Николай Дубровин - Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2

Прибытие войск, назначенных в распоряжение А.И. Бибикова. – Поражение мятежников у Самары и пригорода Алексеевска. – План наступательных действий. – Действия полковника Юрия Бибикова. – Поражение мятежников у села Сухарева. – Освобождение Заинска. – Занятие Нагайбака и крепости Бакалы. – Действия князя П. Голицына и генерал-майора Мансурова. – Воззвание к калмыкам. – Поражение мятежников у деревни Захаркино. – Состояние Оренбурга.

В то время, когда формировалось казанское ополчение и А.И. Бибиков принимал меры к усмирению башкирцев, к театру военных действий стали подходить войска. 7 января прибыли на подводах три эскадрона Изюмского гусарского полка, а 8 января вступил в Казань второй батальон 2-го гренадерского полка. Через два дня, 10 января, прибыл Владимирский полк; 17 января – Архангелогородский карабинерный и 27-го числа остальные роты Томского полка [55] Архив Главного штаба, кн. II, л. 507; Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. III. .

В этот промежуток времени в Симбирск прибыла 22-я легкая полевая команда; в Сызрань – 24-я легкая полевая команда и в Саратов – два эскадрона поселенных бахмутских гусар [56] При отправлении этих эскадронов из Качалинской станицы командир их, капитан Собов, донес, что за старостью и озноблением ноги выступить в поход не может, и эскадроны были поручены капитану Краевичу. . 30 декабря генерал-аншеф Бибиков получил известие, что генерал-майор Мансуров, заболевший горячкой и пролежавший в Серпухове без памяти семь дней, оправился от болезни, нагнал 23-ю и 25-ю легкие полевые команды и с ними следует к Симбирску, но находится еще в 400 верстах от города [57] Архив Главного штаба, кн. II, л. 525. .

Прибытие этих войск значительно усиливало боевые средства Бибикова, «но, – писал он [58] В письме к своей супруге от 30 декабря 1773 г. Записки о жизни и службе Бибикова, изд. 1865 г., приложение, с. 87. , – к утушению заразы сего очень мало». Главнокомандующий очень хорошо понимал, что не Пугачев важен, а важно всеобщее негодование. «Пугачев чучело, – говорил Бибиков, – которою воры – яицкие казаки – играют» [59] Письмо А.И. Бибикова Д.И. фон Визину от 29 января 1774 г. // Там же, с. 76. В заголовке письма ошибочно напечатан ноябрь месяц. . На местные гарнизонные команды положиться было невозможно, «что я уже испытанием знаю», писал Бибиков [60] Чернышеву от 17 января 1774 г. // Архив Главного штаба, кн. II, л. 551. . «Сия негодница довольна, что их не трогают и до первой деревни дошедши, остановись, присылают рапорты, что окружены и далее идти нельзя. Нужно было несколько раз посылать им на выручку. Они ободрили злодеев [настолько], что осмелились в самые им лезть глаза». Население было уверено, что войска не желают идти против государя, и простой народ явно говорил, что солдаты драться не будут. Бибиков слышал эти рассказы по пути в Казань, слышал и то, что в некоторых полках, как, например, во Владимирском пехотном, ходили разного рода неприятные слухи. Солдаты жаловались на тяжелую службу, говорили, что их привели в Петербург для участвования в церемонии бракосочетания великого князя Павла Петровича, а не дали даже и «по чарке водки». Они роптали на то, что их заставляли вбивать сваи на Дворцовой набережной, и говорили, что служба так тяжела, что они положат оружие пред появившимся «царем». Известие о походе было встречено с большою радостью. «Не на Воронеж ли? – спрашивали солдаты друг друга. – Если туда, то дай Бог, потому что там все дешевле» [61] Показание сержанта Владимирского полка Ивана Наумова // Гос. архив, VI, д. № 466. . По прибытии в Москву солдаты рассказывали, что появившийся под Оренбургом не Пугачев, а истинный государь, «да и государыня уже трусит», говорил сержант Филипп Мухин [62] Всеподданнейший рапорт князя Волконского, 6 февраля 1774 г. // Там же, д. № 465. , «то в Раненбом [Ораниенбаум], то туда, то сюда ездит, а графов Орловых и дух уже не помянется».

