Алексей Малышев - Пургасова Русь как явление русской истории

Мы говорили о том сомнительном предположении, что основой Пургасовой руси стали беженцы – славяне. Повторимся, что вряд ли можно утверждать, что в XIII веке земледельцев, происходивших из восточных славян, называли русью. Более того, на сегодня стало достаточно очевидно, что восточные славяне (и славяне вообще) не имеют отношения даже к генезису руси-рюриковичей. Так же, как и территория, основанной рюриковичами, Киевской Руси не имеет никакого отношения к славянской прародине. К моменту появления на этой территории в VI веке славян она была заселена восточными балтами. На северо-западе балты соседствовали и смешивались с финно-уграми, на юге – с североиранцами. В лесостепи жили сарматы и остатки черняховских племён.

По одной из версий, славян выгнала в Восточную Европу Юстинианова чума, бушевавшая в первой половине VI века. [29] Кутузов Е. Н. Варяги. Славяне. Русские. М., 2013. С. 23–24. Они двинулись на восток двумя потоками. Южный поток славянской колонизации, отправившийся из Балкан, встретил в Поднепровье остатки черняховской культуры и сарматские реликты, смешался с ними, и этот конгломерат, в котором славянский язык, видимо, был языком межнационального общения, назвали антами (союзниками). Из этой полиэтнической среды сформировались поляне, древляне, северяне. Причём по окончаниям названий племён видно, что это не этносы, а союзы племён.

Другой поток, из Центра Европы, шёл через территорию современной Белоруссии, в Поильменье, на Верхнюю Волгу и на Верхний Днепр. На местах своего поселения эти славяне смешались с балтами, а затем и с финно-уграми, постепенно славянизировали их, и здесь сложились кривичи (и их отрасль – словене) и дреговичи. Причём, судя по суффиксу «-ич», это названия племён, в отличие от полян, северян, древлян, которые, как уже сказано выше, были племенными союзами. Позднее по этому маршруту прошли вятичи и радимичи. В Верхнем Поднепровье эти потоки – северный и южный – встретились, и разность происхождения была причиной некоторой отчуждённости славян севера и юга.

Почву для такой стремительной колонизации славянами Восточной Европы подготовила эпидемия чумы. Она выкосила большую часть восточных балтов и черняховцев, а остальные влились в славянский поток, чтобы с VII–VIII вв. начать восточнославянскую историю Восточной Европы. Вся история Восточной Европы до половины VI века не славянская.

Сам этноним «русь» намного древнее славян и всего, что с ними связано. В настоящее время имеется три основные версии происхождения руси, и все они не имеют отношения к славянству.

Первая точка зрения гласит, что русы – это выходцы из Прибалтики, где в Средневековье были известны названия «Роталия», «Рюген», «руяне», «руги», «русы» и др.

Эта версия имеет очень много сторонников среди приверженцев славянского происхождения руси, так как считается, что в Прибалтике существовало некое славянское племя с именем «руги», «руяне», что потом трансформировалось в «русы». Впрочем, версия «родства» мифических прибалтийских «праславян» и руси самая слабая, так как не подтверждается источниками, да и, откровенно говоря, сам характер русской культуры, русской государственности и прежде всего Русской Традиции радикально отличен от всего славянского.

По мнению культурологов, русы в культурно-типологическом смысле – зороастрийская ветвь, а славяне – ведическая. [30] Фомин О. В. Священная Артания. М., 2005. С. 170. Не зря ведь русы нападали на славян, грабили их и продавали в рабство. Происхождение русов с берегов Балтии вполне приемлемо, вот только происхождение их далеко от славянства и может быть связано с другой версией – норманнской.

Другая версия гласит, что русы – норманны-скандинавы. В доказательство этого существуют свидетельства древних авторов, недвусмысленно указывающие на то, что русы – выходцы из Скандинавии. Происхождение этнонима выводится из финского и эстонского «руотси» – «гребцы». Так как скандинавы передвигались по рекам и морям на гребных судах-дракарах, то ближайшие к ним финны называли их «гребцы» – «руотси», что в языках соседних славян трансформировалось в «руси», «русь». Это остроумное объяснение кажется исчерпывающим, если бы не одно но.

Распространение русов по Восточной и Западной Европе и их широкая известность среди современников и хронистов именно под этим именем могут быть объяснены только тем, что это было самоназванием руси – её эндоэтнонимом. И самоназванием древним, возникшим задолго до появления на исторической сцене скандинавов и прибалтов.

Дело в том, что в языках западных финнов наряду со словом «руотси» – «гребцы» – есть ещё похожее слово ruskea (реконструированный древний вариант ruskeda), означающее «красный» («бурый»). Подобные слова, начинающиеся на rask и означающие эти цвета, есть и в других родственных языках финской группы.

Лингвисты полагают, что это слово было заимствовано предками финнов у древних индоевропейцев, вероятно поселившихся среди них, и слово это имело похожую фонетическую структуру. Это индоевропейское слово «красный» послужило прототипом для всех финских слов, начинающихся на rask.

Третья версия происхождения руси как раз и связана с тем, что этноним, похожий на «русь» (осетинское ruxs/roxs – «свет», «светлый», персидское ruxs – «сияние», древнеиранское aurusa – «белый»), с глубокой древности был известен в южнорусских степях и был именно обозначением цвета.

Она гласит, что «русы» – это сарматский термин, в иранских языках обозначающий «светлый», «белый», «царственный». Среди владевших на рубеже I тыс. до н. э. – I тыс. н. э. южнорусскими степями кочевников-сарматов были известны господствовавшие среди них племена рус-аланов – рокс-аланов, «царственных» аланов, которые фигурировали здесь до самой эпохи Великого переселения народов и, по мнению некоторых учёных, даже создали в VIII–IX вв. на берегах Дона своё государство. [31] Галкина Е. С. Русский каганат без хазар и норманнов. М., 2012. С. 256–314.

И та, и другая, и третья версии подвергаются аргументированной критике оппонентов, и в последнее время норманнская теория происхождения руси как будто бы берёт верх, но интересно, что и происхождение прибалтийско-скандинавской руси вполне может иметь «южные» корни.

Только начало этой истории относит нас к временам настолько древним, что их исследование даже историей назвать нельзя. Скорее это метаистория. Метаистория – это то, что изучает предания, былины, культурные и лингвистические параллели и на их основе конструирует то прошлое, которое не охватили письменные и археологические источники. Она помогает проникнуть в самые глубинные слои человеческой истории, извлечь её контекст и подтекст. Именно метаистория, не претендуя на категоричность, помогает увидеть то, что скрыто в совершенно фантастических на первый взгляд событиях. Всё, что не может вместить история, основанная на письменных и археологических данных, вмещает в себя метаистория, основанная на мифах, языкознании и культурологии.