Геннадий Коваленко - Казаки, взгляд с другой стороны. Неизвестная история

В депеше Ф. де Сези королю Франции, победа казаков в Босфорском проливе описывается лаконично : «И затем (после погрома Босфора) … они (казаки) удалились без потери единого человека; так как здесь в порту не было вовсе галер, они (турки) так долго снаряжали лодки, что казаки имели полную возможность погрузить и увезти свою добычу».

Сообщение Ф. де Сези из Стамбула от 18 (8) августа 1624 года: «Морские силы (турок) чрезвычайно слабы, и если бы и были галеры, то нет здесь людей ни чтобы ими командовать, ни чтобы их снарядить. В течение прошедших дней были отправлены три (галеры) тут поблизости от устья Черного моря с несколькими фрегатами (фыркатами), чтобы охранять и воспрепятствовать возвращению казаков; но после того как они пробыли два дня в порту без сухарей, без пороха и других боеприпасов, все, кто был наверху (т.е. исключая рабов-гребцов), их покинули и вернулись сюда, оставив галеры на произвол судьбы. А на другой день старик Халил-паша прислал мне просьбу одолжить ему три бочонка пороху…».

В депеше Ф. де Сези королю от 5 июня (26 мая) 1625 года, со ссылкой на капитана галеры, вернувшейся из Кафы, также сообщается о мирном прибытии казаков в этот порт после разгрома Трабзона и говорится о союзе казаков и татар. «Хорошая встреча, которую им сделал король Татарии (хан) в Кафе, куда они никогда не входили, – замечал посол, – убедили этих людей (турок, посылавшихся в Крым) в том, что татары и казаки едины: обстоятельство, правда о котором откроется в скором времени».

О действиях турецкого флота против казаков на Дунае говорится в сообщении Ф. де Сези, адресованном де ла Вий-о-Клеру 13 (3) июля 1625 года : «В течение прошедших дней казаки взяли несколько турецких лодок, спустившихся по Дунаю для усиления галер великого сеньора, но их (казаков) радость была недолгой – встретились с пашой моря (капудан-пашой) с 40 галерами, которые их разбили наголову, хотя у них было почти триста лодок».

Мишель Бодье, французский историк 17 века. К сожалению никакой другой информации об этом авторе найти не удалось. Тем не менее его записки проливают дополнительный свет на взаимоотношения Османской империи с казаками.

Запорожцы, замечал тогда же французский автор Мишель Бодье, говоря о противостоянии Стамбулу 1620-х гг., явились «бичом для… Турецкой великой державы», которую они терзали, «как мухи терзают и самых больших животных», и «показали туркам, что в каком бы положении они (казаки) ни были на этом море, они тут всегда хозяева и что оно не столько море, сколько арена их побед над ними (турками)».

М. Бодье о нападении и захвате донскими и запорожскими казаками города Кафа в 1623 году. По его словам, «казаки и русские (т.е. запорожцы и донцы) прибыли из устья Дуная (Днепра?) и на побережье напали на большой крымский город, который им (татарам) принадлежит, овладели им, ограбили, вывезли из него богатства, увели в качестве рабов тех татар, что там жили, затем подожгли и из большого города сделали большой костер. Турки были вынуждены послать пятнадцать галер на это Черное море, чтобы остановить успехи тех казаков; но нашлось так мало людей, желающих идти сражаться, что министры велели силой взять лодочников канала, носильщиков и грузчиков-армян, чтобы снарядить эти суда командами»… «Султан Амурат (Мурад IV), рассерженный этими беспорядками, пригрозил своему великому визиру и главнокомандующему, что отрубит им головы, если они не найдут военного люда в достаточном числе, чтобы снарядить галеры». Министры доказывали своему повелителю, что янычары и сипахи «не умеют больше подчиняться и не хотят больше выходить из Константинополя».

У М. Бодье читаем, что казаки «спустились к Замкам Константинополя, которые… Черное море омывает своими волнами; после обычного грабежа и опустошения большого селения рядом с Константинополем они его сожгли, причем пламя было видно из павильонов Сераля (1624 год)». Далее М. Бодье замечал, что «казаки посмели появиться в двух лье от Константинополя, у двух крепостей, или замков, находящихся на обоих берегах Босфора, которые и были единственными преградами от их набегов и не дали им пройти дальше». По словам М. Бодье, «одно имя казаков вызывало страх и ужас в Константинополе», а османские «министры были в таком испуге, что трусливо плакали как женщины вместо того, чтобы помогать своей стране как подобает мужчинам».

М. Бодье о впечатлении произведённом казаками на турок после Босфорского рейда 1624 года: «У турок, не было другого лекарства, кроме отчаяния, порождаемого в таких случаях малодушием, и они пометили крестами двери франков (как они зовут христиан Запада), а ночью, разбивая их окна камнями, кричали и угрожали, что будут их грабить и убивать, если они не воспрепятствуют набегам и опустошениям, чинимым у них (турок) казаками».

М. Бодье о взятии казаками Трапезунда и его разграблении: «сто пятьдесят лодок казаков, обычного бича для турок на Черном море, напали на город Трапезунд, ограбили его, но не смогли овладеть замком, оказавшим сопротивление…». М. Бодье указывает, что флот, направленный против казаков, исчислялся в 55 галер и приводит подробности его выхода в море. Реджеб-паша с 43 галерами уже покинул стамбульский порт, чтобы присоединиться к 12 галерам, которые еще раньше отправились в плавание, но «султан узнал, что двести лодок казаков находятся на Черном море, намереваясь подойти поближе к городу (Стамбулу) … и велел не выходить из Босфора». Капудан-паша, воспользовавшись случаем, построил в проливе новый форт, после чего «вышел на поиски казаков, которые опустошали берега этого моря. Он направил вперед на разведку двенадцать галер, за которыми следовал сам с теми сорока тремя, которые привел…».

Рассказ М. Бодье о непокорстве пленных казаков: «Бей, повел их (пленных казаков-рабов) в какой-то магазин, чтобы взять там продовольственные припасы и отнести их на галеру; тут они на него набрасываются и убивают. Приходят, чтобы взять их и покарать за убийство, они принимают бой, убивают нескольких нападающих и умирают с оружием в руках».

М. Бодье о сражении казаков после взятия двух галер у Сизеболы: «продолжали бы побеждать, так что из четырнадцати галер… ни одна не вернулась бы в Константинополь, если бы не крепчавший ветер, ограничивший их успех такими небольшими трофеями. Со своей стороны, они потеряли восемь лодок, которые неосторожно отдалились от основной части суденышек, чтобы ограбить несколько сел; двенадцать турецких галер атаковали и захватили их, и турки, чтобы прикрыть свои потери присущей им пышностью, увели их в Константинополь с тремястами пятьюдесятью пленными и седьмого числа октября месяца (27 сентября старого стиля) триумфально вошли в порт, ведя на буксире эти небольшие лодки».