За полком учрежден был строгий надзор, и в Нижнем было арестовано несколько солдат. Арест этот произвел грустное впечатление на А.И. Бибикова, и он «дьявольски трусил за своих солдат, чтоб они не сделали так же, как гарнизонные: не сложили оружия пред мятежниками» [63] Письмо А.И. Бибикова Д.И. фон Визину 29 января 1774 г. . Тем не менее главнокомандующий решился действовать наступательно и, прежде всего, очистить от мятежников Самарскую линию. Избирая для этой цели находившиеся вблизи Самары легкие полевые команды и не имея понятия ни о составе офицеров, ни об образе мыслей нижних чинов, А.И. Бибиков отправил в Симбирск и Самару лейб-гвардии Преображенского полка поручика Державина с поручением сделать «примечание как на легкие обе полевые команды, так и на гусар: в каком состоянии они находятся и во всем ли исправны и какие недостатки? каковых имеют офицеров и в каком состоянии строевые лошади?» [64] Предписание Бибикова Державину от 29 декабря 1774 г. // Сочинения Державина, изд. Я.К. Грота, т. V, с. 1. .

Вместе с тем главнокомандующий отправил два предписания: одно командиру 24-й полевой команды, майору Муфелю, двинуться из Сызрани и выгнать мятежников из Самары; а другое командиру 22-й команды, подполковнику Гриневу, выступить из Симбирска, присоединить к себе бахмутских гусар и следовать на соединение с Муфелем.

Отойдя верст тридцать от Сызрани, Муфель встретил бежавших из Самары: дворян с их семействами, капитана Балахонцева с 23 солдатами и прапорщика Панова с казаками. Узнав от них, что Самара занята мятежниками, Муфель поспешил движением и 28 декабря был уже в пяти верстах от города, в селе Рождественском.

Здесь ему передали, что, по распоряжению атамана Арапова, партия в 300 ставропольских калмыков должна была атаковать отряд с тыла, в то время, когда сам Арапов двинется с фронта.

Устроив вагенбург в селении Рождественском, майор Муфель, в семь часов утра, 29 декабря, подошел к Самаре, где был встречен огнем из двух полевых и шести чугунных орудий. Не теряя времени на перестрелку, он смело двинулся вперед, и хотя встретил упорное сопротивление, но штыками выгнал мятежников из города, захватил 200 человек пленных и все орудия, причем сам лишился трех человек убитыми и пятнадцати ранеными. «Злодеев хотя и побито довольное число, – доносил он [65] В рапорте 31 декабря 1773 г. // Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. IV. , – однако за великим снегом и метелью, которыми трупы заносило, никак исчислить было не можно, да и здешними обывателями многие трупы были покрадены».

Донося о своих действиях Бибикову, майор Муфель свидетельствовал о храбрости всех чинов, и в особенности хвалил команду волжских казаков, которые «немало свергали их [мятежников] с коней пиками» [66] В статье «Действия Бибикова в Пугачевщину» (Русский вестник, 1872 г., № 7, с. 21) автор упоминает о команде польских казаков и, недоумевая, откуда они явились, строит несколько предположений. Предположения эти ошибочны и произошли от неверного чтения документа, следует читать: волгских , а не польских. . Он писал, что «все в Самаре жители более оказывают суровости, нежели ласки» и что «самарское духовенство всемилостивейшую нашу государыню в поминовении из ектений исключило». Спрашивая Бибикова, как поступить со священниками, нарушившими обязанности и присягу верноподданных, Муфель доносил, что за неимением свинца он должен несколько дней пробыть в городе, и просил прислать ему «хотя малую частицу карты, дабы я мог узнать окрестности сего места, а от старой карты ничего узнать не можно».