Абдулбер Мухутдинов - Интеллектуальная история России: курс лекций

Немало ученых сделали предположение, что автором первого печатного учебника по отечественной истории являлся не кто иной, как Гизель. Уже С.М. Соловьев называл эту книгу не иначе как «Гизелев Синопсис». Посвятивший отдельную работу судьбе украинской литературы XVII в. Н.Ф. Сумцов и не стал сомневаться в этом [60] См.: Сумцов Н.Ф. К истории южнорусской литературы семнадцатого столетия. Вып. 3. Киев, 1884. С. 35–37. . Так же воспринял «первый учебник русской истории» С.Ф. Платонов, сказав, что им являлся «Синопсис» Иннокентия Гизеля [61] См.: Платонов С.Ф. Собрание сочинений по русской истории. Т. 1. СПб., 1993. С. 42. . Автором «Синопсиса» называл Гизеля известный историк П.Н. Милюков [62] Иннокентий Гизель / Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Биографии. Россия. Электронная версия. . Аналогично считали и некоторые другие историки-эмигранты, в первую очередь Е.Ф. Шмурло и Д.И. Дорошенко. Более того, Дорошенко назвал историческое сочинение Гизеля основным его делом [63] См.: Шмурло Е.Ф. История России 862—1917 гг. М., 1999. С. 357; Дорошенко Д.I. Огляд украiнськоi iсторiографii. Державна школа: Iсторiя. .

Ниже мы увидим, что у киевского ученого были работы и религиозно-философского характера. Напрямую связывает «Синопсис» с Гизелем В.И. Астахов [64] См.: Астахов В.И. Курс лекций по русской историографии. Ч. 1. Харьков, 1959. С. 68. . В настоящий момент мы, как и И.Н. Данилевский, не оговаривая степени участия киевского ученого в написании «Синопсиса», ставим его имя рядом с названием этой книги [65] См.: Маловичко С.И. Отечественная историография XVIII – начала XIX вв. о зарождении городской жизни на Руси // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. 1994. Вып. 2. С. 94, Вып. 3. С. 81. .

Киевскому «Синопсису» не повезло еще и в его оценке новейшими историками. К сожалению, как это часто случается в исторической науке, некоторые ученые заставили его выдержать идеологический экзамен. Совсем низкую оценку этому сочинению дал М.Н. Тихомиров, заявив: «как историографическое произведение “Синопсис”, несомненно, уступает “Хронографу” и “Степенной книге”, останавливая внимание читателей только на отдельных моментах в истории России и Украины» [66] Очерки истории исторической науки в СССР / под ред. М.Н. Тихомирова. Т. 1.М., 1955. С. 100. . Такая характеристика звучит странной, в первую очередь потому, что уровень современной «Синопсису» московской историографии, в силу своей официозности, находился ниже украинской, не говоря уже о сочинениях, предшествовавших этому времени. Во вторую очередь потому, что слова Тихомирова диссонируют с общей оценкой книги Гизеля в предшествовавшей историографии. Поэтому складывается впечатление, что известный советский историк не захотел отметить очевидное, а именно – влияние польско-украинской историографии XVI–XVII вв. на русскую (в том числе и положительное) в конце XVII–XVIII столетий, а в некоторых моментах и до наших дней.

Иную идеологическую претензию предъявили автору «Синопсиса» некоторые украинские историки. Они увидели его слабую сторону в том, за что историки российские хвалили и хвалят Гизеля. Так, М.И. Марченко, обвинив его в крайнем монархизме, заявил: «Тенденциозный подбор источников и построение изложения исторического материала подчинены обоснованию прав российской монархии на владение Украиною» [67] Марченко М.I. Украiньска iсторiографiя. Киiв, 1959. С. 62. . Присоединился к такому взгляду И. Лысяк-Рудныцкый, добавив, что автор «Синопсиса», как и некоторые иные «выходцы… из Киево-Могилянской академии внесли большой вклад в развитие российской имперской идеологии… Тем временем, как казацкие летописи оставались в рукописях, “Синопсис” выдержал около тридцати изданий и долгое время служил как популярное учебное пособие на Украине и в Московщине» [68] Лисяк-Рудницький. Указ, праця. С. 397–398. .

