Сергей Ковалев - По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 4

Но, озаботившись «высшими интересами», правительство, как это нередко случается в нашей стране, выплёскивает вместе с водой и ребёнка, то есть, запретив въезд сюда по морю, в том числе иностранцам, и положив конец незаконной торговле, одновременно наносит смертельный удар и по законному бизнесу, который и так уже угасает. «Гости», как тогда называли купцов, постепенно начинают покидать «златокипящую», торг смещается дальше к юго-востоку, в сторону Енисея, а тут ещё в Мангазее насмерть разругиваются два главных воеводы, что приводит городское хозяйство в окончательное расстройство. Последний гвоздь в гроб городской жизни загоняет второй тотальный пожар 1642 года. Через двадцать лет цветущий когда-то купеческий центр вымирает, а ещё через десять сын Михаила Романова царь Алексей Михайлович его и вовсе упраздняет, а воинский гарнизон переводит в находящееся на Енисее Туруханское зимовье. Зимовьем, кстати говоря, называли в Сибири малюсенький обнесённый частоколом острог на одну-две избы, который строился для проживания в нём в холодное время года тех, кто собирал ясак с местных жителей, но в тех случаях, когда размеры такой дани были невелики. Между прочим, если такая крепостица строилась на летний период, то она называлась летовьем [748] Op. cit., стр. 53. .

А брошенная всеми красавица разрушается, зарастает, превращается в деревянные развалины, прозванные местными жителями «Тагаре́вы хард», то есть «Разломанным городом», а в русской памяти становится полузабытой сказкой. Лишь двести лет спустя, в 1862–1863 годах, сюда прибывает наша первая научная экспедиция, которая более или менее точно устанавливает местонахождение исчезнувшей сибирской жемчужины, а в двадцатом веке, уже советскими учёными, проводятся сначала частичные раскопки, а потом и комплексное исследование того, что ещё от неё осталось. Так Мангазея повторила судьбу гомеровской Трои. А мы вернёмся на Енисей.

На языке местных жителей эвенков/тунгусов это слово – Ионесси́ – означало «большая вода» [749] См. Википедию, статью «Енисей». . В начале XVII века данная река представляет для русских, в общем-то, загадку: несмотря на то, что промышленные люди и казаки доходили до неё и даже шли вверх по течению [750] Г.Ф. Миллер «История Сибири», Москва – Ленинград, издательство Академии наук СССР, 1937, т. 2, стр. 23. , в царских грамотах Енисей и Мангазея как территория, по сути, смешивались. Проходит, однако, совсем немного времени, и он становится известен нашим предкам так же хорошо, как и Обь. Движение к нему осуществлялось примерно одновременно и с севера, и с юга. Первыми сюда добираются промышленные люди как раз из Мангазеи. Они поднимаются по Тазу вверх и в 1607 году [751] Op. cit., стр. 25. примерно в пятистах пятидесяти километрах к юго-востоку, на левом берегу Енисея, при впадении в него реки Туруха́н ставят уже упомянутое Туруханское зимовье. Постепенно выгоды данного места становятся всё более и более очевидными. «Удобное положение этого зимовья, – пишет Миллер, – поблизости от реки способствовало новым открытиям и завоеваниям и заставляло предпочесть его городу, тесно замкнутому в своих границах, каким была Мангазея» [752] Цит. по: op. cit., стр. 85. . Его самым важным преимуществом было то, что находилось оно на берегу мощной полноводной реки. По её правому притоку Нижней Тунгуске можно было относительно легко исследовать новые земли на востоке, соболей здесь оказалось намного больше, да и транспортное обеспечение было намного удобнее. Ведь от столицы Сибири Тобольска до Мангазеи водный путь шёл аж через Северный Ледовитый океан, а там даже летом погода была крутой и кораблекрушения не редкостью, а то немногое, что удавалось иногда вынести на сушу, разграблялось местными жителями. О трудностях же и опасностях сухопутной дороги из Берёзова я уже рассказывал. Так что мангазейские купцы всё чаще начинают перебираться на берег Енисея – поначалу на лето, а потом и на более длительное время, – и скромное зимовье разрастается. Вот вам ещё одна причина упадка Мангазеи. А в 1672 году следует царский указ Алексея Михайловича, о котором я говорил, посёлок становится городом и отбирает у своей «мамы» не только статус, но и имя, превратившись в Новую Мангазею (но сохранив и слегка изменённое прежнее название – Туруханск). В нашей истории он, пожалуй, наиболее известен тем, что в 1913 году здесь отбывал ссылку будущий многолетний руководитель Советского Союза Иосиф Сталин [753] См. Википедию, статью «Туруханская ссылка Сталина». . Сегодня это село, называется оно Старотуруханском и находится примерно в шестистах пятидесяти километрах к северу от Красноярска (о котором речь впереди). В 2010 году в нём проживало 72 человека [754] См. Википедию, статью «Старотуруханск». .

