Лев Поляков - История Антисемитизма. Эпоха Веры.

Так, на вершине социальной лестницы придворные евреи составляют особую касту, а в самом низу еврейский сброд образует собственные сообщества и вносит свой вклад в мир немецкого дна.

Появление в эту эпоху многочисленных еврейских разбойников также заслуживает упоминания. Придворные евреи и евреи-бандиты имеют между собой то общее, что и те, и другие по-своему пытаются преодолеть свой статус неприкасаемых и не считаются с угнетающим их обществом. Одни используют для этого комбинационные способности своего интеллекта, другие действуют более прямым и грубым способом. Этот еврейский бандитизм представляет собой крайне любопытный и очень показательный феномен, первые признаки которого появляются в самом начале XVI века. Ничего подобного нельзя обнаружить во всей тысячелетней истории диаспоры! Начало этого явления покрыто мраком. Известно только, что уже во времена Лютера в немецком воровском арго имелось множество гебраизмов (Самый ранний немецкий труд, посвященный проблемам бандитизма и нищенства «Liber vagatoram…», опубликованный в 1499 году, уже содержит небольшой словарик воровского жаргона (Rotwelsch). Многие слова в нем из иврита. В своем предисловии к переизданию этой книги во Франкфурте в 1520 году Мартин Лютер писал: «Я считаю полезным, чтобы эта небольшая книжка стала широко известной, чтобы все увидели и поняли, каким образом дьявол правит миром, чтобы люди стали мудрее и остерегались дьявольских козней. Правильно говорится, что воровской язык происходит от евреев, поскольку в нем много еврейских слов, как это заметят все те, кто знает иврит…»).

В последующие столетия отмечается существование организованных банд, одни из которых были чисто еврейскими, а другие смешанными, иудео-христианскими. По их поводу полицейские офицеры оставили интересные наблюдения. Они сообщают, что еврейские бандиты являются хорошими мужьями и отцами семейств, ведут размеренную жизнь, более того, они отличаются исключительной набожностью и никогда не занимаются воровством по субботам и в праздничные дни… Хотя в немецком преступном мире они составляют лишь незначительное меньшинство, они задают в нем тон. Они ввели в употребление свой особый язык, блатной жаргон (Gaunersprache или Rotwelsch), представлявший собой причудливую переделку иврита. К тому же, как это часто бывает с различными арго, многочисленные слова попадают оттуда в обычную речь и теперь составляют часть немецкого языкового наследия. Похоже, что еврейские обычаи и религия были весьма привлекательными для многих немецких молодых людей дурного нрава. Заключенные христиане в одной из тюрем Берлина потребовали разрешения присутствовать на еврейских богослужениях. Самый знаменитый главарь банды XVII века по имени Домиан Гессель, бывший семинарист, находясь на эшафоте, попросил, чтобы при казни присутствовал раввин. По сути дела в этом нет ничего удивительного. Нарушая закон, бандит-христианин противопоставлял себя обществу, его моральным и религиозным ценностям; что же касается иудаизма, то он противопоставлен этому обществу самим фактом своего существования…

Но точно так же, как и придворные евреи, еврейские разбойники были исключительным феноменом. Вплоть до эпохи эмансипации подавляющее большинство немецких евреев продолжало жить в соответствии с древними порядками, сохраняя в XVIII веке нравы, сложившиеся в эпоху средневековья. Из поколения в поколение тысячелетняя надежда помогала им переносить все унижения и несчастья; из года в год они ожидали прихода мессии. Это ожидание было столь напряженным, что когда во второй половине XVII века в Турции объявился ложный мессия Саббатай Цеви, он был не только горячо принят раввинами, но значительное количество его сторонников, ремесленников, бродячих торговцев и ростовщиков забросили свои дела и стали срочно распродавать имущество, чтобы отплыть в Константинополь… В уже упоминавшихся мемуарах Глюкель из Гамельна имеется живое описание этой истории. Этот наивный и колоритный рассказ простодушной женщины вводит нас в интимный мир еврейского домашнего очага и позволяет понять, причем гораздо лучше, чем это можно сделать с помощью понятия «сублимации» или иных абстрактных терминов и рассуждений, каким образом вопреки всем несчастьям евреям удалось сохранить необыкновенно сильную веру и этику, вынести удары судьбы и унижения, никогда не теряя веры в Божественную доброту и справедливость (Мемуары Глюкель из Гамельна были обнаружены в семейном архиве в конце XIX века. Вот как описывает Глюкель мессианистическую экзальтацию, охватившую Гамбург в 1666 гаду:

