Александр Севастьянов - Золотой век русского искусства – от Ивана Грозного до Петра Великого. В поисках русской идентичности

Долгое время литовские племена не знали государственности. Хотя современными исследователями русского генофонда доказана их генетическая близость к тем дружинникам, что пришли с Рюриком и его братьями на Русь в 862 году 318, однако в империю рюриковичей литовцы не вошли и предпочли развиваться самостоятельно.

Поначалу литовские племена не могли конкурировать с объединенными и централизованными русскими, теряя свои земли и ассимилируясь, как, например, племя голядь, растворившееся в русских и исчезнувшее с лица земли. Литовская государственность впервые обозначена в Кведлинбургских анналах лишь под 1009 годом, а в русских летописях только с 1040 года.

Исторические земли Литвы не были богаты ни полезными ископаемыми, рудами, ни строевым лесом, ни пушным зверем, ни плодородными землями. Бедность всегда толкала литовцев на путь грабежей и завоеваний. Ну, а после смерти Ярослава Мудрого, на фоне дробления и ослабления Киевской Руси, Литва стремится к единству и обретает привлекательность в глазах многих русских; она растет и крепнет. Уже с последней четверти XII века целый ряд пограничных княжеств перестают упоминаться в русских летописях: они насильно или добровольно переходят под власть и покровительство литовских князей. А с 1198 года Литва, опираясь на земли Полоцка как уже на свой плацдарм, начинает военные действия против русских, вторгаясь то в новгородско-псковские (1183, 1200, 1210, 1214, 1217, 1224, 1225, 1229, 1234), то в смоленские (1204, 1225), то в черниговские (1220) и волынские (1196, 1210) земли с целью их захвата.

В 1240-е гг., уже после батыева нашествия, литовский аристократ Миндовг, подчинивший себе большинство удельных литовских князей, был официально приглашен на княжение боярами русского Новогородка, ставшего центром его владений. Крестившись и став католиком, Миндовг в 1253 году получил от папы римского королевскую корону. Так, за счет бывших русских земель, возникло Великое княжество Литовское (ВКЛ), иногда именуемое даже Литовской Русью. В дальнейшем присоединение к ВКЛ исконно русских земель происходило тем легче, что вплоть до 1696 года официальными языками княжества, на которых велось делопроизводство, были латынь и… западнорусский диалект, что лишний раз свидетельствует в пользу славянского происхождения литовцев. А кроме того, в Литве между 1315 и 1320 гг. была учреждена также и православная митрополия. Все это делало для русских людей, стремившихся избежать, с одной стороны, ордынского ига, а с другой – порабощения Тевтонским орденом, привлекательным переход под руку литовских великих князей, поскольку Литва умела сохранить независимость и от татар, и от тевтонцев.

Этому также способствовало укрепление единовластия в Литве, выгодно отличавшее это княжество от терзаемой феодальными усобицами Киевской Руси.

Ввиду впадения русского народа в политическое ничтожество под игом инородцев, экспансия Литвы на Восток стремительно развивалась. Вначале последовало вторжение литовцев на Смоленщину в 1239 и 1248 гг., а с 1362 года под власть литовцев попал даже Киев – «мать русских городов». При князе Ольгерде (правил в 1345—1377) ВКЛ стало самой большой, сильной и влиятельной державой во всей Восточной Европе, простираясь от Балтийского моря до Черного. Власть Вильны распространялась на полоцкие, турово-пинские, волынские, галицкие, поднепровские и другие исконно русские земли. Именно ВКЛ отрезало Ордынскую Русь от основной части остальной Европы (небольшой участок границы также перекрыл Орден). В XV веке русско-литовская межа уже проходила у Можайска; под литовцами находились не только Киев, Смоленск, Минск, Полоцк, Луцк, Брянск и Курск, но и Подольск, Мценск, Козельск, Белев… В середине этого столетия правитель ВКЛ именовался «великий князь… всее Литовское земли и Жомойтское и многих Руских земель».

Русское население ВКЛ, поначалу никак не дискриминируемое литовцами ни в языковом, ни в религиозном, ни в политическом отношении, не раз оказывалось перед необходимостью воевать со своими братьями по крови, такими же русскими. Этническая солидарность была вынуждена отступить перед солидарностью государственно-политической. Однако со временем, под давлением родственной и союзной Польши отношение литовских властей к русским изменилось. Это дорого обошлось Литве.

До поры Литва соблюдала определенный баланс в отношениях со своими славянскими соседями. Очень показательно: дочери великого князя Гедимина, основателя династии Гедиминовичей, были замужем не только за польским королем Казимиром III или галицким князем Юрием II Болеславом, но и за тверским князем Дмитрием Грозные Очи и московским князем Симеоном Гордым. При этом у Гедимина были весьма непростые отношения с поляками, против которых даже предпринимались военные походы, но с русскими у него был мир.

Сын и наследник Гедимина – Ольгерд был женат первым браком на дочери витебского князя, вторым – на дочери князя тверского, он приглашался псковичами на княжение, строил православные церкви и сам исповедовал православие, но при этом неуклонно расширял владения Литвы за счет русских земель (Брянских, Киевских, Чернигово-Северских), враждовал с митрополитом московским Алексием и добивался главенства киевского митрополита над всею Русью – как Литовской, так и Московской, а также втягивал в орбиту литовского влияния Псков, Новгород и Смоленск. И в отношении последнего преуспел в высшей степени, обязав смоленского князя Святослава Ивановича выставлять воинство для борьбы с крестоносцами и лично сопровождать Ольгерда в походах под угрозой разорения Смоленщины 319.

По мере своего усиления Московское княжество вспоминало о русских землях, перешедших под власть Литвы, и стремилось к их возвращению. Естественно, при Ольгерде русско-литовские отношения резко обостряются. Произошла даже Литовско-Московская война (1368—1372), поводом для которой послужили разборки тверских князей. Ольгерд громил русские войска, разорял Одоевское и Калужское княжества, осаждал Волоколамск, взял Дмитров и дважды стоял под стенами Москвы, но в итоге ему пришлось возвратить Москве все занятые в ходе войны города. Тверь выпала из зоны влияния Вильны, а дочь Ольгерда Елена была выдана замуж за двоюродного брата московского князя – Владимира Андреевича Храброго.

В конце жизни Ольгерд потерял контроль над некоторыми западнорусскими землями, в первую очередь над Брянском и Смоленском, которые предпочли Москву из-за необходимости противостояния Орде. Пресловутый князь смоленский Святослав даже погибнет в 1386 году в сражении москвичей с литовскими войсками, как бы искупая прежнюю вину…

После смерти Ольгерда (1377) старшинство досталось по воле покойного одному из его двенадцати сыновей по имени Ягайло. Как мы увидим, это был поистине роковой выбор. Однако верховенство имярек отказались признать его единокровные братья: Андрей Полоцкий и Дмитрий Брянский, которые покинули Литву и отъехали в Москву, получив там на княжение первый – Псков, второй – Переяславль-Залесский.