Вольфганг Акунов - Тамбовский волк и красные дворяне

Причем, вопреки как бы нехотя оброненному маршалом Жуковым замечанию, что, мол, «крестьяне ненавидели бандитов» (в своих воспоминаниях будущий маршал СССР вообще довольно сдержан в осуждении антоновцев и, в общем, пишет о них с некоторой долей уважения, как о достойных противниках — в отличие от дышащих невыразимым, высокомерным презрением к «темному мужичью» приказов и воззваний «красного барина» Тухачевского, другого обер-палача — Какурина — и засевших в московском Кремле женевских эмигрантов), окрестные села встречали антоновцев колокольным звоном и молебнами (что, в свою очередь, вызывало ответные репрессии красных против церквей и сельских батюшек).

К концу 1920 г. повстанцы были объединены уже в 2 армии (21 бригаду), составлявшие вместе Объединенную (Единую) Партизанскую Армию Тамбовского Края. Знаками различия ее бойцов, вопреки сдержанного отношения лично Антонова к красному цвету — служили красные нарукавные полоски. Согласно приказа № 1 от 14 ноября 1920 г. младший командный состав и работника штабов антоновских армий носили 1, командиры полков и начальники штабов армий — 2, Начальник Штаба Единой Армии (т. е. сам А.С. Антонов) и командующие повстанческими армиями — 3 узкие красные нарукавные полоски, а Главнокомандующий Единой Повстанческой Армией — 1 широкую красную полоску. Позднее, приказом № 5 Главного Оперативного Штаба Единой Партизанской Армии Тамбовского Края от 10 января 1921 г. были введены новые знаки различия:

— для младшего командного состава — по-прежнему красные нарукавные полоски, носившиеся на левом рукаве (1 — для отделенных командиров, 2 — для взводных командиров, 3 — для вахмистров);

— для старшего командного состава — красные нарукавные нашивки в форме треугольника углом вниз (1 треугольник — для эскадронных командиров или начальников отдельных команд, 2 — для командиров дивизионов и полковых адъютантов, 3 — для командиров полков и их помощников, начальников пулеметных команд и штабов дивизий);

— для комендантского состава — красные нарукавные треугольники углом вверх (1 — для комендантов полков, 2 — для комендантов при Главном Оперативном Штабе);

— для высшего командного состава — красные нарукавные ромбы (1 — для командиров и начштабов дивизий, 2 ромба — для командующих армий и их помощников). Над этими знаками различия чины Главного Оперативного Штаба, начсвязи и адъютанты при Главном Оперативном Штабе носили на левом рукаве красные нарукавные ленты с соответствующей надписью белыми буквами (например: Н-к связи). Приказом Главного Оперативного Штаба Антонова № 6 от 12 января 1921 г. в знаки различия были внесены новые изменения:

— для командиров полков — красные нарукавные ленты с соответствующей надписью белыми буквами (например: К-р 1 полка);

— для начальников пулеметных команд — 2 красных треугольника углами вниз, а над ними — красная узкая лента с надписью белыми буквами «Н-к П.К.»;

— для командиров батарей — 2 красных треугольника углами вниз, а над ними — красная лента с надписью белыми буквами «К-р Б.».

В Главный Оперативный Штаб Объединенной Партизанской Армии антоновцев входили старые эсеры — Гусаров, Богуславский, Токмаков и Митрофанович. Командующим был избран офицер с большим боевым стажем — Георгиевский кавалер поручик П.М. Токмаков (позднее возглавивший в качестве председателя Союз Трудового Крестьянства и даже считавшийся многими подлинным руководителем Тамбовского восстания), начальником штаба — Антонов. Наряду с ними, крестьянская масса выдвинула своих собственных талантливых партизанских командиров — братьев Матюхиных, атамана Ваську Карася, атаманшу Маруську — новую Василису Кожину, прозванную «тамбовской Жанной д’ Арк».

К началу 1920 г. численность антоновцев достигла 40 000 штыков и сабель. Конечно, «штыков» и «сабель» весьма условных — вооружение, как, впрочем, и воинская подготовка крестьянских повстанцев оставляли желать много лучшего, но, с другой стороны, у большинства русских крестьян за плечами был опыт четырехлетней Великой войны, и многие прихватили с фронта домой свои винтовочки (а то и пулеметики). Согласно жуковским «Воспоминаниям и размышлениям», повстанческие части были вооружены пулеметами, винтовками, револьверами и шашками. Во всяком случае, ни артиллерии, ни бронетехники, ни авиации у антоновцев не было.

Самым излюбленным видом ручного огнестрельного оружия антоновцев (как, впрочем, и махновцев, и прочих крестьян-партизан) являлся стократ проклятый красными борзописцами «кулацкий обрез» — винтовка с отпиленным почти напрочь стволом, которую легко было спрятать под тулупом или поддевкой, чтобы потом в упор «гасить» комбедовцев, чекистов, комиссаров, «заградителей» и прочую красную саранчу, слетевшуюся на крестьянский хлеб и отнимавшую его у хлеборобов вооруженными налетами, расстрелами, поджогами сел и тотальным террором. В-общем, воевали по-мужицки. Тем не менее, об эту «сермяжную» силу одна за другой разбивались бесчисленные волны большевицких карателей. Отряд за отрядом бросали кремлевские стратеги на непокорную Тамбовщину. Но антоновская армия не только держалась, но и стремилась непрерывно нападать, вопреки огромному неравенству противоборствовавших сил.

Согласно маршалу СССР Г.К. Жукову, политическую организацию «эсеро-кулацкого» восстания на Тамбовщине (а фактически — во всем Поволжье) возглавлял ЦК партии эсеров. Своей главной задачей он считал повсеместное свержение советской власти. Ближайшие же задачи антоновцев заключались в следующем:

— срыв выполнения продразверстки и других повинностей, налагаемых на крестьян Советской властью,

— уничтожение представителей РКП(б) и Советской власти на местах,

— нападение на отдельные отряды Красной Армии с целью их разоружения (но отнюдь не поголовного истребления, что был вынужден признать даже сам Жуков!),

— порча железных дорог, уничтожение складов и баз.

Исходя из этого, антоновцы применяли следующую тактику:

1) уклонение от боя с крупными частями Красной Армии,

2) вступление в бой при полной уверенности в победе и по возможности при превосходстве собственных сил.

3) в случае необходимости — выход из неудачно сложившейся боевой обстановки небольшими группами и в разные стороны с последующим сбором в заранее условленном месте.

Как писал об Антонове Роман Гуль — «опять жжет совхозы, налетает на станицы, вырезает чекистов, а когда надо — рассыплет отряды по селам, и снова пашут, молотят антоновцы, как ни в чем ни бывало, чтобы потом по знаку батьки снова взяться за зарытые в огородах винтовки и пулеметы и опять идти в бой против ненавистной советской власти» («Ледяной поход», М, 1992, с. 208).