Игорь Можейко - 1185 год Восток - Запад

Сам Генрих-младший, одурманенный дружбой французского короля, к тому же обеспокоенный судьбой матери, которая находилась в руках отца, всерьез вздумал управлять королевством, въезд в которое был для него закрыт. Он щедро раздавал земли сторонников отца своим друзьям. Он направил в Рим письмо, в котором утверждал, что поднялся против отца исключительно для того, чтобы отомстить за смерть Томаса Бекета, и потому просит поддержки папского престола в справедливой борьбе.

Рядом с королем остался лишь младший сын, Джон, испорченный, избалованный мальчик.

В Генриха будто вселился бес. Словно в молодые годы, он носился без устали по своим владениям, собирая войска. Он столь смело кинулся с небольшой армией на войско Людовика, что тот отступил. В течение нескольких месяцев ему удалось разбить по частям не имевшие общего руководства армии своих сыновей. Людовик вышел из войны и стал уговаривать английских принцев примириться с отцом.

Сыновья в самом деле встретились с отцом, но переговоры не привели ни к каким результатам. Особенно непримирим был Ричард. И тому были две причины: Алиса, которая находилась рядом с королем, и мать, заточенная в замок в Винчестере.

Шестнадцать лет будет продолжаться тяжкая война Генриха с сыновьями, но ни за что, даже ради возвращения мира в страну, он не согласится выпустить Элеонору из тюрьмы.

Сыновья его не всегда были едины в борьбе с отцом. Порой они начинали воевать друг с другом, потому что любви между ними не было. Порой кто-то из них объединялся с отцом против остальных братьев. И так год за годом…

Середина восьмидесятых годов принесла определенные изменения в эту тупиковую ситуацию. К тому времени Ричарду было уже около тридцати, и он прославился не только невероятной отвагой и силой, но и безрассудством, удивительным сочетанием рыцарского благородства и крайней жестокости; он был порождением рыцарства, рабом и певцом рыцарского кодекса чести, который не был игрой для тысяч благородных дворян — он был их образом жизни. Именно потому, что Ричард был великим рыцарем, он не мог быть государственным деятелем. Как и положено истинному рыцарю, он не задумывался над таким понятием, как благо государства. Финансы для этого златокудрого воителя были не более как кучей денег, на которые можно набрать и вооружить армию, а народ делился на простолюдинов, которые должны были кормить рыцарей и поставлять рекрутов, и рыцарей, которые благородно сражались. Даже обожавшая его Элеонора, которая из своей тюрьмы внимательно следила за делами в королевстве, понимала, что Ричарда необходимо держать в узде, только еще не нашлось в мире узды, которую можно было бы накинуть на принца.

Подрос Джон. Так как до сих пор он по малолетству не принимал участия в войне с отцом, Генрих приблизил его к себе и даже подумывал о том, чтобы оставить королевство ему, несмотря на то что принц пользовался дурной репутацией. Он был труслив, спесив, мстителен и неумен. Он доставлял отцу немало неприятностей. Особенно скверно Джон проявил себя, когда отец дал ему в управление покоренную им Ирландию. Прибыв туда, Джон вел себя как тиран. Он таскал за бороды старшин и королей этой гордой страны, грабил народ и баронов столь безжалостно, что в конце концов вызвал восстание, которое вышвырнуло его и английскую армию из Ирландии. К лучшему он от этого не переменился. Так что преданность последнего сына не давала Генриху уверенности в том, что это его достойный преемник.

Генрих всегда надеялся примириться с Генрихом-младшим, которого считал наиболее разумным из сыновей. И потому их отношения в течение первых десяти лет семейной войны оставались весьма сложными. Если бы Генрих-старший проявил больше благоразумия и освободил из тюрьмы мать принца, путь к переговорам был бы открыт. Но Генрих боялся Элеоноры, боялся ее ума, ее влияния на сыновей, ее возможностей в Аквитании и ее ненависти к Алисе.

Все же примирение с Генрихом было куда реальнее, чем мир с неукротимым Ричардом. Но в один из осенних дней 1183 года Генрих получил известие, что его старший сын тяжело заболел, лежит в замке неподалеку от Лиможа и просит отца срочно приехать к нему.

К тому времени измены, обманы, западни и ловушки стали в этой войне столь обычны, что Генрих изверился в слове своих сыновей. Он воспринял весть о болезни Генриха-младшего как очередную ловушку и лишь посмеялся над письмом.

А совсем недалеко от него метался в смертельной болезни сын. Ему чудилось, что к постели подошел Томас Бекет и грозит адом. Умирающий принц приказал слугам накинуть ему на шею веревку и стащить на пол: он хотел доказать тени Томаса, что раскаивается и недостоин иной смерти. Слуги подчинились, и полузадушешшй Генрих еще несколько минут катался но холодному каменному полу. Потом умер. Проклятие Бекета висело над всей семьей.

Когда Генрих все же прискакал в замок, там уже шли приготовления к похоронам.

Этот удар и пришедшая вскоре из Парижа весть о том, что его третий сын, Годфри, погиб, участвуя в рыцарском турнире, сразили стареющего короля. Но война не прекратилась.

В 1180 году умер Людовик VII. Французский престол унаследовал принц Филипп. Ему было пятнадцать лет. Он был на восемь лет моложе Ричарда, но разница в возрасте не чувствовалась. Жестким характером и умом Филипп далеко превосходил и своего слабовольного отца, и Ричарда.

Впервые с Филиппом Генрих познакомился года за два до вступления его на престол, во время перемирия с Людовиком. Тогда юный принц подошел к Генриху и сказал:

— Сир, вы доставили много бед моему отцу. Я понимаю, что вы всегда брали над ним верх. Я не могу помешать вам, сир, но обещаю, что, когда вырасту, отберу у вас все, что вы отняли у отца.

Тогда Генрих рассмеялся, словно мальчик пошутил. Но запомнил эти слова, произнесенные с недетской настойчивостью.

Миновало еще несколько лет после смерти Генриха-младшего. Теперь английский король больше защищался, нежели нападал, он старался сохранить завоеванное, но делал это вполсилы, потому что его душу грызли горькие сомпепия: а ради кого он борется, сражается, копит, устанавливает законы и казнит?

Генрих был выдающимся государственным деятелем. Но хотя цель его заключалась в создании сильного государства, он всегда оставался французским феодалом. Государство Генриха точнее было бы назвать Анжуйским государством, в которое в качестве составной части входила Англия. Владея несколькими языками, Генрих не знал английского. Государство было собственностью короля. И проблема, кому его оставить, была для короля основной. То он решал отдать коропу льстивому Джону, то думал, не передать ли страну канцлеру Годфри, сыну прекрасной Розамунды, то старался помириться с Ричардом…