А. Преображенский - История раскрывает тайны: Рассказы

Так и летопись Нестора нам известна по спискам XIV-XV веков. Это самые ранние списки. А более поздних и не счесть.

Но обратимся теперь к примерам наиболее серьезных расхождений в летописных трудах, рассказывающих об одних и тех же временах.

Только что вы прочитали о том, как легенда о «призвании» варягов была развенчана наукой.

Но есть в нашей истории примеры другого порядка: то, что веками почиталось за сказку, легенду, на поверку оборачивается исторической былью. И здесь ученые проявили творческий подход, увенчавшийся интереснейшими выводами.

Кто из вас не знает, что былины - один из ярких образцов народного творчества, по сей день привлекающий нас поэтичностью, патриотическим настроением. Долгое время считалось, что воспетые в былинах Микула Селянинович, Илья Муромец, Добрыня Никитич и другие - герои вымышленные, образы собирательные, порожденные народной фантазией. Начнем с того, что Муромцем Илья стал намного позже. А вначале он был родом из древнего города Моравска (между Киевом и Черниговом) и действовал в эпоху Киевской Руси. Лишь потом народная легенда связала его с городом Муромом, более известным и привычным людям последующих веков. В битвах со степняками на южных рубежах Киевского государства рождались рассказы-легенды о богатырях. Археологические раскопки свидетельствуют, что «заставы богатырские» в былинах - отнюдь не плод фантазии сочинителей. Цепь укрепленных пунктов, расположенных южнее Киева и сдерживавших натиск печенегов в X веке, действительно существовала. И пиры князя Владимира по случаю отражения вражеских вторжений, воспетые в былинах,- факт исторический, летописи не раз об этом сообщают.

Любопытно и другое. Образ богатыря Ильи Русского известен немецкому средневековому эпосу и некоторым скандинавским сказаниям - сагам.

Былинный образ Добрыни Никитича также имеет свой прототип в жизни. Храбрый воин Добрыня хорошо известен русским летописям. Ему пришлось многажды сражаться с врагами Руси. Вот и появились гиперболизированные рассказы былин о подвигах этого героя, в том числе о поединке Добрыни с трехглавым змеем. В образе этого чудища народная фантазия показала все злое, жестокое, стремящееся к порабощению и уничтожению родной страны.

Приведем еще и такой пример. В числе былин о киевских временах есть одна, посвященная Ставру Гординовичу - новгородскому боярину. Великий князь Владимир Мономах за что-то разгневался на Ставра и приказал его привезти в Киев и заточить в погреб. Исследователи надписей на стенах киевского Софийского собора обнаружили автограф некоего Ставра, по всем признакам относящийся к той поре. А рядом была процарапана надпись, удостоверяющая: «Писал Ставр Городятинич». Сопоставление с летописными текстами подтвердило предположение, что дело идет о былинном герое.

Известно и то, что в некоторых былинах о Ермаке Тимофеевиче, покорителе Сибири», говорится, что он младший брат Ильи Муромца, действовавшего во времена Киевской Руси, то есть за несколько веков до похода Ермака. Или другой пример. Героическая оборона Пскова от войск многоопытного полководца, польского короля Стефана Батория в народной памяти получила своеобразное преломление. Былинный рассказ называет Стефана Батория слугой татарского хана, заклятого врага Руси. Но в это время уже было свергнуто иноземное иго, а Баторий никогда не был слугой татарского хана… Легче всего было бы просто отвергнуть как несостоятельное такое истолкование исторических событий. Но нужно учитывать характер произведения, его жанр. Смещение исторических событий во времени здесь явление обычное, потому что смысл былинного эпоса в другом. На первый план выступает идейно-смысловая линия. А ее суть - борьба, многовековая борьба народа с внешними врагами, защита родной земли. Она приобретает, таким образом, «вневременное» состояние, сохраняя идейную преемственность. Былины вмещают богатейший исторический опыт, воспевают героику противоборства с иноземными завоевателями.

Таким образом, реальные факты и легенды уживаются в былинном эпосе. Но можно с достаточной долей уверенности сказать, что толчком к созданию легендарно-фантастических повествований нередко являются вполне достоверные, идущие от жизни события.

Настало время познакомить вас с той областью исторической науки, которая именуется вспомогательными (или специальными) историческими дисциплинами. Без них невозможно исследование не только далеких, но и близких нам времен.

Посудите сами. В ваших руках оказался старинный документ. Его нужно прочесть. Но не тут-то было. И вроде по-русски написано, а буквы какие-то странные… А специалист, знающий, как писали наши предки в прошлые века, прочтет текст без запинки, будто по книжке. Да еще скажет, когда документ написан, хотя дата в нем не названа. Пусть даже и указана, но ее распознать несведущему человеку не удастся - вместо цифр написаны буквы.

Мы привыкли к тому, что отсчет времени не составляет труда и доступен школьникам. Как только исследователь погружается в глубину веков, картина резко меняется. Не зная, как люди прошлого вели счет дням, месяцам и годам, в свидетельствах старых источников ничего не поймешь.

То же самое получается с мерами веса, объема, длины, земельных площадей. Не было три-четыре века назад ни килограммов и тонн, ни простых или кубических метров, литров и гектаров. Но пашни и луга измеряли, расстояния определяли, купцы взвешивали товар. Значит, ученый должен постигнуть систему мер прошлых эпох, иначе воссоздать жизнь предков ему не удастся.

В наше время тоже в ходу печати. Документ с печатью как бы особую силу имеет и веры ему больше. Отвлечемся сейчас от чисто бюрократической стороны дела. Печати известны много столетий. Как они появились, что могут сказать историку? Могут, и много, но скажут лишь специалисту в этой области.

Миллионы и миллионы людей прошли по нашей земле от первых детских шагов до смертного часа. И каждый из них не был безымянным. Разве может историк от этого отвлечься в своих изысканиях? В конечном счете история - это прошедшая жизнь людей. Здесь нельзя обойтись только общими понятиями «народных масс», «классов» и так далее. Чем конкретнее наши знания об отдельной личности той или иной эпохи, тем богаче, вернее будут исторические представления. Следовательно, имена, фамилии, родственные связи людей - тоже необходимое звено в познании прошлого.

Чтобы во всем этом разобраться со знанием дела, существует ряд вспомогательных исторических дисциплин. О них и будет сейчас наш разговор.

Хотя мы попытаемся кратко поведать о каждой дисциплине отдельно, следует учесть, что они взаимосвязаны. У исследователя весь этот «инструментарий» должен быть под рукой в полном объеме.