Игорь Ярмизин - Забытая цивилизация Запада. Издание второе, дополненное

В 1140—1143 годах тамплиеры построили элеватор и сукноваляльную машину для бенедиктинцев из Отвилле, разделив с ними затраты и прибыль (довольно современный экономический подход). В Германии аббатства Рейнфельд и Доберан скупили все мельницы региона. Ветряные мельницы только что появились: первая из них датируется примерно 1180 годом, она была построена в Нормандии для аббатства Сен Совер-ле-Виконт.

Многие монастыри организовали самые настоящие предприятия. В Фуаньи на Эне помимо 14 мельниц имелись одна сукноваляльная машина, одна пивоварня, одна стекольная мастерская, две прядильни, три виноградных пресса. Все это приводилось в движение посредством воды. Она также заставляла двигаться механизмы пивоваренного цеха, кожевенного производства, поочередно поднимая и опуская деревянные колотушки, унося отходы и т. д. Некоторые аббатства обрабатывали шкуры и торговали ими. Другие занимались шпалерным производством, красильным делом, изготовлением бумаги и чугунных плит. Везде, где рос лес и была хоть какая-то рудная жила, монахи открывали кузницы с мехами и молотами. Шел XII век, а вместе с ним и первый в истории промышленный переворот. И монахи были в авангарде этих революционных изменений, – дальних провозвестников грандиозной индустриализации, случившейся через 600 лет и ставшей началом нашей технологической цивилизации.

Повседневная жизнь

Распорядок дня мог меняться в зависимости от времени года, наличия (отсутствия) праздников, постов и т. д. Но вот «режим дня» просто для примера, на один из дней года.

Примерно половина первого ночи. Всенощная (с утреней).

Около 2.30 Сон.

Около 4 ч. Утреня и службы после заутрени.

Около 4.30 Сон.

Около 5.45 до 6 часов Окончательный подъем (с восходом солнца), туалет.

Около 6 ч. Индивидуальная молитва.

Около 6.30 Первый канонический час.

Капитул (собрание монастыря):

* богослужебная часть: молитвы, вторая часть первого часа, чтение главы из устава или Евангелия на сегодняшний день с комментариями аббата, или, в отсутствие последнего, приора;

* административная часть: отчет должностных лиц монастыря, сообщение аббата о текущих делах;

* дисциплинарная часть: обвинение монахов, нарушивших дисциплину один раз за неделю: они каются сами, и их обвиняют братья – это обвинительный капитул.

Около 7.30 Утренняя месса.

С 8.15 до 9 ч. Индивидуальные молитвы.

С 9 ч. до 10.30 Третий час, за которым следует монастырская месса.

С 10.45 до 11.30 Работа.

Около 12.00 Трапеза.

С 12.45 до 13.45 Полуденный отдых.

С 14 ч. до 14.30 Девятый час.

С 14.30 до 16.15 Летом работа в саду, зимой, а также в плохую погоду – в помещениях монастыря, в частности, в скриптории.

С 16.30 до 17.15 Вечерня.

С 17.30 до 17.50 Легкий ужин, за исключением постных дней.

Около 18 ч. Повечерие.

Около 18.45 Отходят ко сну. (А спали монахи одетыми, чтобы в любой момент быть готовым к молитве).

Именно благодаря монахам не только в монастырях, но и за их пределами распространяется новый ритм жизни, в котором чередуются работа и развлечения, молитва и праздность. Вводится неделя. По аналогии с Книгой Бытия и с Сотворением мира: шесть дней работы, потом день отдыха. Соблюдение правила воскресного отдыха становится вскоре обязательным для всех христиан.

Нужно отметить, что в монастыре царила тишина, прерываемая лишь ударами колокола, пением псалмов или церковной службой. Никаких светских бесед, тем более праздной болтовни. Даже в случае необходимости. Полное безмолвие. В некоторых орденах новичок, принятый в общину в течение трех дней в облачении лежал распростертым на полу неподвижно, храня «сугубое молчание».

Монахи, не без основания, считали, что «замкнутые уста есть условие покоя сердца», а молчание – мать всех добродетелей. И чтобы не нарушать тишины, для передачи информации они использовали либо деревянную дощечку, покрытую воском (ее носили на поясе), либо язык жестов. В Клюни насчитывалось 35 жестов для описания пищи, 37 – для людей, 22 – для одежды, 20 – для богослужения и т. д. Поскольку жестов не хватало, в ходе такой «беседы» приходилось проявлять недюжинную догадливость. Например, одним и тем же жестом (проведение пальцем от одной брови к другой) обозначалась женщина и… форель. Этот жест напоминал собой женскую головную повязку. Тот же знак служил для обозначения Пресвятой Девы Марии. Чтобы попросить хлеба, нужно было соединить большой и указательный пальцы (т.к. хлеб круглый), получался знак типа окей, а если уж захочешь молока, тогда соси мизинец (аки младенец материнскую грудь).

Однако в этой тишине не было ничего мрачного, тягостного, тем более, зловещего. Ведь души людей были открыты Богу, а значит, открыты и всем другим живым существам. «Никогда я не знал людей более радостных, открытых, менее одиноких, чем эти отшельники в кельях», – пишет современник.

Устав

Затерянный меж высоких гор, в лесной глуши или среди песков пустыни монастырь представлял собой настоящее государство. Пусть и маленькое. У него была своя Конституция – Устав святого Бенедикта, свой Президент – аббат, свои правила организации жизни. В основном они были прописаны еще Бенедиктом. Говоря об Уставе, комментаторы обычно останавливаются на широких властных полномочиях аббата. Мы же, отметив этот факт (а иначе и быть не могло, учитывая суровые реалии VI века, когда он писался), попробуем взглянуть чуть шире.

Так, монах, безусловно, должен выполнять указания аббата. Но! Если старший приказывает нечто, «невозможное» для выполнения – и морально, и физически, – то монах имеет право возразить ему, (конечно, «без высокомерия или постоянного духа противоречия»), а также «воззвать к совести». И вообще проявлять послушание он должен лишь там, где «не замечает греха». То есть монах не обязан повиноваться аббату, если тот не соблюдает устав (Конституцию).

И далее из Устава: «пусть строгость учителя показывает в аббате нежное расположение отца: необученных и неспокойных он должен обличать строго; послушных, кротких и терпеливых умолять – да преуспевают на лучшее; а нерадивых да запретит запрещением». Еще раньше, до Бенедикта, около 440 года, папа Лев I закрепляет важный, абсолютно демократический принцип: «Каждый, кому предстоит управлять, должен быть избран всеми, кем он призывается руководить». Спустя много веков, другой папа, Иннокентий III, подтверждает: «То, что касается всех, должно быть обсуждено и одобрено всеми».

Так что для решения важных вопросов собирались все, включая самых молодых. Как завещал Бенедикт, «Ибо часто Бог возвещает наилучшее решение устами молодых».

Никто никогда не мог выставить собственную кандидатуру – ни косвенно, ни тем более открыто. Тот, у кого возникала подобная идея, немедленно лишался права, как избирать, так и быть избранным.