но главное было в том, что он логично обосновывал на принципиальной партийной основе свои действия, ставя их на обсуждение бюро, заставляя руководство делить с ним ответственность за возможные ошибки. Тем более что он сумел разоблачить многих белогвардейце, примазавшихся к низовому госаппарату и не прекративших своих мелко-враждебных действий: убийства из-за угла, предательства, диверсии. Всё это только больше объединяло народ вокруг партии и совдепов. Делегаты (а особенно делегатки) раскрывали враждебно настроенных людей, а Суханов передавал материал в ОГПУ, чем заслужил ещё большее доверие. Правда, Липкина и Рогачёв подозрительно отнеслись к однобокости его промахов, но скоро Липкина получила назначение в областное ОГПУ, а Рогачёв и Правдин были переведены в столицу Киркрая – Оренбург 21 21 В 1920 Оренбург стал первой столицей Казахстана (Киргизской АССР). . Заслуженное повышение.

Но Пастухов остался Пастуховым. Он только изменил тактику. Волк, побывавший в переделках, вырвавшийся из облавы тяжелораненым, не переставал быть волком, но научился уважать силу людей, противопоставляя ей свою осторожность.

Работу свою Пастухов строил продуманно тонко. Мстительность и злоба не застилали ему глаза. У него не было нервной торопливости. Он смотрел далеко вперёд.

Теперь «Одиночество» не угрожало ему.

В Москве он встретил двух антоновцев, не очень надёжно скрывавшихся в пёстрой толпе Сухаревского рынка. Они промышляли случайными спекуляциями, не нашли себе надёжного убежища, но научились глядеть и оглядываться в две пары глаз. Через них он встретился ещё с одним антоновцем, который устроился более надёжно, с документами безобидного часового мастера – то, что осталось от политехнического института и практики изготовления бомб с часовым механизмом, а также паспортов.

Двух друзей он забрал с собой. Там было меньше риска встретить свидетелей его тамбовских дел. В Усть-Каменогорске Пастухов – вернее, Суханов – устроил их агентами по заготовке пушнины. Это давало им возможность ездить по всему уезду, знать базар и его посетителей. Видеть на рынке то, что трудно рассмотреть и даже заметить, но они это умели.

Они поставляли Суханову сведения обо всём и обо всех, кто интересовал его.

На каждого работника города и уезда у Суханова были заведены карточки, и на некоторых незначительных, казалось бы, людей – досье.

Его основные стратегические принципы были таковы:

– Устранять твёрдое ядро, превращая конгломерат в аморфное вещество.

– Вселять неуверенность среди большинства. Неуверенность породит осторожность. Увеличенная осторожность приближается к трусости. Трусость противника – залог победы.

– Удалять фанатиков коммунизма по решению их же товарищей. Или выдвигать их на более высокие должности, не соответствующие их подготовке, отправляя не в места отдалённые, а в почётную ссылку, в новые для них условия. Таким образом, и старое дело развалится, и новое не скоро наладится. Появится причина для снятия.

– Выдвигать своих на вакантные места.

– Знать о своих противниках все бытовые факты, все промахи, все их человеческие слабости.

– Находить своих единомышленников, испытанных жизнью, умеющих ориентироваться в окружающей обстановке. Подвергать их суровой проверке и устраивать на незначительные места в госаппарате, чтоб они могли продвигаться по заслугам.

– Там, где невозможно взять руководство в свои руки, руководить руководителями, используя их человеческие слабости.

– Не щадить своих, если они негибки, ослеплены ненавистью и мстительностью, довольствуются мелочью богатства и власти.

– Быть большим роялистом, чем сам король.

Всё шло по плану Суханова. Юрьев, Кротов, Заплетнюк были ошельмованы и не могли вернуться к своей работе. Колмогоров зачислен в кулаки, обложен прогрессивным налогом, потом раскулачен. В конце концов, он умер в лагере. Раскулачены были и коммуны Заплетнюка, Винокурова и других. Состав госаппарата сменился.

Плацдарм был захвачен. Суханов уехал в Москву, к Ежову, который стал наркомом внутренних дел и…

Но познакомимся ещё с одним оборотнем.

В кабинет Суханова вошёл вызванный им обходчик местной линии железной дороги Усть-Каменогорск – Ридер 22 22 Риддер – город в 130 км от Усть-Каменогорска. . Сухощавый, обросший бородой, дикого вида мужик в замасленном, видавшем виды полушубке.

– Чаво звал-то? И что за фасон с работы срывать? Вы тут бурукратию разводите, а там делов – напасть.

– Успокойтесь. Садитесь. Как вас называть прикажете?

– Всю жизнь Смирновым прозывался.

– Всю жизнь? А вы уверены в этом?

– Мамка сказывала, а ей лучше знать, чей я сын. Да и в метриках записано. Вот они.

Мужик достал из-за пазухи тщательно завёрнутые в тряпицу документы.

– Да, метрики Смирнова. Но не перепутали ли вы бумаги? Это, как вы говорите, бурукратизм, легко и перепутать. Бумаги разные бывают. Вот, например, письмо вашей сестры: «Брат мой был убит в будке обходчика… Труп найден в реке… Ни я, ни мать, ни его жена ошибиться не могли… Похоронен…». А вот и официальный акт: «Осмотром и опросом свидетелей установлено, что найденный в реке труп есть Смирнов, обходчик путей, житель… Убийство совершено не с целью ограбления… Захвачены документы и продукты…». Есть и другое…

Суханов встал из-за стола и пошёл к шкафу, повернувшись спиной к мужику. Тот заметил в выдвинутом ящике письменного стола браунинг и схватил его. Но Суханов быстро обернулся и, помахивая кольтом, сказал:

– Положите. Он не заряжен. Но ваш поступок заслуживает уважения: погибать – так не зря. Всё это мной продумано. Так поступает тот, кто поставил всё на битую карту. Но посмотрите внимательно: я даю вам не пиковую даму, а тройку, семёрку, туза. А потому пройдёмте ко мне и закусим, чем бог послал, господин Бугаев.

А было так:

Бугаев был сыном преуспевающего украинского хуторянина, который использовал столыпинскую земельную реформу для округления своих владений. Отец не был тёмным крестьянином или по-звериному хищным кулаком, не был и барином. Вместе с сыном, студентом архитектурной академии, в горячую пору они работали самозабвенно. Он скупил неудобные земли, улучшил почву, организовал производство черепицы и кирпича, построил мельницу, просорушку и маслобойку – с сезонным чередованием. К своим рабочим он относился внимательно, заботливо, справедливо, заботился об их быте.