Анна Павловская - Русский мир. Часть 2

Чтение книг было не просто способом получения образования, умственного и духовного развития. Это был способ передачи культурных ценностей из поколения в поколение, облегченный, по замечанию академика Б. А. Рыбакова, тем, что русская средневековая письменность, в отличие от западноевропейской, «основывалась на родном русском языке, а не на латыни, чуждой многим народам Запада (германским, кельтским, славянским). Русскому человеку достаточно было знать азбуку, чтобы приобщиться к культуре, а англичане, немцы, поляки, для того чтобы стать грамотными, должны были изучать чуждую им латынь…» 220 220 История СССР эпохи феодализма. М., 1983. С. 74. Так изначально на Руси книга получила заведомо б#óльшие возможности для широкого распространения, чем в других странах.

Книги были радостью, удовольствием, отдыхом. В древнерусской литературе к ним часто применяется эпитет «сладость». Первый русский митрополит Иларион обращает «Слово о законе и благодати» к «преизобильно насытившимся сладостью книжной» 221 221 Иларион . Слово о законе и благодати. М., 1994. С. 33. . Загадочный Даниил Заточник обращается к князю: «Я, княже, ни за море не ездил, ни у философов не учился, но был как пчела – припадая к разным цветам и собирая мед в соты; так и я по многим книгам собирал сладость слов и смысл их и собрал, как в мех воды морские» 222 222 Моление Даниила Заточника. Памятники литературы Древней Руси. XII век. М., 1980. С. 399. . Это замечание свидетельствует не только о том, что книга в XI–XIII вв. являлась главным способом приобретения знаний, но, возможно, и о том, что в Древней Руси практиковались образовательные поездки за границу.

В трудный для Руси период татаро-монгольского нашествия книги оставались той незыблемой ценностью, которая поддерживала дух народа. С. М. Соловьев пишет о том, что в то время «книга… продолжала считаться сокровищем; во время Тохтамышевой осады в Москву со всех сторон снесено было множество книг; книги усердно переписывались иноками, переводились с греческого, составлялись сборники; вместе с книгами духовного содержания переписывались и летописи…» 223 223 Соловьев С. Сочинения. Т. 2. С. 604. Книга поддерживала в трудную минуту, сохраняла единство народа, оставалась источником духовной силы и, конечно, способом сохранения и передачи знания.

В последующие эпохи книга продолжала оставаться окном в мир, духовным наставником и просветителем, а главное – учителем. Типичное для своего времени образование получил царь Алексей Михайлович, родившийся в 1629 г. Согласно традициям того времени с шести лет его стали учить читать по букварю. «Через год перешли от азбуки к чтению часовника, месяцев через пять к псалтырю, еще через три принялись изучать Деяния апостолов, через полгода стали учить писать». Для завершения «полного курса древнерусского образования, или словесного учения, как тогда говорили», он обучился церковному пению по «нотной богослужебной книге» 224 224 Ключевский В. Сочинения. Т. 3. С. 301. . К 12 годам у него уже была своя небольшая библиотека, состоящая из книг преимущественно духовного содержания.

Читали и женщины. После смерти царевны Натальи Алексеевны, дочери Алексея Михайловича и сестры Петра I, у нее было найдено 76 печатных книг только светского содержания, а также рукописи, среди которых были театральные пьесы. Книгой просвещались и неграмотные люди: через чтения вслух, принятые в древнерусском обществе, или просто пересказ прочитанных ранее.

С середины XVI в. в России появляется первая государственная типография, во главе которой стоял выдающийся просветитель и педагог своего времени, первопечатник Иван Федоров (Москвитин) (ок. 1510–1583). Его «Апостол» 1564 г. стал первой русской печатной книгой и открыл эру книгопечатания в России, что закономерно привело к постоянно увеличивающемуся числу книг и все большему расширению круга читателей.

Все это время преобладали книги церковные: по ним учились читать, к ним обращались за «вразумлением», в них искали утешения и помощи. Все это вырабатывало особое, трепетное отношение к книге и бесконечную веру в нее: слово книжное много веков было для русского человека словом Божьим. Знание, чтение и духовность тесно переплетаются.

Петровская эпоха произвела своего рода переворот в книжном деле. Единственное, что осталось неизменным, это центральное место и все возрастающая роль, которую продолжали играть книги в образовании русского человека. Через книги теперь проникает в общество все то, что было так любо сердцу царя-преобразователя: науки и искусства, теория военного и морского дела, сведения о других странах и народах, новые чувства и мысли. Книги становятся проводниками светского образования. Первые печатные книги недуховного содержания появились еще в середине XVII в. «Соборное уложение» (1649) и «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей». Петр, прекрасно понимая значение книги на Руси, разворачивает широкую программу книгоиздания. По его приказу в Амстердаме и на Печатном дворе в Москве начинают издаваться «…европейския, азиатския и америцкия земныя и морския картины и чертежи, и всякие печатные листы и персоны, и о земных и морских ратных людех, математическия, архитектурския и городостроительныя и иныя художественныя книги… печатать к славе великого государя… и ко общей народной пользе и прибытку…» 225 225 Цит. по: Краснобаев . Очерки… С. 295.

В значительном количестве издаются также различные учебники, буквари, лексиконы, арифметики и т. д. Многие книги, особенно узкопрофессиональные, так и остались невостребованными и хранились потом долгое время на складах (в какой-то период ими даже выдавали «зарплату» в испытывавшей финансовые трудности Академии наук). Однако значительное увеличение их числа, появление массовых изданий печатных книг светского содержания, прежде всего научных и технических, одновременно с попытками Петра I организовать повсеместную систему образования, открытием различных школ, вовлечением все более широких слоев русского общества в процесс чтения выводило книгу на новый уровень, как количественный, так и качественный.

Важную роль в расширении круга причастных к чтению, а также в «обмирщении» книги сыграло введение нового шрифта. В отличие от витиеватого старинного способа написания букв и созданного по его образцу печатного шрифта новый содержал меньше букв, имел упрощенную графику. Буква перестала быть своего рода произведением искусства, а книга получала прагматический утилитарный смысл. Петр принимал личное участие в создании нового стиля, правя буквы, и новый упрощенный вариант написания быстро вошел в употребление, хотя и вызвал поначалу некоторое противодействие. Поэт В. К. Тредиаковский уже в 1748 г. писал о новом шрифте: «Сие очам российским сперва было дико, и делало некоторое затруднение в чтении особливо ж таким, которые и старую московскую с превеликою запинкою читают» 226 226 Там же. С. 270. . Практичность нового стиля привела к утрате красоты, столь важной для миросозерцания русского человека. Правда, вскоре на смену декоративности буквенного написания пришло и получило широкое распространение украшательство разного рода иллюстрациями.