Алексей Горбылев - Ниндзя: боевое искусство

Новая концепция рекламы быстро позволила «построить в ряды» десятки тысяч последователей во всем мире. Еще бы! Гармония с окружающим миром, духовное здоровье, реализация творческих потенций вкупе с владением неотразимыми смертоносными приемами, перед которыми бессильны все прочие единоборства, – это ли не идеал?! В то время как в других боевых искусствах Востока постепенно наметился отток «любителей», организации ниндзюцу , напротив, стали стремительно набирать вес.

Интересно, что рост интереса к ниндзюцу не слишком стимулировал активность научных изысканий. Почти все изданные к настоящему моменту вне Японии книги об этом искусстве носят исключительно популярный и рекламный характер и ни в коей мере не являются научными исследованиями. Именно поэтому мы не найдем в них ни ссылок на исторические источники, ни детального, основанного на фактах анализа, ни цитат из «секретных» наставлений.

Зато повсеместно мы будем наталкиваться на высказывания, давно ставшие штампами и при этом не имеющие под собой никакой основы. Например, из книги в книгу кочует утверждение о полном отсутствии источников по ниндзюцу , связанном со спецификой секретной деятельности ниндзя . Но так ли это?

В действительности японские источники, описывающие события XIV–XVII вв., пестрят упоминаниями о действиях ниндзя . Подчас можно найти и детальные описания операций хитроумных лазутчиков. В этом плане значимы произведения жанра «военных повестей» ( гунки, гункимоно ): «Хэйкэ моногатари» («Повесть о доме Тайра») [1] Одно из самых значительных и ярких произведений в жанре гунки . Создано в начале XIII в. Повествует о борьбе в конце XII в. двух враждующих самурайских кланов – Тайра и Минамото, – завершившейся гибелью Тайра. , «Тайхэйки» («Повесть о великом мире») [2] Крупнейшее произведение в жанре гунки , повествующее о борьбе императора Годайго с правителями из дома Ходзё за реставрацию прямого императорского правления, а также императорского дома – с сёгунами из династии Асикага. Создано во второй половине XIV в. , «Ходзё годайки» («Хроника пяти поколений Ходзё») [3] Сочинение жанра гункимоно , созданное вассалом семьи Ходзё – Миура Дзёсин (1565–1644), поветствующее об истории военного дома Ходзё. Опубликовано в 1641 г. , «Канхассю косэн року» («Записи о давних войнах в восьми провинциях Канто») [4] Сочинение жанра гункимоно Макидзима Акитакэ, повествующее о междоусобных войнах конца XV–XVI в. в регионе Канто. Создано в 1726 г. , «Сикоку гунки» («Воинская повесть острова Сикоку») [5] Сочинение жанра гункимоно , повествующее о междоусобных войнах XVI в. на острове Сикоку. Создано в 1710 г. и др.

Большую ценность представляют дневники тех времен, например «Тамон-ин никки» («Дневник обители Тамон») [6] Дневник, охватывающий период с 1478 по 1618 г., который вели три поколения монахов храма Тото Тамон-ин в нарском монастыре Кофуку-дзи. .

Довольно полную картину организации разведки в средневековых японских армиях можно составить по дошедшим до наших дней приказам по армии. Здесь следует выделить распоряжения Като Киёмасы, главнокомандующего японского экспедиционного корпуса в Корее в конце XVI в.

Сохранились до настоящего времени и десятки наставлений по ниндзюцу , включая такие монументальные произведения, как десятитомная «энциклопедия» «Бансэнсюкай» («Десять тысяч рек собираются в море») [7] Сочинение Фудзибаяси Самудзи Ясутакэ, посвященное теории и практике ниндзюцу школ Ига-рю и Кога-рю. Создано в 1676 г. и «Сёнинки» («Книга об истинном ниндзюцу ») [8] Сочинение Натори Сандзюро Масатакэ, посвященное теории и практике ниндзюцу школы Кисю-рю. Создано в 1681 г. .

Ценные сведения по организации, управлению и технике разведки, шпионажа и диверсий содержатся также в учебниках по военному искусству XVI–XVII вв. С ними смыкаются классические китайские трактаты по военному искусству, оказавшие серьезное влияние на формирование теории и практики ниндзюцу .

Имеется в распоряжении исследователей и несколько десятков генеалогий знаменитых семей ниндзя , служебные отчеты шпионов, составленные ими планы и карты.

Значительно хуже обстоит дело с предметами материальной культуры ниндзя . Известный знаток истории, вооружения и снаряжения средневековых японских разведчиков Нава Юмио в своей работе «Хиссё-но хэйхо ниндзюцу-но кэнкю» («Исследования по всепобеждающему военному искусству ниндзюцу ») писал, что ему известны лишь три предмета, которые предположительно (!) непосредственно применялись ниндзя эпохи Токугава (1603–1867).

Несмотря на это, в современной Японии имеется, по меньшей мере, четыре учреждения, претендующих на статус музеев ниндзя . Это «музеи» в городах Ига Уэно, Конан, Кока и на горе Тогакуси в префектуре Нагано. Однако подавляющее большинство экспонатов не являются подлинниками, о чем свидетельствует отсутствие специальных каталогов, а также информационных стендов с указанием времени и места изготовления, обстоятельств приобретения музеем, размеров, материала изготовления и т. д. В частности, в экспозиции музея ниндзя в городе Конан, по информации его директора – господина Фукуи, подлинниками являются только аркебуза и комплект доспехов рядового японского пехотинца, причем ни то ни другое не является специфическим именно для ниндзя . Все остальное – имитации, изготовленные по описаниям в сохранившихся текстах XVII в., где, кстати говоря, содержится немало непроверенных теоретических разработок, заимствований из столь же теоретичных китайских трактатов и просто фантазий. Часть экспонатов изготовлена специально для «осведомленной» публики. В частности, в экспозиции музея ниндзя в городе Кока выставлен «меч ниндзя » с прямым клинком. На мой вопрос о том, откуда попало это оружие в коллекцию, гид откровенно сказал, что это имитация, причем изготовленная с учетом стереотипов большинства посетителей, несмотря на то что большинство японских исследователей истории ниндзюцу полагают, что какого-то специфического «шпионского меча» синоби-гатана, характерным отличием коего был бы прямой клинок, никогда не существовало (хотя это вовсе не означает, что в Японии никогда не использовались мечи с прямыми клинками). «Мы представляем здесь то, что рассчитывает увидеть посетитель, а не то что смогли отыскать исследователи», – нисколько не таясь, объясняет гид, хотя это сильно подмачивает авторитет «музея» как учреждения, занимающегося не только культурно-просветительской, но и в первую очередь научно-исследовательской деятельностью. Впрочем, такие вопросы волнуют только специалистов. Большинство же посетителей, приезжающих в Кока, Конан, Ига Уэно или Тогакуси с целью просто развлечься, на подобные детали не обращают никакого внимания.