Небойша Вуйович - Последний рейс из Дейтона. Переговоры за закрытыми дверями

Утром я вылетел из Вашингтона в Дейтон, где меня встретили Джон Барли, лейтенант Дэйв Миллер – офицер связи, предоставленный Пентагоном в распоряжение нашей делегации, а также Дэнни Стоянович – тоже офицер связи и наш официальный переводчик, который мог понадобиться в случае, если бы нам потребовался перевод. Стоянович, у которого, судя по фамилии, были сербские корни, понимал наш менталитет, поэтому с ним было легко и приятно сотрудничать. С момента приземления самолета с передовой группой мы называли Дэнни Стояновича исключительно «Срба». Срба оказался незаменимым человеком в решении всяческих логистических проблем: добывания автомобилей или микроавтобусов для поездок в город и совершения покупок; резервации мест в ресторанах; организации встреч; резервации конференц-залов и т. п. Дэйва Миллера мы использовали для решения более деликатных вопросов, которые возникали во время обсуждения проблем военной безопасности.

Когда я прилетел, в Дейтоне стояла хмурая осенняя погода – шел холодный дождь, на город опустился туман. Словом, день, о котором назавтра хочется забыть. Но как забыть, если именно в этот день совершаются первые шаги в рамках серьезного исторического начинания, если идут приготовления к началу мирных переговоров с участием прибывающих делегаций и всего американского руководства, если на кону достижение мира в Боснии и Герцеговине! Всплыла в памяти информация, которой со мной поделились мой друг из ЦРУ Дэвид Кеннан и его личный контакт Обрад Кесич. А особо крепко я задумался над тем, что мне рассказывал Джим Брайт в свою бытность заместителем руководителя Разведывательного управления армии США 49.

От него я узнал, что кризис в Боснии и Хорватии побудил американскую администрацию сформировать так называемую Оперативную группу ( Task Forces) численностью в 50 человек. По его словам, в Совете национальной безопасности состоялось 128 встреч, на которых обсуждался кризис в Боснии и Герцеговине: 24 – на уровне руководителей ( principal ); 90 – на уровне заместителей руководителей ( deputy principal ); остальные – на уровне оперативной группы. Это демонстрирует, в какой мере американские политические, военные и все прочие структуры, а также органы безопасности и разнообразные сторонние лоббистские группы участвовали в процессе разработки и утверждения концепции решения проблемы. Разумеется, для американцев, с точки зрения их жизненных государственных и национальных интересов, а также интересов участвовавших в конфликте сторон, было очень важно, чтобы именно они сыграли главную роль в наступлении мира. Это подразумевало следующее: Америка доминирует, Америка предоставила больше всех ресурсов, Америка держала в руках все нити – с помощью спутников 24 часа в сутки она следила за происходящим, высылала своих представителей на места событий, забрасывала разведгруппы, непрерывно вела дипломатические переговоры и, если надо, «выкручивала руки» непослушным. Любимым выражением Ричарда Холбрука были слова одного американского политического деятеля прошлого: «Надо схватить их за яйца, тогда они последуют за тобой всем сердцем и разумом» 50. Когда надо, применяй силу, без нее не решить проблемы. Излюбленный американский подход.

Я припомнил, сколько же телеграмм и аналитических записок я отправил. А теперь все само постепенно и без труда прояснялось. Все предложения, обсуждавшиеся в ходе секретных, скрытых от чужих глаз встреч и переговоров, в один момент оказались на большом столе конференции в Дейтоне. Все тайное стало явным. «The things came to be in the open water», – сказали бы американцы.

Райт-Паттерсон – крупнейшая американская база ВВС в мире и огромный военный комплекс. Есть там и отель «Хоуп» («Надежда») с рестораном «У Паки» ( Packy’s ), большой конференц-зал и залы поменьше для встреч делегаций. Не только сербской, хорватской или мусульманской, но и американской, европейской и российской. Все эти объекты я обошел в сопровождении Барли, Миллера и Дэнни Стояновича-Србы.

