Вячеслав Звягинцев - Трибунал для подплава. История советского подводного флота в материалах следственно-судебных дел

Несколько вражеских кораблей и гидросамолетов начали преследовать «Пантеру», сбрасывая противолодочные глубинные мины и производя стрельбу ныряющими снарядами. Уклоняясь от огня, лодка ударилась о грунт и получила повреждения. Но Бахтин, продолжая маневрировать, все-таки сумел оторваться от преследования и, пройдя под водой почти 80 миль, благополучно возвратился в Кронштадт.

Субмарина находилась в подводном положении, без регенерации воздуха, более 28 часов – случай до этого невиданный. Бахтин установил тогда своего рода рекорд для подводных лодок типа «Барс». А потопление эсминца «Виттория» оказалось не только первой, но и единственной в годы гражданской войны победой подводников.

Экипажу была объявлена благодарность и предоставлен трехдневный отпуск. Потом решили каждому вручить по новой кожаной куртке. А 3 декабря 1919 года 18 участников потопления эсминца были награждены от имени Петроградского Совета именными серебряными часами. Летом 1922 года знаменитую лодку посетил Председатель ВЦИК М. И. Калинин и делегаты III Конгресса Коминтерна. Сам Бахтин в этом году за восстановление Балтийского флота был удостоен учрежденного на Балтике звания «Герой труда». А в следующем году к его трем царским орденам добавился советский орден Красного Знамени. Он получил эту награду первым из советских подводников.

После знаменитой атаки жизнь и служба у Бахтина складывались в целом неплохо. Он командовал подлодками «Форель» и «Тур», возглавлял дивизион подводных лодок, находился на преподавательской работе. Был начальником подводного офицерского класса, написал учебник «Управление подводными лодками. Курс для командного состава флота», а также несколько статей, опубликованных в журналах «Морской сборник» и «Красный флот» 20 20 Одна из статей называлась – «На „Пантере“ в гражданскую войну». .

В аттестации А. Н. Бахтина говорилось: «Является одним из выдающихся знатоков подводного дела, имеет большой боевой и практический стаж» 21 21 Цит. по: Галутва И. Г. «Он был убежденным и талантливым подводником…» (на сайте: https://pandia.ru/text/80/243/34056.php). .

В 1926 году Александр Бахтин окончил Военно-морскую академию, был назначен командиром отдельного дивизиона подводных Морских сил Черного моря. А через месяц после переезда в Севастополь… его арестовали.

Дело №7455 в отношении моряков Балтийского флота было одним из самых крупных в то время. Всех их арестовали в 1926 году, а 28 февраля 1927 года 23 подсудимых предстали перед судебной коллегией ОГПУ по обвинению в создании на флоте контрреволюционной военно-монархической организации.

В протесте Главной военной прокуратуры по этому делу, составленном в 1956 году в связи с проведением реабилитации 22-х осужденных 22 22 Протест в отношении вахтенного механика линкора «Октябрьская революция» С. В. Федорова был внесен позже – в 1958 году. , говорилось, что «вопреки требованиям закона были объединены в одно производство дела на ряд лиц, действия которых не имели между собой никакой связи», и с материалами дела эти лица «ознакомлены не были» 23 23 Надзорное производство Главной военной прокуратуры (далее – НП ГВП) №56277—39. с. 25. . Другими словами – не все из них даже знали, в чем их обвиняют.

Объединяло арестованных лишь одно обстоятельство – все они являлись бывшими морскими офицерами Российского императорского флота. После Октября 1917 года большинство перешли на службу в РККФ. Так, на момент ареста бывший капитан I ранга П. Ю. Постельников служил в Ленинградском военном порту, капитан II ранга К. В. Вонлярлярский – начальником отдела штаба Морских сил Балтийского моря, мичман Н. Л. Вартенбург – командиром 1-го дивизиона эсминцев, лейтенант Е. С. Велецкий – командиром учебного судна «Комсомолец», мичман Н. Ф. Оболенский – флагштурманом бригады траления и заграждения, мичманы С. А. Ловцов и В. Б. Лесгафт – командирами эсминцев. В Москве «взяли» бывшего капитана II ранга Ф. В. Васильева, проходившего службу начальником минного отдела технического управления РККА и сотрудника того же управления бывшего лейтенанта А. И. Борячинского. Капитан I ранга Н. А. Арбенев, инженер-механик Г. М. Назаров, лейтенант А. П. Дулов после революции уволились с флота и работали на разных предприятиях г. Ленинграда. Бывший мичман В. В. Дашкевич «занимался садоводством в г. Николаеве»…

По версии следствия, которое вели Виролайнен и Косицкий, уполномоченные 5-го контрразведывательного отделения полпредства ОГПУ в Ленинградском военном округе, все лица, арестованные по делу №7455, занимались в 1918—1926 годах контрреволюционной деятельностью в период в 1918 по 1926 годы. Отдельным фигурантам было также инкриминировано наличие несанкционированной командованием переписки с заграницей и проведение антисоветской агитации.

На самом деле, как свидетельствуют материалы этого и других изученных автором архивных дел того периода, в абсолютном большинстве случаев бывших офицеров репрессировали не за реальные противоправные действия, а лишь за их принадлежность к социально-чуждому классу. Под контрреволюционностью понимались политическая неблагонадежность, подозрение в сочувствии идеям, подрывающим существующий государственный строй, «контрреволюционные настроения» и зафиксированные секретными сотрудниками антисоветские разговоры.

Так, Николай Фотиевич Оболенский был арестован за то, что на одной из вечеринок, именуемых следователями «сборищами», «исполнил гимн «Боже, Царя храни». А командир минного заградителя «25 октября» Сергей Иванович Сперанский – за то, что устраивал на своей квартире эти самые «сборища бывших морских офицеров, на которых имели место антисоветские проявления».

Большинство арестованных назвал в качестве членов контрреволюционной организации К. В. Вонлярлярский. Позже будет установлено, что его показания не соответствовали действительности, в том числе в отношении репрессированных по делу №7455 подводников. Так, Вонлярлярский назвал своим соучастником А. В. Томашевича. Однако, когда последний был ему предъявлен для опознания, он не смог его опознать. В отношении А. Н. Бахтина Вонлярлярский утверждал на допросе, что тот, «как член руководящей тройки», в начале 1923 года приезжал к нему по делам контрреволюционной организации, и уточнил, что запомнил его по ордену на груди. Между тем, как говорилось в протесте прокурора, «Бахтин был награжден орденом Красного Знамени приказом РВС СССР от 4 октября 1923 года и, следовательно, Вонлярлярский в начале 1923 года не мог видеть у него этот орден» 24 24 НП ГВП №56277—39. с. 31. .

В том же протесте утверждалось, что, согласно справке тюремного врача от 3 сентября 1926 года, Вонлярлярский в период дачи показаний на Бахтина и других страдал психастенией, и у него наблюдалось угнетенное состояние.