Антон Бредихин - Журнал «АРХОНТ» № 1 (4), 2018

Современное состояние идентичности русских и сербов очень похожи. Сегодня национальная политика России копирует курс времен СССР так же, как Сербия копирует политику СФРЮ. Это приводит к искусственному созданию национальных меньшинств и проблем. Например, в России заявляют о существовании каких-то сибиряков, казаков и так далее, а в Сербии – «воеводинцев» и румын.

Распад СССР и СФРЮ снова не только вверг русских и сербов в кризис идентичности, но и лишил их естественной защиты. Представители других народов, защищенные национальными государствами и националистической идеологией, называли сербов и русских главным злом человечества и беспрепятственно преследовали, выселяли, грабили и отнимали территории, на которых они проживали. После распада СССР в 1989 г. (так в оригинале – прим. перев.) русских в Российской Федерации насчитывалось 119 млн., на Украине к русскому народу себя причисляли 11,4 млн. (22% населения), в Казахстане – три миллиона (37,8%), в Узбекистане 1,7 млн. (восемь процентов), в Белоруссии – 1,4 млн. (13,2%), в Киргизии – 917 тыс. (или 21,5%), в Литве – 905,5 тыс. (37,6%), в Молдавии – 562 тыс. (13%), в Эстонии – 475 тыс. (30%), в Азербайджане – 393 тыс. (5,5%), в Таджикистане – 389 тыс. (7,6%), в Грузии – 342 тыс. (6,3%), в Латвии – 344,5 тыс. (9,3%), в Туркмении – 334 тыс. (9,4%), в Армении – 51,5 тыс. (1,5%). Все русские, которые остались за пределами России, подверглись гонениям и ограничению национальных прав. Причем в некоторых новых государствах, появившихся на постсоветском пространстве, например, на Украине, эта политика продолжается, и права русских по-прежнему ограничиваются (речь идет о праве на язык, образование, СМИ и так далее). В такой же ситуации оказались этнические сербы на пространстве бывшей Югославии. Добавим только, что в дальнем зарубежье проживает 1,4 млн. русских, и большинство из них – в США (миллион).

Отсутствие политики в сфере национального вопроса грозит тем, что фрагментация славянских народов, в первую очередь русских и сербов, продолжится. Однако этот процесс не обойдет и славянские народы, проживающие в Европейском Союзе. Под влиянием Брюсселя, например, популяризируются «смешанные браки», хотя для государств, руководство которых заботится о национальной идентичности и национальной интеграции, подобные браки нежелательны, поскольку приводят к национальной ассимиляции. В Израиле, например, работает государственная программа, в рамках которой евреям рассказывают об опасности смешанных браков. Но в России и Сербии СМИ подобные браки популяризируют.

История доказывает, что основными факторами этнической консолидации славянского населения на протяжении веков были язык и культура, а также внутренняя государственная политика. Утрата лингвистических и культурных особенностей (а именно в этом смысл дробления сербского и русского языка, замена кириллицы на латиницу и так далее) всегда приводила к скорой ассимиляции славян с чуждыми им народами.

Аннотация: в данном докладе ставилась задача отразить важность мониторинга количественно измеримых параметров инициативности социума. Эти параметры – актуальность доминирующих ценностей в динамике изменений и ценностные отношения к растущей или снижающейся актуальности. Последние являют себя в изменении способности общества в целом понимать, чувствовать, ценить и вообще видеть, признавать актуальность.

Ключевые слова: мера ценности, мера актуальности, социологические показатели, смена основ социума, моральный выбор, прозрение.

Среди известных систем ценностей есть те, что встречаются чаще и те, что распространены реже. Но мера распространенности – это не единственная мера для построения социологических показателей для научного описания логики ценностных отношений. Система ценностей характеризуется в первую очередь по тому, что в ней номинируется как ценность высшая.

Изменение меры актуальности ценности обычно отражается в понятиях о смене основ и пересмотре ценностей жизни.

Изменение меры ценности актуальности обычно описывается как процесс прозрения или пробуждения совести, или вспышки осознанности. Хотя такие описания отражают только субъективно переживаемую и осознанную личностью, социумом сторону процесса.

Четкого и выкристаллизовавшегося для академических учебников списка систем ценностей не встречается, но не без семантических огрехов можно предложить для рассмотрения схематический перечень систем ценностей с соответствующими наименованиями.

Любая система ценностей в реальной жизни может в большей или меньшей степени учитывать или игнорировать иные бытующие системы. Носители этих систем – субъекты, – объективно и изначально были пронизаны системой ценностей и формировались в ее рамках, поэтому изначально не они формировали и творили эту систему, а система ценностей формовала и формировала субъектов социальной инициативности: семьи, сословия и т. п.

В историческом бытии субъект мог сильнее или слабее осознавать, переживать осмысливать свою систему ценностей, от этого зависела интенсивность культивирования традиционных или понятных субъекту ценностных отношений. Если законами Ликурга в Спарте удалось закрепить архаичный культ силы культом правосознания и ценности законов, которые этот культ силы стабилизировали, поддерживали и наращивали, то перед нами историческое бытие особого типа, оно стало хрестоматийным и попало в учебники. Распространение систем ценностей в различных социумах прошлого социологически не измерялось системой показателей. Возможно, в Спарте были купцы, торговцы, но если вспомнить о мере меркантильности у финикийцев, арабских племён, то вопрос о мере ценности меркантильных отношений в сопоставлении получает недвусмысленный ответ: у спартанцев меркантильные ценности имели, вероятно, не тот статус, что у финикийцев. И в процессе раскопок массивы следов человеческой активности далеко не всегда собирается в такую систему, чтобы можно было устанавливать меру предпочтения древних, выбор ими той или иной системы ценностей.

Хотя наиболее яркие события далекого прошлого бывают весьма красноречивы, скажем такие свидетельства гедонистических умонастроений как фрески Крита, сады Семирамиды или те сады поздней античности, которые становились пространством сатурналий, вакханалий.

Таким образом, любые возможные попытки декларировать агностическую позицию априори несостоятельны: мера актуальности ценностного отношения в конкретном социуме познаваема, измерима.

Не преуменьшая проблем и сложностей изучения ценностей, важно настаивать на исследованиях в этой сфере. Если некие организаторы указывают на опасность ошибок в измерении логики ценностных отношений, то такие указания помогают аморальным субъектам и злоумышленникам брать на вооружение самые современные методы социологии, ведь злоумышленник не боится ошибиться, ему безразличны чужие страдания, он хочет опираться на чужое благородство и знать меру этого благородства для того, чтобы спокойнее делать все больше и больше зла.