Елена Глушко - Modus moriendi. Католическое сопротивление в Чехословакии, 1968-1989 гг.

Совещания министра культуры Милослава Бружека с делегацией ординариев католической церкви, состоявшиеся в июне и в ноябре 1970 г., не принесли желаемого результата – духовные лица не хотели поддерживать новый государственный курс. Впрочем, правительство имело в своем арсенале другие средства убеждения. Так, уже в апреле 1970 в Брно и Праге был закрыт курс лекций «Живая теология». В ноябре 1970 Карел Груза разослал церквям письмо, где сообщалось, что отныне все собрания верующих требуют предварительного согласования, кроме храмовых богослужений, а также свадебных, похоронных и других ритуальных шествий; лекции и духовные упражнения для мирян запрещались 83 83 Cuhra J . Církevní politika KSČ a státu v letech 1969—1972. – Praha, Ústav pro soudobé dějiny AV ČR 1999. – S.38—40, 42. . С 1971 г. епископы снова стали предъявлять свои пастырские послания и циркулярии для проверки государственным органам. В августе 1971 г. было официально сформировано Объединение католического духовенства «Pacem in terris» – идейный преемник Движения католического духовенства за мир.

Итогом подготовительной работы в области «нормализации» взаимоотношений церквей и государства стал материал «Предложение долговременных мер по урегулированию взаимоотношений КПЧ и государства с церквями, верующими и религиозной идеологией» 84 84 Návrh dlouhodobého postupu při řešení vztahů KSČ a socialistického státu vůči církvím, věřícím a náboženské ideologii. Předkládá s. O. Švestka, s. M. Lúčan. 27. prosince 1972 // Národní archiv České republiky. Fond KSČ – Ústřední výbor 1945—1989, Praha – předsednictvo 1971—1976. Značka fondu KSČ-ÚV-02/1. Sv. 66, arch.jednotka/bod 64/5. . В нем категорически запрещался светский диаконат, высказывалось пожелание противодействовать любым способам вовлечения мирян в жизнь церкви, не допустить подъема интереса к паломничествам. Кроме того, необходимо было «продолжать и далее углубление начатой дифференциации внутри католической церкви. С этой целью, прежде всего, расширять простор для влияния на верующих и деятельности рядовых католических священников через действенную поддержку инициативы духовенства, вступившего в Объединение католического духовенства. С помощью этого движения работать на постоянное ограничение отрицательного влияния значительной части католической иерархии» 85 85 Ibid. – L. 13—14. . В отношении богословских учебных заведений в документе предлагалось «осуществлять государственный контроль над воспитанием новых священников. Постоянно ограничивать их число в соответствии с основными тактическими и стратегическими целями церковной политики, действительными потребностями церкви и уровнем религиозности населения. Для учебы на богословских факультетах обеспечивать такой набор слушателей, чтобы после окончания они могли исполнять функции духовной особы в социалистическом государстве». В области церковной печати предполагалось «направлять идейное наполнение церковных журналов таким образом, чтобы они поставляли политически окрашенную информацию из области внутренней и внешней политики государства и через соответствующую церковную форму позитивно воздействовали на верующих. Одновременно принять меры, чтобы эти издания постепенно утрачивали церковно-религиозную притягательность. Посредством церковных издательств обеспечить издание лишь такой литературы, которая используется в качестве основной религиозной литературы для верующих (библии, катехизисы, песенники и т.д.). Импорт религиозной литературы из-за границы разрешить лишь для таких изданий, которые импортировались и в прошлом (миссалы, бревиарии, культовая литература) и печать которых для нас чересчур накладна» 86 86 Ibid. – L.17—18. .

Таким образом, к 1972 году взаимоотношения государства и церкви были почти окончательно «нормализованы».

Различные формы католического сопротивления в Чехословакии в 1970-80-е годы могут служить примером для демонстрации трех основных моделей взаимодействия государства, церкви и общества: 1) непосредственно политический протест, где выбор католической идеологии носит индивидуальный характер и призван способствовать дополнительному давлению на власть (пражские диссиденты); 2) общественное движение религиозной направленности, которое со временем в результате неустранимых противоречий с существующим режимом обретает характер политического – процесс этой трансформации осуществляется под контролем лидеров, но без активных усилий большинства участников (Апостольское движение мирян в Словакии); 3) ассоциация независимых интеллектуалов, складывающаяся вокруг харизматического лидера (лидеров) и основанная на личных связях; возникающая таким образом параллельная структура не носит сознательно антигосударственного характера, однако классифицируется как таковая государством (община Ф. М. Давидека «Койнотес» и связанные с ней подпольные структуры). За рамками рассмотрения остается целый ряд католических движений и инициатив, таких как подпольные монашеские ордена, общины под руководством священника-салезианца Яна Бенё «Назарет» и «Вифания», движение «Фоколяре», неокатехуменат и др. Следует заметить, что члены практически всех этих движений в рассматриваемый период нередко сотрудничали и помогали друг другу, не нарушая при этом принципы конспирации – то есть зачастую практически ничего друг о друге не зная.

По мнению автора, о единстве движения католического сопротивления в Чехословакии можно говорить лишь применительно к периоду 1985—1989 гг. До этого католические подпольные движения в чешских землях и Словакии развивалось независимо друг от друга.

Что касается чешских земель, здесь рубежным для истории сопротивления является 1977 год.

После подъема 1968—1970 гг. первая половина 70-х стала периодом упадка для Католической церкви Чехословакии – не только в моральном, но и в количественном аспекте, о чем свидетельствует и официальная статистика. Как указывает историк Ярослав Цугра, «кризис затрагивал не только иерархическую структуру. Несмотря на теоретически многочисленную „членскую основу“… повседневное влияние церкви на общественную жизнь все уменьшалось» 87 87 Cuhra J . Československo-vatikánská jednání 1968—1989. – Praha, Ústav pro soudobé dějiny AV ČR, 2001. – S.101. . Католический священник и диссидент Вацлав Малый в своей статье подчеркивает роль негласного «социального договора» в обществе периода нормализации: «После подавления кратковременного „социализма с человеческим лицом“ преследования уже не были столь жестокими, как в предшествующие десятилетия. Это было время без идеалов, когда коммунисты не требовали слепой веры в свою идеологию. Им было достаточно лояльности граждан… Углубляющаяся двойственность жизни – в частной жизни выражать свое подлинное мышление, а на публике молчать и пассивно поддерживать данную систему – отрицательно повлияла на нравственное состояние общества. Результаты этого мы испытываем на себе до сегодняшнего дня. Девизом граждан стало: кто не крадет, обкрадывает семью. Важно только пережить маразм эпохи. На этом фоне зарождалась неофициальная деятельность христиан. Они поняли, что от власть имущих они не могут ожидать больше свободного пространства для деятельности и жизни в вере. Принять распространенную идею о том, что главное – просто выжить, было смерти подобно. Они убедились, что свобода не свалится на них сама, что они должны отвоевать ее, пусть даже ценой разного рода жертв. Начался бег на длинную дистанцию. Постепенно активизировались маленькие группы верующих под руководством священников или способных мирян. Можно сказать, что наступила эпоха „церкви в квартирах“» 88 88 Malý V . Jednotní a spolukráčející v zápase za svobodu a lidská práva. Církev a Charta 77 // Zradené proroctvo: Československá podzemná církev medzi Vatikánom a komunizmom / Ed. E Koller, H. Küng, P. Križan. – Prešov: Vydavateľstvo Michala Vaška, 2011. – S.149. .