Вероятно, этими же соображениями руководствовался Б. Якимович, автор раздела о культуре Украины XV–XVIII вв. в учебнике «История Украины», почему и посвятил гизелеву «Синопсису» всего одну строку, переходя к детальному разбору некоторых казацких летописей [69] См.: /сторш Украши. С. 163. . Конечно, такие идеологические штампы мешают объективному разбору сочинения киевского ученого. Ограничиваясь обвинением автора «Синопсиса» в украинофильстве или преданности «самодержавному ладу в Pocii», историки забывают о главном, а именно – почему эта книга приобрела такую огромную популярность несмотря на те идеологические недочеты автора, которые они в ней выявили.

Многие историки оценили киевское сочинение по достоинству. С.М. Соловьев, приступая к разбору русской историографии XVIII в., указал, что, характеризуя работу А.И. Манкиева (в 1716 г. написавшего труд «Ядро российской истории»), «мы можем сравнить его только с “Синопсисом”» [70] Соловьев С.М. Писатели русской истории XVIII века. С. 190. . М.О. Коялович, назвав «Историю» Ф. Грибоедова (московское сочинение, написанное на несколько лет ранее первого издания киевской книги «Синопсиса») «жалким плодом приказной среды», заметил: «…первый русский исторический опыт… был задавлен и отстранен другим трудом», отвечающим потребностям времени, с систематическим изложением истории, таким как киевский «Синопсис» [71] Коялович М.О. История русского самосознания. С. 127, 132. . П.Н. Милюков изучение русской историографии начал именно с гизелева сочинения, написав: «Результат периода русской историографии до “Синопсиса” был весьма печален» [72] Милюков П. Главные течения русской исторической мысли. С. 8. .

Выше других исторических произведений второй половины XVII в. поставил «Синопсис» харьковский профессор В.И. Астахов [73] См.: Астахов В.И. Курс лекций по русской историографии. Харьков, 1965. С. 81. . Посвятивший «Синопсису» небольшой раздел своего исследования и назвавший книгу знаменитой, М.А. Алпатов писал: «Это была одна из попыток создать историю единого народа, вышедшего из Киевской Руси. Киевским книжникам такая попытка не только удалась, но, в отличие от книжников московских, они издали свой труд “типографии по обычаю”, родился первый печатный исторический труд в России». Историк причислил «Синопсис» Гизеля «к новым явлениям в русской историографии XVII в.» [74] Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа XII–XVII вв. М., 1973. С. 396, 398. . Вот, что не захотели замечать те, кто пытался и пытается найти в этой книге только ошибки, одни лишь идеологические изъяны. Действительно, можно перечислить множество погрешностей «Синопсиса», но погрешности и «басни», присутствующие в нем, стали погрешностями и «баснями» лишь с того момента, когда отечественная историческая наука преодолела дух «Синопсиса», а это преодоление началось только в XVIII в. Именно по причине того, что сочинение Гизеля отвечало потребностям времени, что оно затмило собой всю предшествовавшую московскую историческую литературу, оно стало значительной вехой в исторической мысли. Нам никуда не деться от того факта, что «Синопсис» стал основным учебником по русской истории на многие десятилетия, несмотря на издание учебника М.В. Ломоносова в 60-х гг. XVIII в. (выдержал три издания) [75] См.: Маловичко С.И. Учебные пособия по отечественной истории… С. 62, 64. . Необходимо заметить, что непопулярность темы «Синопсиса» в отечественной историографии привела к тому, что некоторые темы, поднятые этим сочинением в 1674 г., продолжали (и продолжают) свою жизнь в текстах последующих поколений историков и писателей, которые чаще всего и не подозревали об этом. Милюков, справедливо заметив, что «дух “Синопсиса” царит в нашей историографии XVIII в.», не указал, а что же именно продолжало там жить из работы Гизеля. Ниже мы вернемся к этому вопросу и увидим, что некоторые сюжеты киевской книги жили и в XIX столетии, и даже в XX.