Array Коллектив авторов - Дискурсы свободы в российской интеллектуальной истории. Антология

В обычных условиях англичанину нет, однако, надобности прибегать к таким крайним мерам. У него есть суды, которые недремлющим оком блюдут за тем, чтобы законы государства исполнялись со всей строгостью. Никто не избавлен от обязанности подчиняться закону. Начиная от премьера и кончая последним поденщиком, который несет перед законом ответственность за свои поступки. И если министр внутренних дел вздумает прикрываться соображениями государственной важности и этим оправдывать допущенное им нарушение закона, суд не обратит на его защиту ни малейшего внимания и признает виновными и его, и всех его подчиненных, исполнивших его приказания: в Англии и должностные лица не имеют права ссылаться в свою защиту на приказания начальства.

Отсутствие соответствующей судебной организации, которая защищала бы закон, отсутствие соответствующей общественной организации, которая подняла бы народ на его защиту – вот две причины, которые постоянно обусловливали эфемерность писаных конституций. «Безумный» 1848 год был особенно богат такими конституциями. Стремительный напор бойцов за свободу совершенно смутил реакционные элементы, и они уступили очень скоро. Но силы февральских и мартовских демократов оказались недостаточными для того, чтобы защищать отвоеванные позиции. Конституцию издать они успели везде, но когда оправившаяся реакция, собрав все силы, стала отнимать у народа его права, он не устоял. Писаные конституции оказались не более как простым листом бумаги. Во Франции конституция 1848 года все-таки продержалась довольно долго, около трех лет. В Германии большинство местных конституций и имперская франкфуртская конституция не прожили и по году. Имперская конституция 1848 года особенно типична; она показывает, как не следует закреплять завоеванные права. Вместо того чтобы заняться организацией общественных сил и постараться дать демократическим элементам преобладание на весах реального соотношения сил, деятели 1848 года стали заниматься редактированием параграфов и, разумеется, потеряли большинство приобретений революции.

Что касается до судебной организации, то ее отсутствие особенно ярко сказалось на перипетиях Великой французской революции. Французы завоевали свободу, превратили неограниченную монархию в ограниченную, потом из монархии сделали республику. Но они не сумели создать такой суд, который стал бы на страже их завоеваний 130 130 См.: Ковалевский М. М. Происхождение современной демократии: В 4 т. М., 1895. Т. 2. С. 70 сл. . Мало того, в эпоху якобинской демократической республики был издан тот роковой закон, который послужил основой закону, вошедшему в конституцию VIII года и запрещающему судебное преследование чиновников без разрешения их начальства. При таких условиях 18 брюмера становится вполне естественным.

Англичане и американцы для обеспечения своих прав поставили свой государственный порядок под защиту независимых судов, и теория признала этот способ лучшим. Если соответствующей судебной организации нет, то роль судов может быть передана только организованному обществу; само общество в нужный момент должно обнаружить готовность встать на защиту своей конституции. Для этого, нужно прибавить, вовсе нет необходимости, чтобы все держали наготове оружие. Наполеоны и наполеоники обладают на этот счет очень хорошим чутьем и никогда не выступят, если не будут вполне уверены в растерянности и неподготовленности общества.

Основной лозунг современного общественного движения в России – свобода.

Государственная организация имеет не одно только внешнее или историческое оправдание, т. е. государство не может жить и развиваться только потому, что оно существует. Оно оправдывается и внутренне заложенной в его существо идеей, т. е. для жизни государства должна быть цель, государство живет во имя чего-нибудь.

Эта идея или цель государства коренится в обеспечении благ жизни, моральных и реальных. Благо моральное состоит в поступательном развитии свободного по природе человеческого духа. Блага реальные слагаются из совокупности экономических условий существования.

И те, и другие требуют установления так называемой свободы гражданской, т. е. обращения естественной свободы лица в свободу, регулируемую и ограничиваемую объективными нормами права. Ибо раз за каждым человеком признается свобода, а она не может не быть признанною в области духовной и материальной, то свобода эта в безграничном объеме не может принадлежать никому. Фактически ограничит свободу сила – или физическая, или экономическая. Сильный неизбежно подавит слабого.

Сила, как фактор человеческих отношений, должна быть отнята от отдельных людей и должна быть поставлена вне их. Она должна быть сосредоточена в руках власти, достаточно удаленной от личных, индивидуальных интересов, дабы тем вернее обеспечивать интерес общий, но в то же время сохраняющей неразрывную постоянную связь с гражданами, дабы ее действия не оказались в противоречии с начальным общим интересом всякого государства: гражданской свободой.

Так, во имя свободы создается право, определяющее пределы этой свободы. Во имя права – государство с его основными элементами: властью, населением и территорией.

Вместе с тем исторически вырабатываются формы правления и общественного строя, каковы: монархии неограниченные и ограниченные, республики и демократии, строй капиталистический, натурального хозяйства и пр.

Но такова уже судьба всех учреждений человеческих: форма отрывается от содержания, и, по мере того как формы отливаются и крепнут, они обращаются в самостоятельное и самодовлеющее явление жизни. Получается требование прямого служения: самодержавию, конституции, республике и пр.; содержание, обусловившее образование форм, уходит куда-то назад. Во всей мощи выступают одни формы, и содержание, т. е. цель гражданской свободы, начинает оцениваться как явление служебное, как их результат.

В государстве исключительно быстро наступает торжество формы над идеей. Право, действующее в стране, получает оценку постольку, поскольку оно охраняет данный строй и данный способ управления. Свобода – поскольку она совместима с таким искусственно построенным правом.