Дионисий Алферов - Узловые точки русской истории

Первоверховные апостолы Петр и Павел согласно с Христом учили: итак, будьте покорны всякому человеческому начальству для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро (1 Пет. 13, 14). Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Итак, противящийся власти противится Божьему установлению (Рим. 13, 1, 6). Итак, прежде всего, прошу совершать молитвы, прошения, благодарения за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам тихую и безмолвную жизнь во всяком благочестии и чистоте (1 Тим. 2, 1–4).

Эти апостольские оценки (записанные, напомним, в годы Неронова царства), в корне расходились с господствующим иудейским отношением к Римской империи. Иудеи большей частью гнушались римлянами, как язычниками, и в то же время завидовали могуществу Римской империи, желая и сами достигнуть мирового господства. Завершилось тем, что за полвека иудеи трижды поднимали масштабные антиримские восстания в 66–70, 118–119 и 130–135 годах, подавленные императорами Веспасианом, Траяном и Адрианом соответственно. Христианская же церковь принципиально не участвовала ни в этих, ни в менее масштабных мятежах. Духовно трезвые христиане видели две стороны в Римской державе. С одной стороны, это действительно, языческое государство, не знающее Единого истинного Бога и поклоняющееся самому себе, но, с другой стороны, это государство, объединившее практически весь античный мир, прекратившее междоусобия и самосуд, установившее везде единый порядок и закон, необходимый минимум справедливости и свободы, а тем самым невольно служившее делу Божию на земле. Один из первых христианских апологетов Мелитон, епископ Сардийский, в своей апологии обращал внимание на то, что Христос не случайно родился и был записан по переписи в число римских подданных, когда окончательно утвердилась Римская империя, и установилось единоличное правление императора Августа. Тем самым империя получила благословение свыше и потому должна сотрудничать с христианской Церковью в общем деле служения истинному Богу. Эта мысль не была частным мнением одного автора, она настолько отражала общий церковный взгляд, что впоследствии вошла в наши богослужебные тексты, в частности в стихиры на Рождество Христово (Августу единоначальствующу на земли многоначалие человеков преста …).

Кроме того, императоры, особенно философски образованные из династии Антонинов (96-180), усвоили себе широкий взгляд на равенство разных народов перед Богом. Еще Александр Македонский, строитель империи на Востоке, отвергал эллинский шовинизм, считавший варваров “рабами по природе“, подобными животным. Александр, по свидетельству Плутарха, говорил: ”Бог – Отец всех людей, но особенно любит Он, как детей, людей добродетельных”. Известная фраза апостола Павла (1 Тим. 4, 10) звучит почти как аллюзия на эти слова. Эта мысль, вполне созвучная учению Христову, была независимо усвоена и лучшими римскими императорами, строителями империи, принципиально избегавшими шовинизма и расизма. Желание осуществить братство народов давало империи и Церкви важнейшую точку соприкосновения.

Однако в христианстве с самого начала было и другое направление, которое относилось к империи резко отрицательно, не допуская возможности примирения и сотрудничества с нею. Для таких христиан империя была только воплощением язычества и демонизма, царством зверя-антихриста и древнего дракона, вавилонской блудницей, осужденной на скорое сожжение. С самого первого века к этому направлению примыкали многие иудео-христиане, воспитанные на иудейских преданиях и в частности на иудейской апокалиптике.

Со второго века им наследовали ригористы, сторонники “чистой церкви”, монтанисты, позднее новатиане, и донатисты, и другие схизматические объединения. В отрицании языческого государства и общества к ним примыкали еще более откровенные сектанты: акварии, тетрадиты, манихеи и другие. Можно заметить, что кафолическое христианство, сохраняя принципиально верность Христу, более терпимо относилось к Римской империи, еще языческой, как в значительной степени “своей” (если не “по духу”, то хотя бы “по плоти”), признавало римские законы, допускало для христианина возможность военной и гражданской службы. Такое доброжелательное отношение, безусловно, способствовало успеху христианской проповеди. Схизматики же и сектанты, позиционировавшие себя как церкви мучеников, “чистых”, “пророков”, девственников, относились к империи враждебно, считая ее абсолютным злом, радуясь ее бедам, запрещая своим последователям военную и гражданскую службу. Такое отношение только усиливало подозрения римской власти, не разбиравшей течений внутри христианства, и тем самым провоцировало гонения на всех христиан без разбора, как якобы деструктивных сектантов.

Большое значение здесь имел и национально-культурный фактор, замеченный проф. В. Герье. Большинство последователей схизм и сект происходило из покоренных римлянами народов, слабо затронутых грекоримской культурой, бывших приверженцев изуверских культов. Например, абсолютное большинство монтанистов было из фригийцев, бывших поклонников Кибелы, большинство донатистов – это пунийцы, бывшие поклонники Молоха, мелетиане – из египтян, поклонников Изиды и т. д. Кафолические же христиане были в основном из греков и римлян, или из эллинизированных и романизированных народов.

Поэтому и отношение к греко-римской культуре, в частности, к получению образования, также разделяло христиан. Представители кафолического христианства, большинство апологетов (Иустин, Афинагор, Климент, Ориген) признавали определенную ценность за греческой наукой и философией. Но прежде нужно подчеркнуть, что они прекрасно знали ту и другую, в чем легко убедиться даже с первого беглого взгляда на их сочинения. Знали, и, следовательно, могли разобраться. Потому и находили в философии полезные мысли, согласные с библейским откровением или даже заимствованные из него. Такие мысли именовали “семенами Логоса”, то есть, возводили эти истины к Богу-Слову. Лучшим из греческих философов они отводили место учителей народа, даже своего рода пророков, детоводителей к высшему христианскому откровению.

Представители схизматических течений, например, Татиан ассириец, основатель секты аквариев, Тертуллиан (монтанист), считали греческую философию изобретением демонов и отрицали за ней всякое полезное значение. Подобным образом христиане различались и по отношению к получению светского образования. Одни считали школу в целом полезной, хотя и с большими оговорками, касающимися языческой мифологии и нравов. Напомним, что греческая школа ставила своей задачей достижение “калокагатии”, душевно-тесного совершенства человека, путем развития у него правильной речи (грамматика и риторика), умственных способностей (математика и логика), эстетических (музыка, художества) и физических (гимнастика). Все эти направления в любом виде общего образования сохраняются до сего дня, и никто без таких направлений в образовании не обходился.