Лев Гумилев - Две традиции древнетибетской картографии (Ландшафт и этнос. VIII)

Но откуда могли получить тибетские географы столь специфическую информацию? Несомненно, не от греков, у которых были совершенно иные и менее точные сведения о географии Среднего Востока, хотя они гораздо лучше знали Передний Восток. По-видимому, информаторами тибетцев были персидские ученые раннепарфянской эпохи, сочинения которых в подлинниках не дошли до нашего времени. Об этом говорит ареал, представленный на нашей карте; помещение центра ойкумены в Пасаргадах, городе, тогда уже сильно разрушенном, но продолжавшем оставаться священным местом для ревнителей древних традиций Ирана, и вместе с тем отсутствие сведений об Элладе и Индии — странах, не входивших в Ахеменидскую монархию. Кроме того, в пользу нашей датировки имеется и прямое указание тибетского источника на то, что в древности географические познания вместе с религиозными были заимствованы из Ирана, откуда они попали в северо-западные районы Тибета, в так называемую страну Шаншун. [4] Ibid, p. 1127–1138, 1167 Поэтому мы имеем право назвать данную картографическую традицию ирано-тибетской.

Для историка Азии этот вывод является парадоксом, потому что заселение долины Брахмапутры предками современных тибетцев произошло в первые века нашей эры, т. е. после составления исследуемой карты. Очевидно, как это утверждает и тибетская традиция, посредником между эпохами и народами была страна Шаншун (в северо-западном Тибете). Об этом народе мы знаем очень мало, но только его этно-культурные связи объясняют нам особенности дальневосточной картографической традиции, сохраненной в тибетских источниках.

Перейдем к общему анализу карты, сделав несколько необходимых замечаний. К данной статье приложена фотокопия с оригинала тибетской карты, а также для удобства читателей ее копия, в которой каждое тибетское название нами заменено на определенный порядковый номер, под которым оно будет дано ниже.

Рис. 3 — Прорисовка карты с заменой надписей на цифровые обозначения

На первом месте мы даем тибетские названия в транслитерации, в которой каждой тибетской букве соответствует латинская. При этом сочетания zh (Ш) и sh (Ш) соответствуют разным тибетским буквам, а n — соответствует русскому нь. Запятая перед тибетским словом имеет вспомогательное значение и на чтение не влияет. В древнем тибетском слова писались почти так, как они произносились. Поэтому наша транслитерация почти совпадает с транскрипцией, т. е. до некоторой степени передает и древнее произношение. Тибетская система передачи иностранных названий и имен весьма сложна, и о всех тонкостях этого дела мы говорить не будем. Особо тяжелый случай, когда тибетцы переводят на тибетский язык непереводимое иностранное название. Кроме того, в тибетском языке строго ограниченное количество определенных слогов, поэтому передача иностранных названий с непривычными для тибетцев сочетаниями звуков, с нашей точки зрения, будет весьма приблизительной.

Затем надо обязательно помнить, что для тибетцев, как и для средневековых арабов, география была не только наукой практической, но и теоретической. Древние устарелые сведения о мире спокойно уживались с новейшими. В тибетских географиях даже XIX в, можно найти не только Соединенные Штаты, Францию и другие современные страны, но также и страну Шамбала, народы Гог и Магог, причем последние, конечно, мыслятся как реально существующие. Поэтому исторических карт в нашем смысле, т. е. иллюстрирующих положение в строго определенную эпоху, в Тибете нет, а есть только закодированная информация. Это и является для нас датирующим признаком для terminus post quern (верхней даты), потому что сведения, полученные тибетской наукой после составления карты, на нее не попадают.

Условные обозначения

Рис. 4 — Интерпретация древнетибетской карты на современной основе

Прокомментируем отмеченные на карте названия.

1. Bar-po-so-brgyad— Пасаргады. Достоверное описание этого города было сделано спутниками Александра Македонского, вступившего в древнюю персидскую столицу без боя. Историк Аристобул сообщает, что там располагалась гробница Кира Великого, представлявшая небольшую башню, скрытую в густой чаще деревьев: внизу башня была массивной, а наверху под крышей находился склеп с очень узким входом. [5] Страбон. География. Л., 1964, стр. 677 Страбон приводит еще два различающихся описания этой гробницы, к его времени разрушенной. Историк Онексерит, сопровождавший Александра в походе, утверждает, что башня была десятиэтажной, а Арист Саламинский, писатель более поздний, указывает, что она была большой и только двухэтажной. [6] Там же, стр. 678 Эти противоречия устраняются с помощью нашей карты. В центре ее изображена именно эта гробница, и видно, что в ней было десять этажей, которые отчетливо показаны чертежником. Кроме того, тибетская надпись выше заглавия является легендой именно к этой детали карты. Там перечислены следующие достопримечательности гробницы: 1) гора свастики, девятиэтажная; [7] Иранская свастика изображала солнце и в отличие от индийской была повернута против часовой стрелки, а «Девятиэтажная гора» — это гробница Кира, за исключением верхнего этажа, выделенного особо. 2) хрустальные столбы с надписями; [8] Надпись «Я, царь Кир Ахемонид» была сделана на трех языках (Бартольд В.В. Историко-географический обзор Ирана. СПб., 1903, стр.102). 3) сад свастики; 4) сад колеса, или круглый; 5) лотосовый сад, [9] В персидском языке для сада цветочного и сада плодового существует два отдельных слова. видимо, с прудом и водяными цветами; 6) драгоценный сад. Совпадение тибетского чертежа с эллинскими описаниями снимает возможное сомнение в древности и достоверности карты, а также в правильности нашего отождествления исходной точки исследования.

2. Bde-ba-rang-grub— место, расположенное немного восточнее Пасаргад. По-видимому, это смысловой перевод: «блаженство (покой) само создается», хотя первый слог совпадает с персидским словом «даб» — «пышность, великолепие». Очевидно, показаны дачные места персидских царей, память о которых еще хранилась во время македонского и парфянского господства.