«Невозможно описать ту радость, которая охватила всех, когда были получены письма с новостями о Саббатае Цеви. Больше всего этих писем получили португаль цы. Они принесли эти письма в свою синагогу и читали их вслух. Немцы, старые и молодые, также отправились в португальскую синагогу. Португальцы надели свои лучшие одежды, а сверху широкий пояс из зеленого шелка – символ Саббатая Цеви. «С песнями и танцами» они направлялись в свою синагогу и читали там эти послания. Некоторые из них продали все свое имущество, поскольку каждый день они надеялись на избавление. Мой покойный тесть покинул Гамельн, оставив дом и все имущество, и обосновался в Хильдесгейме. Оттуда он послал нам в Гамбург две большие бочки, наполненные одеждой и различными припасами, горохом, фасолью, сушеным мясом, черносливом и всем остальным, что можно долго хранить. Этот достойный человек полагал, что из Гамбурга мы отправимся прямо в Святую Землю. Эти бочки оставались в моем доме больше года. В конце концов родители моей жены решили, что мясо и другие продукты могут испортиться. Тогда они нам написали, чтобы мы открыли бочки и вынули оттуда продукты, чтобы не испортить белье. В общем, эти бочки пробыли у нас около трех лет, и мой тесть все это время думал, что они могут ему пригодиться для его путешествия. Но Всевышний еще не захотел дать нам избавление. Всем нам хорошо известно, что Всевышний обещал нам это, и если бы в глубине наших сердец мы были бы более набожными и не такими злыми, разумеется, Он бы сжалился над нами. Если бы только мы соблюдали заповедь: люби ближнего, как самого себя!» Но таких, какие мы есть, разве Господь может нас пожалеть? Ревность и ненависть, царящие среди нас, безобразны. Однако то, что Ты нам обещал, Господи, Ты сделаешь это с величием и милостью. Даже если наши грехи вынуждают Тебя заставлять нас ждать выполнения ожиданий, они сбудутся в определенное Тобой время. Мы будем надеяться на Тебя и умножать наши молитвы, чтобы однажды Ты послал нам полное освобождение…»).

Эта прекрасная книга обходит молчанием то, что автор, видимо, считал совершенно естественным, а именно такие вещи как множество оскорблений и мелочных несправедливостей, которые придумывали для евреев в то время, когда он жил. Если убийства и погромы становятся более редкими в эпоху, когда развиваются административные и полицейские учреждения, притеснения евреев становятся гораздо более изобретательными, чтобы причинять мучения без пролития крови. Так, муниципалитет города Франкфурта подтвердил старинные предписания об обязательном ношении специальных знаков, запрещение иметь слуг-христиан и т. п., а также добавил к ним новые, отличающиеся поразительной мелочностью: не бродить по улицам без определенной цели, не гулять вдвоем, не посещать некоторых улиц, не выходить на улицы во время христианских праздников или во время посещения города государем, не делать покупки на рынке раньше, чем это сделают христиане, и особенно разработанный в мельчайших подробностях ордонанс о внешнем виде евреев и о том, как они должны одеваться – это называлось упорядочиванием одежды (Kleiderordnung). К тому же специально уточнялось, что евреи являются не гражданами, но лишь «находящимися под покровительством» города Франкфурта или «зависимыми»; это различие в дальнейшем, после прихода к власти Гитлера, было использовано нацистами. Еще более детальный Kleiderordnung существовал у евреев Гамбурга, но в этом случае авторство принадлежало самим старейшинам еврейской общины. Это уложение заходило так далеко, что в нем фиксировалось максимальное количество гостей на свадебном обеде, так же как и разрешенные по этому случаю виды подарков, а кроме того перечислялись некоторые запрещенные блюда, такие как каплуны, взбитые сладости и конфитюры, которые несмотря на ритуальную чистоту считались слишком роскошными.