Александр Бабакин - Битва в ионосфере

Однако все последующие работы показали, что невозможно заложить в вычислительные средства все свойства, нюансы, физические явления, с которыми мы сталкивались в процессе загоризонтной локации. Кроме того, не были полностью изучены свойства среды распространения электромагнитной энергии радара. С другой стороны, эти свойства были многомерными в своих проявлениях в различное время суток, сезона, года. Не хватало человеческих ресурсов, программистов, алгоритмистов, техников, инженеров, чтобы полностью воплотить идею созданию гигантского автомата загоризонтной РАС для обнаружения ракет, стартующих с территории США. Да в тот период, в общем-то, не было и мощных вычислительных средств для решения такой многоплановой научно-технической задачи. Поэтому пришлось ограничиться основными проблемами. Ведь опытные николаевские данные отчетливо показывали, что без автоматизации процесс лоци-рования очень сложен для боевого расчета. Режим постоянного круглосуточного дежурства, который являлся основным для боевых ЗГРЛС, невозможно вести в состоянии постоянного стресса. Поэтому требовалось решить задачу оптимального распределения усилий боевого расчета, определения интеллектуального вклада каждого специалиста. Переложить рутинные операции по всевозможным математическим расчетам, прогнозированию, селектированию целей на вычислительные средства. А на персонал ЗГРЛС — оперативного дежурного, начальников смен, руководителей групп возложить анализ различных ситуаций, принятие решений. Для этого было проведено большое количество учебно-тренировочных и экспериментальных стартов с наших космических полигонов и боевых позиций РВСН.

— Еще создавалась опытная ЗГРЛС под Николаевом, — рассказывал Эфир Иванович Шустов, — проводились исследования по автоматизации процессов и другие работы, а нам уже была поставлена задача по разработке боевого загоризонтного радара. В 1970 году нами, под руководством Кузьминского, был создан проект боевой системы ЗГРЛС.

Оппонентом НИО-3 по проекту выступало 4 ГУМО и его 5-е управление. В военных институтах детально проанализировали проект и дали исчерпывающую оценку. Для НИО-3 это был очень сильный цензор. Боевая система ЗГРЛС состояла из трех мощнейших радаров. Они из трех точек должны были обнаруживать баллистические ракеты на огромных расстояниях. Но в дело вмешались финансовые средства. Проект военные эксперты раскритиковали. Они вместо трёх предложили всего два загоризонтных радара.

— Мы сделали очень много расчетов, — вспоминал Шустов, — и спроектировали новую систему, состоящую уже из двух боевых ЗГРЛС.

Второе крупное замечание от 4 ГУМО касалось надежности боевых загоризонтных радаров. НИО-3 была поставлена задача провести анализ так называемой полярной шапки ионосферы. Специалисты 4 ГУМО будто предчувствовали опасность для ЗГРЛС этого явления. Ведь рабочие трассы радаров проходили рядом с полярной шапкой. Ее влияние на распространение радиолокационных сигналов могло оказаться решающим. Поэтому впоследствии, вместе с Арктическим научно-исследовательским институтом были проведены специальные научно-исследовательские работы.

Кроме того, специалисты 4 ГУМО поставили много вопросов относительно энергетического потенциала. Они предложили сократить число передатчиков станции с 30 до 28 единиц.

Так же немало вопросов было и по сложнейшему новому антенному полю. Здесь впоследствии очень много сделал талантливый отечественный антеннщик — Георгий Григорьевич Бубнов. Он впервые применил в отечественной антенной практике использование легких металлов, алюминиевую сварку на воздухе. Одним словом, по предложению 4 ГУМО, ввели очень много всевозможных новшеств в проект боевой системы ЗГРЛС для снижения её сметной стоимости и повышения надёжности функционирования.

Разработка боевой системы ЗГРЛС проходила в не простой обстановке. Немало по проекту было дискуссий и споров. Некоторые известные гражданские специалисты в области локаторостроения утверждали, что НИИДАР взялся за неразрешимую задачу. Указывали на различные научно-технические проблемы, из-за которых загоризонтная радиолокация якобы невозможна. В НИО-3 активно изучали эти замечания. По многим из них были найдены конкретные положительные решения. По более принципиальным вопросам нами велись глубокие научные исследования. Именно в спорах, а не волевым решением заинтересованных чиновников, рождался проект советской боевой системы ЗГРЛС, которой не обладала ни одна страна в мире. Окончательно разработанный проект, с учетом всех поправок и замечаний был защищен на всех уровнях. По нему было выпущено специальное Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Промышленная кооперация приступила к созданию советской боевой системы ЗГРЛС.

Тогда же, в 1973 году Кузьминский предложил своему заместителю Шустову написать докторскую диссертацию по теме ЗГРЛ. Научного материала для этого хватало. Мол, пока будут возводиться боевые станции, сможем и написать и защитить докторские диссертации. В тот период Кузьминский сам был лишь кандидатом технических наук. Для Шустова была выделена специальная комната.

— Я набрал документов, рассказывал Эфир Иванович, — стал анализировать данные и писать работу. Кузьминский с Чепигой в это время набирали необходимую статистику по обнаружению целей, необходимую для диссертаций. По этой грандиозной теме можно было сразу защитить несколько докторских диссертаций. Однако плодотворно поработать удалось всего пару недель.

После успешных конструкторских испытаний опытной николаевской станции 4-е ГУМО поставило перед НИО-3 задачу расширить экспериментальную базу и получить необходимые данные для уже создаваемой боевой системы. С середины 1972 по март 1973 года из-под Читы на расстоянии 5–6 тысяч километров была проведена серия заказных стартов баллистических ракет. Но опытный радар их не обнаружил. Для увеличения в два раза дальности обнаружения потенциала аппаратуры радара и его энергетических возможностей, казалось, хватало. Однако ионосфера, которая сама была включена в процесс загоризонтной локации, явно действовала отрицательно на радиолокационный сигнал. Она буквально морально нокаутировала главного конструктора и его команду. Все терзались догадками, почему опытный радар вдруг перестал видеть?

Опытная ЗГРЛС все хуже обнаруживала цели. С каждым неудачным обнаружением Кузьминский мрачнел. Как-то он зашел в комнату к Шустову и впервые за две недели позвал его на рабочее совещание. Предложил вместе разбираться, почему локатор не тянет. Ведь идеологию опытного радара, как раз и закладывал кандидат технических наук Шустов с коллегами. Тут уж стало не до докторской диссертации. У Кузьминского, Шустова, Чепиги начались острые споры. Несмотря на то, что Кузьминский очень уважал Виктора Павловича Чепигу непосредственно как ученого, он снял его с должности руководителя николаевского объекта и назначил туда Шустова. Но Чепигу Кузьминский оставил в теме. Мол, пусть практически доказывает свои выводы.