Грегори Дуглас - Шеф Гестапо Генрих Мюллер (Дневники)

К тому же у них огромные человеческие ресурсы, пусть даже индустриальная база очень невелика. Если они смогут её развить, то станут для нас ещё опаснее. Один мой коллега из ЦРУ на днях говорил об этом, но официально их агентство считает, что Китаю потребуются многие годы на развитие и что китайцы никогда не нападут на западные страны.

Подтверждений этой теории ровно столько же, сколько и для моей: то есть никаких. Сейчас Соединенные Штаты очень озабочены ситуацией в Европе и не хотят создавать себе проблем в Азии. Следовательно, и ЦРУ рассматривает как основной театр [боевых действий] Европу, а не Азию.

Что, если Мао вторгнется на Тайвань? Станем ли мы защищать остров? На сегодня - вряд ли. А если они атакуют своего давнего противника - Японию? Тогда мы предпримем, видимо, что-то для обороны. А если Корею? Страна разделена коммунистами на две части. Или французский Индокитай [имеется в виду Вьетнам. - Примеч. амер. изд.]: тоже разделенная страна.

Эта страна [Китай] находится примерно в том же положении, что и Гитлер в 1939 году. Если он нападет на Польшу, станут ли Англия и Франция бить по его оголенным тылам? Учитывая их разногласия, вряд ли, но тут уже возникает поле для игры. И они все-таки атаковали Германию, но уже после того, как Польская кампания была завершена и Западный фронт [Германии] укреплен.

Как бы то ни было, я считаю Германию более грозным противником, чем разлагающихся Англию и Францию. Они представляют собой, как у Шекспира, "много шума из ничего".

А в Китае, с другой стороны, полно людей, которые занимались войной вот уже двадцать лет.

Жаль, что я не уделил достаточно времени изучению проблем в Азии. Конечно, во времена моей работы в Германии в этом не было нужды, и потом в сутках всегда двадцать четыре часа, вне зависимости от времени года.

Сейчас я много читаю про Восток, но не думаю, что необходима отдельная служба разведки по Востоку. Русский, безупречно говорящий по-английски (многие из них в совершенстве владеют английским), может вполне сойти за американца, но восточный человек остается восточным человеком. Кроме того, русский может искать поддержки в местных левых кругах, а китаец нет.

В свое время мне очень полюбилась китайская кухня.

Маккарти остается либо утопить свою голову в унитазе, либо уж задушить коммунистическое движение [в США] в колыбели. Проблема Маккарти состоит в том, что он слишком любит слушать сам себя. Он увлекается, а это делает его слишком легкой добычей его оппонентов. Нет, ему надо высовываться время от времени, делать несколько прицельных выстрелов и снова прятаться в своем бункере. А сейчас он выплевывает все более ужасные обвинения, которые в конце концов доведут его до ручки.

И потом, Маккарти не так уж на самом деле обеспокоен инфильтрацией коммунистов в Америке. Все, чего он добивается, - это вытащить мартышек из госструктур за хвост и поиздеваться над ними. Работать-то надо с другими, но он думает только о том, что появится в газетах на первых полосах.

20 апреля

Сегодня - очередной день рождения Фюрера, несколько наших тихонько отметят этот праздник дома. Еще новость - Бундец, бывший здешний коммунистический лидер, опознал Латтимора. Пусть у него нет доказательств, ну и что, как здесь говорят. Значительные люди часто не были формально членами партии и держались подальше от радикалов.

[...]

А Латтимор по своему статусу мог влиять на политику. Не то что какие-нибудь докеры.

[...]

Наверно, мы можем приятно и комфортно поужинать с президентом, а после ужина я, возможно, сделаю несколько замечаний.

Мне сказали, что он любитель виски "бурбон", и когда мы беседовали с ним, я спросил, какой "бурбон" он предпочитает. Он взглянул на меня удрученно, поскольку сейчас он пьет в основном вино. Но насчет "бурбона" он меня просветил. Он любит особенное, которое готовят только конкретно в штате Теннесси, в очень небольшом количестве. Я закупил сразу ящик по сто долларов за бутылку!

Но если Трумэн не приедет [ко мне на ужин], то можно продать это виски Маккарти (который наверняка выпил бы и политуру, если бы в ней был должный градус).

И ещё - вопрос музыки. В музыкальном зале у меня Стейнвей и Бекстейн, и я с Зайкой сможем вдвоем усладить его слух. Мы просмотрели ноты, и я склоняюсь к двум вещам Баха. Трумэну нравятся более романтические пьесы, но меня тошнит от Шопена, так что на первый случай и Бах сойдет.

Ее тетка, конечно, захочет прийти - и придет. Несмотря на то что она стойкая республиканка, ужин с президентом-демократом достаточен для смягчения её непреклонного сердца...

26 апреля

Трумэн начинает снова подкалывать Маккарти. Произнес речь перед группой юристов в эту пятницу, говорил о методах борьбы с коммунистами. Он рекомендовал "спокойные, продуманные" методы и уколол Маккарти словом "истерия".

Конечно, Трумэн с его точки зрения прав. Он не может позволить обезумевшим толпам выкинуть вон всех коммунистов [из администрации] и тем самым порушить всю систему власти в Америке.

[...]

Бедняжка Ирмгард. Она хочет брата Хайни, но не может его заполучить. Но он приедет в Вашингтон как мой гость на следующей неделе, так что она сможет подзарядить свои батарейки. Я поселю их обоих в отеле, чтобы мы не слышали их постельных криков.

И хорошая новость: Трумэн все-таки приедет на ужин!

Теперь нужно определить дату, закупить продукты и нанять нескольких слуг на время.

Мне надо быть осторожным и не показывать себя слишком богатым, но небольшое шоу может развлечь президента.

Думаю, за столом будет человек десять. Мне думалось, что людей может быть и больше, однако мне сказали, что Трумэн суеверен и не любит цифры 13. Не хочу приглашать Клиффорда, он не любит меня после разговора о париках. Гувер отпадает. Ему понадобится, конечно, томатный кетчуп на столе, масса салфеток и виноградный сок.

[...]

4 мая

[...] Ко мне после звонка зашел Энглтон. Он знает, кто я такой. Он не решился встречаться со мной у меня в доме и предложил пройтись. Но он успел увидеть вещи [произведения искусства] у меня на первом этаже. А потом я в библиотеке показал ему вещи из дворца Екатерины II. Предложил присесть.

[...]

Он спросил меня, знаю ли я Бронтоса Карлсефни. Еще бы я его не знал! Я протянул ему досье с делом Карлсефни.

Он стал белым как полотно и полез за платком.

"Господи, нам конец!" - пробормотал он.

С моей стороны была прекрасная актерская игра: я сумел выглядеть одновременно озабоченным и таинственным. Энглтон сразу сказал, что хотел бы найти К. и убить его!

Я мог позволить ему использовать услуги моего Арно, а потом приказал бы Арно выкинуть его [тело] в канал.

Еще Энглтон сказал:

"Попробуйте найти его адрес. У нас ведь есть тут разные друзья. Я его сразу же уничтожу".