На юге честь «открытия» Енисея принадлежит жителям Томска и окрестностей. Почти сразу же с его основанием русская колонизации из-за Смуты спотыкается и здесь: московскому правительству становится не до покорения Сибири. Это приводит к тому, что вышедшие уже было к Енисею по реке Кемь казаки и промышленные люди не могут удержать в подчинении племён, давших им присягу на верность, а потом и вовсе оказываются в положении обороняющихся. 8 июня 1614 года восстают местные киргизы, их поддерживают татары, и Томск оказывается окружённым [755] Г.Ф. Миллер «История Сибири», Москва – Ленинград, издательство Академии наук СССР, 1937, т. 1, стр. 324–325. . Ситуация усугубляется тем, что нападение происходит в летнее время, многие жители работают в поле, за пределами городских стен, и за это платят своими жизнями. Хлеб на полях сжигается или вытаптывается, весь скот угоняется. Сам город, однако, восставшие атаковать не решаются, а когда оставшиеся в живых жители совершают отчаянную вылазку, и вовсе уходят. На следующий год киргизы, правда, вновь приносят русским присягу-шерть, но томичи, памятуя прежнее непостоянство, собираются с силами и в 1616 году совершают против них карательную экспедицию. Поход начинается 30 сентября, в ходе него берутся приступом три поселения-городка, их жителей зарубают, жён и детей захватывают в плен, а от оставшихся в живых берут для верности заложников [756] Op. cit., стр. 325. . Наступает хрупкое затишье.

Примерно в семистах километрах к северо-востоку от Томска находился Кетский острог. Его построили, как пишет Миллер, «вскоре после» [757] Цит. по: op. cit., стр. 302. 1596 года на реке Кеть, правом притоке Оби (сегодня это небольшой посёлок Кетский в Красноярском крае). От него до Енисея – рукой подать: какие-то двести километров, и начинается планомерное продвижение на восток и здесь. Обитатели этого острога – не первые русские, появившиеся тут, но именно они придают, как тогда говорили, покорению этого края системный характер. Он, кстати говоря, получает наименование Кузнецкого – из-за наличия в нём железной руды, из которой местные жители изготавливают металлические изделия [758] Op. cit., стр. 318. . Действуют наши и кнутом, и пряником: с некоторых сибирцев берут ясак мирно, а с некоторыми, например, с неуступчивыми тунгусами [759] Сегодня этот народ называется эвенками и примерно в одинаковой пропорции проживает в Китае и в России, в основном на территории Якутии (см. Википедию, статью «Эвенки»). , воюют. В мае 1609 года им наносится крупное поражение: многие погибают в бою, а попавшие в плен раненые вскоре умирают [760] Г.Ф. Миллер «История Сибири», Москва – Ленинград, издательство Академии наук СССР, 1937, т. 2, стр. 41. . Постепенно начинают приходить первые сведения о «братских людях» – бурятах, многочисленном народе, проживающем к востоку. Довольно быстро становится ясно, что и на этом направлении без очередной крепости не обойтись, и летом 1619 года на левом берегу Енисея, примерно в семи километрах выше впадения в него реки Кемь, возводится острог. Называют его, особенно мозги не ломая, Енисейском. Его строят именно на левом берегу, поскольку воинственные тунгусы живут на правом, и поэтому их внезапного нападения можно не опасаться [761] Op. cit., стр. 44. . Уже через четыре года Енисейск превратится в город такого значения, что его воевод будут назначать непосредственно из Москвы, станет своеобразным трамплином для проникновения на Байкал и в Якутию, к концу века в нём будет насчитываться около трёх тысяч жителей, а ежегодная Енисейская ярмарка станет главным центром пушной торговли всей Восточной Сибири. После некоторого увядания город в сороковые годы XIX века вновь прогремит на всю Россию как своеобразная столица так называемой сибирской золотой лихорадки, но та быстро угаснет, и сегодня Енисейск – небольшой райцентр, в котором проживает чуть менее двадцати тысяч человек [762] См. Википедию, статью «Енисейск». .