Когда мы, припозднившись, пришли ужинать, в ресторане уже сидели представители посольств Боснии и Хорватии – Неджиб Шачирбегович и Невен Влахович, к которому потом присоединился посол Миомир Жужул. Все три передовые группы – хорватская, мусульманская и наша во главе со мной – ужинали вместе с приставленными к нам офицерами связи. Я отметил, что только у меня их было двое. После ужина я договорился с Србой, чтобы он мне завтра до обеда показал военную базу.

В комнате на втором этаже Павильона 836 находился Бранислав Баич – инженер и шеф центра связи нашего посольства в Вашингтоне, который настраивал оборудование и обеспечивал криптозащиту связи с МИДом. После того как он подтвердил мне, что все готово, мы договорились, что завтра я как глава передовой группы отправлю первую большую телеграмму со своим донесением.

На следующий день до обеда я в сопровождении Дэйва Миллера и Дэнни Стояновича-Србы сначала обошел наш павильон, чтобы проверить, где поселится делегация. Я составил список имен всех ее членов с номерами комнат. Президентский номер – президенту Милошевичу. Напротив – апартаменты министра Милана Милутиновича. Перед ним – конференц-зал, очень пригодившийся нам в течение следующих трех недель, что мы пробыли в Дейтоне. Завершив обход и распределив апартаменты, мы отправились осматривать военную базу, а именно, – все объекты, которые планировалось использовать во время конференции. После официального ознакомления, чтобы удовлетворить мое любопытство, мне показали базу целиком вместе с новейшими американскими военными самолетами. Зашел я и в музей воздухоплавания, в котором выставлены все американские самолеты – от тех, что летали в Первую и Вторую мировые войны, до самых современных: F-117 (так называемый невидимый, один из которых был сбит в 1999 г. во время бомбардировок Югославии), F-14 «Tomcat», F-15, F-16, бомбардировщик B-52. Мы залезали во все самолеты, нам продемонстрировали, как у них заводятся и заглушаются двигатели. Трехмерный проектор показал, как все самолеты действуют в боевых условиях.

Видели мы и два русских МИГа, полученных от русских пилотов, сбежавших на Запад через Восточный Берлин. Наверное, совершали рутинный облет Восточной Германии, перелетели границу и больше не вернулись. Один из пилотов приземлился в Западном Берлине и попросил политическое убежище.

После этого мы зашли и в мастерскую, где делают кожаные куртки для пилотов.

Когда мы с Джоном Барли отправились обедать в Packy’s , я сообщил, что с точки зрения логистики я проверил все, что требовалось. Кроме того, я сказал, что перед приездом нашей делегации я должен отправить телеграмму министру Милутиновичу. Наша передовая группа прибывает завтра, поэтому я попросил его не держать меня во мраке и рассказать все, что ему известно. Спросил, станет ли следствием подписания или, точнее, парафирования итогов переговоров в Райт-Паттерсоне (Дейтон) отмена Советом безопасности ООН всех санкций в отношении СРЮ 51. Джон Барли ответил утвердительно. Затем я спросил, что будет с финансовыми санкциями – с так называемой the outer wall of sanctions 52. Барли ответил, что, возможно, и их отменят, а может быть, и оставят, чтобы использовать как инструмент принуждения к исполнению мирных договоренностей. Санкции послужат защитным механизмом, обеспечивающим полную реализацию соглашений в том случае, если сербская сторона откажется от воплощения каких-либо его статей. Я заявил, что несправедливо, когда одна из делегаций, участвующих в переговорах, серьезно ущемлена в правах. Пришлось напомнить, что многие предлагали президенту Милошевичу и делегации вообще не приезжать на конференцию, если нет гарантий равноправия с остальными участниками переговоров. Барли ответил, что, в принципе, понимает, о чем я говорю. Однако за сербами следят с особым пристрастием, потому что в глазах американских политических и общественных кругов они – главные злодеи и агрессоры. Добавил затем, что не может точно сказать, повлечет ли парафирование Дейтонского соглашения отмену «внешней стены санкций», или это произойдет, когда состоится подписание официального мирного договора в Париже или еще позже – на каком-то из этапов выполнения договоренностей. Однако он твердо уверен, что американское правительство, в том случае если договор будет реализован полностью, и Сербия сделает свою часть работы, уберет и эту «внешнюю стену».