Андрей Паншин - История города Екатеринослава. Книга первая. Монастырское урочище

Тогда господа, разсерженные этим возмутительным поступком, отложили по чьему-то совету в сторону оружие и взялись как имеющие дело со своими рабами только за кнуты и батоги; устрашенные этим рабы обратились в бегство и удалились в некое место, которое и поныне ещё называется Холопий город, то есть крепость Рабов, и стали там защищаться. Но они потерпели поражение и получили от господ заслуженную кару» . [71] Герберштейн. Стр. 119.

Точно такую же историю, но только в относящуюся к скифам, записал ещё в середине первого тысячелетия до нашей эры древнегреческий историк Геродот:

«…Скифы 28 лет владычествовали в Верхней Азии. Следуя за киммерийцами, они проникли в Азию и сокрушили державу мидян (до прихода скифов Азией владели мидяне). Когда затем после 28-летнего отсутствия, спустя столько времени, скифы возвратились в свою страну, их ждало бедствие не меньшее, чем война с мидянами: они встретили там сильное вражеское войско. Ведь жены скифов вследствие долгого отсутствия мужей вступили в связь с рабами…

От этих-то рабов и жен скифов выросло молодое поколение. Узнав свое происхождение, юноши стали противиться скифам, когда те возвратились из Мидии…

Произошло много сражений, но скифы никак не могли одолеть противников; тогда один из них сказал так: “Что это мы делаем, скифские воины? Мы боремся с нашими собственными рабами! Ведь когда они убивают нас, мы слабеем; если же мы перебьем их, то впредь у нас будет меньше рабов. Поэтому, как мне думается, нужно оставить копья и луки, пусть каждый со своим кнутом пойдет на них. Ведь пока они видели нас вооруженными, они считали себя равными нам, т. е. свободнорожденными. Если же они увидят нас с кнутом вместо оружия, то поймут, что они наши рабы, и, признав это, уже не дерзнут противиться”.

Услышав эти слова, скифы тотчас последовали его совету. Рабы же, устрашенные этим, забыли о битвах и бежали» . [72] Геродот. История. Перевод Г. А. Стратановского. «Ладомир», Москва. 2002. Стр. 235.

Такое сходство сказаний двух, казалось бы, разных народов, кажется мне удивительным. Как через огромную череду столетий скифские легенды вошли в предания северной Руси? Такие совпадения явно не случайны, с ними перекликается наблюдение, сделанное выдающимся русским и советским археологом Василием Алексеевичем Городцовым ещё в 1921 году. Учёный обнаружил, что изображения на деревенских северорусских вышивках часто аналогичны изображениям на древних предметах из раскопанных скифских курганов, в частности, известного Чертомлыцкого кургана и других курганов Приднепровья. К тому же, как отметил В. А. Городцов, подобная «русская иконография шитья, насколько известно, оказывается неповторяющейся ни у одной славянской народности Средней Европы…» . [73] Дако-сарматские религиозные элементы в русском народном творчестве. Труды Исторического музея. Москва. 1926. Стр. 34. (Обратите внимание, по наблюдениям знаменитого археолога, ни в сюжетах польских вышивок, ни на украинских рушниках такие элементы не встречались). Не отсюда ли, из этих бездонных глубин народной памяти, черпал свои обобщения древний летописец, назвавший русскую землю «Великая Скуфь»?

В довершение главы хочу ещё раз вернуться к нашим православным истокам. Официальная история крещения Руси, существующая уже не одно столетие, на мой взгляд, имеет явные шероховатости. Вспомним наблюдения нашего знакомца, венецианца Иосафата Барбаро, путешествующего по необъятным просторам черноморских степей:

«…Начну путешествие свое с описания Чернаго моря и твердой земли… Алания заимствовала имя свое от народа Аланскаго, называвшаго себя на своем языке Ас. Народ сей, исповедовавший Христианскую веру, был истреблен и выгнан из жилищ своих Татарами. Страна их покрыта горами, реками и долинами, и в ней встречается весьма много искусственных земляных насыпей, – без сомнения – надгробных памятников.

На вершине каждой из таковых насыпей положен огромный, насквозь просверленный камень, в отверстие коего вставлен крест, также сделанный из камня. Этого рода курганов, как я уже сказал, здесь безчисленное множество» . [74] Барбаро. Стр. 6.

Оказывается, задолго до знаменитого эпизода крещения князя Владимира, на курганах по Днепру, Дону и в Причерноморье стояли не только «скифские бабы», антропоморфные половецкие погребальные изваяния, но и многочисленные каменные христианские кресты. Киевляне ещё были язычниками, а над Великой Степью сиял огонь древней искренней веры – Православия.

Может быть, этот факт – домысел фантазёра-венецианца? Отнюдь. Христианство древних жителей наших степей подтверждают и другие источники. В частности архиепископ Макарий харьковский в своей «Истории христианства в России» в 1868 году писал:

«Писатели средних веков, Иоанн Зонар (XII в) и Феодор Вальсамон (XIII в.), вероятно, не без основания полагали, что в Алании были епархии ещё во дни халкидонскаго Собора (451 г.) и что 28-м правилом сего Собора причислены были оне к диецезии Понтийской. Существование же какой-либо аланской или хазарской епархии в VIII веке выше всякаго сомнения, когда, по словам месяцослова, императора Василия, там был уже около половины сего века свой епископ. А мысль, что ещё во дни равноапостольнаго Константина проникло в Сарматию христианство, упоминовение об епископах и переводе св. Писания у Сарматов в те времена ещё более располагают нас верить в древность аланских епархий» . [75] История христианства в России. Макарий, арх. Харьковский. С.-Петербург. 1868. Стр. 88–89.

Равноапостольный Константин, о котором упоминает архиепископ Макарий, это тот самый римский император Константин (306–337 гг.), сын святой царицы Елены, провозгласивший в подвластных ему странах свободу исповедания христианской веры. Такие факты существования у сарматов христианства ещё от самых его истоков, чуть ли не со времен первых учеников Христа, не могут быть не связаны с историей Русского государства. Они заставляют по-другому взглянуть на каноническую версию распространения православия на нашей земле.

Даже во время путешествия Барбаро, в XV столетии, осколки степного христианского государства, древней империи Алан, продолжали существовать: «…На берегу Чернаго моря лежит сначала Готфия, а потом Алания, простирающаяся вплоть до самаго Монкастро… От соседства Готфов с Аланами, как я полагаю, произошло название Готфаланов. Аланы были первоначальными обитателями страны. Пришли Готфы, покорили их и, смешав имя свое с их именем, назвали себя Готфаланами, т. е. народом, составленным из двух различных племен. Все они, равно как и Черкессы (Circassi), исповедуют Греческую веру» . [76] Барбаро. Стр. 55–56.