Сергей Анчуков - Тайны мятеж-войны - Россия на рубеже столетий

Не менее важно понять, что темпы перевооружения, объемы поставок (госзаказа) и качественные параметры оружия в конечном счете должны определяться в зависимости от характера (развития) угроз и с точки зрения экономических возможностей. Впрочем это утверждение не может носить смысл абсолютной истины. В случае смены приоритетов в оценке возможностей и угроз о суверенитете и достижении каких-либо значимых политических целей говорить затруднительно, даже если будут временно достигнуты зримые результаты в экономике за счет сокращения расходов на оборону.

Очевидно, что мы стоим перед выбором: быть не особенно богатыми, достаточно сильными (при известных издержках) и жить не опасаясь агрессии, или оказаться в числе слабых при весьма призрачных надеждах на богатство, со всеми вытекающими отсюда последствиями (в том числе: в ожидании провала в сфере национальной и военной безопасности).

Из статьи И. Рогова следует, что с учетом нашей вопиющей бедности "техническое обновление ВС путем модернизации" создает условия для экономии средств, в следствие чего существует возможность создания современного вооружения с "использованием его новых функциональных свойств и боевых возможностей". "Обновление вооружений на основе модернизации", рассматривается в качестве основного направления военно-технической политики (ВТП), в наибольшей степени соответствующего экономическим условиям и нарастанию угроз. Это направление ВТП в отношении ВС РФ, предполагает относительно плавный переход к вооружениям 4-5 поколения в течение ближайших 10-15 лет. Предполагается, что к концу срока "современные ВВТ (с повышением их боевых свойств в 2-3 раза по отношению к существующим) будут составлять 50% штатного состава вооружений. Согласимся с тем, что, возможно, при самых благоприятных условиях это действительно произойдет. Но добавим, с весьма туманной перспективой достижения приемлемого соотношения и создания выгодных условий для поддержания мира к 2020-2025 гг. - чудес не бывает.

Очевидно, что существенного качественного изменения материальной базы ведения вооруженной борьбы, как и форм применения ВС, в этом случае произойти не может.

Не особенно придираясь к словам и словосочетаниям (оптимизация, реформа, новые функциональные свойства), тем более не подвергая сомнению "функциональную новизну современного вооружения" и нашу бедность, не согласится с принятым МО направлением НТП казалось бы трудно. Но для понимания сути проблемы нельзя не отметить, что "обновление", в принципе предполагает лишь частичное, поверхностное изменение базы войны, но не затрагивает материальную основу Армии и Флота - средств ведения вооруженной борьбы, в контексте оценок современного состояния войск, таких понятий как "модернизация" и "качественно-новые ВС".

Не вдаваясь в технические подробности, заметим, что военно-техническое обновление вооруженных сил даже при наличии достаточных средств процесс достаточно длительный. С учетом среднего цикла жизни вооружений, в условиях ритмичной работы военного производства он предполагает по крайней мере ежегодную замену 5-6% штатного ВВТ войск и при определенных обстоятельствах действительно создает предпосылки для перехода к ВВТ с повышенными в 2-3 раза боевыми возможностями и накопления запасов в течение периода в 20-25 лет. В том числе путем модернизации и продления срока службы устаревших вооружений.

Тем не менее, при "обновлении" принципиального изменения характера боя, операции и войны, как и "революционных изменений" в военном деле ожидать не приходится. Для этого нужен "качественный скачек при условии количественного накопления ВВТ" и в связи с этим под "перевооружением" следовало бы понимать процесс полной замены существующих вооружений ВС на качественно-новые средства ведения вооруженной борьбы в относительно короткие сроки. На современном уровне научно-технического процесса, пожалуй было бы точнее сказать, что "полное перевооружение это переход на качественно иные по функциональным и боевым свойствам системы (средства), чем известные ныне в войсках и существующие в опытных разработках ВВТ следующих поколений".

Следует так же напомнить, что одной из главных на наш взгляд целевых установок развития военной организации должно быть поддержание приемлемого с точки зрения нарастания и трансформации угроз соотношения сил с потенциально-сильным, технически и технологически оснащенным противником, а не "перевооружение ВС" как естественный процесс их оснащения. Было бы более точным в качестве цели военной реформы определить "создание условий для развертывания стратегических группировок войск (сил), адекватных угрозе и динамике ее развития за счет технического перевооружения на качественно иной технологической основе". И разумеется, для "парирования потенциальной агрессии, которая имеет тенденцию к возрастанию" в предстоящий 25-ти летний период. Более того, необходимо ориентироваться именно на достижение этой цели в первой половине 21 столетия.

Изложенное имеет прямое отношение к военно-технической политике по второму варианту, "полного перевооружения" на основе подготовленного в течение 7-10 лет форсированного производства "качественно иных вооружений", что предполагает как минимум переход к 2025 году на вооружения шестого поколения с боевыми возможностями на порядок более высокими, чем имеют современные ВВТ (условно говоря, четвертого, четвертого-плюс и пятого поколения).

Нет сомнения в том, что только "качественно иные чем известные ныне" вооружения и ВС в действительности могут создать условия для революционного изменения характера, способов и форм применения войск с полным использованием новых функциональных свойств, боевых возможностей техники и преимуществ технологий 21 столетия. Весьма показательными в смысле применения перспективных боевых средств 21 века оказались операции "Буря в пустыне" и "Решительная сила".

На наш взгляд, "в современных экономических условиях, при наличии значительных запасов вооружения", созданных в семидесятые - восьмидесятые годы", избранный магистральный путь военно-технического обновления Вооруженных сил РФ "через модернизацию к перевооружению" - не соответствует главной цели российской политики (созданию условий мира на выгодных России основаниях), и по сути является вчерашним днем не только мировой, но и депрессивной российской практики строительства ВС.

Такое утверждение может показаться излишне резким и недостаточно обоснованным, но не может отвергаться в принципе.

Во-первых, хотя бы потому, что наши вероятные противники при высоких экономических возможностях ставят цель достижения безусловного военно-технического превосходства на основе качественного совершенствования ВС. Именно путем "их перетаскивания через поколение ВВТ" и перевооружения армии на "качественно иные, более могущественные чем существующие и запущенные к серийное производство боевые средства и системы вооружений". В этом смысле можно сослаться на Послание бывшего МО США У. Коэна конгрессу и президенту, а также на известные заявления представителей новой американской администрации. По существу у нас не остается выбора.