Владимир Миронов - Древняя Греция

В Древней Греции аскетизму киников, даже во многом показному, противостоял гедонизм киренаиков. «Гэдонэ» означает наслаждение. Философы направления и их сторонники видели главный смысл жизни в удовольствиях. Основателем школы считается Аристип из города Кирены (435—360 гг. до н.э.), греческого полиса на Североафриканском побережье (Киренаика). Известно, что он учился у Протагора и Сократа и был моложе Антисфена. К сожалению, его сочинения не сохранились. Этический гедонизм киренаиков покоился на сенсуализме, то есть на чувствах и ощущениях. Аристип учил: человеку ничего не дано познать, кроме его ощущений, природа коих неизвестна. А посему не следует даже пытаться проникнуть в тайну природы и ее законов. В чувстве они видели своего рода религию и поклонялись ему как богу. Если Антисфен-киник говорил, что он скорее повесится, чем испытает удовольствие, то Аристип считал, что без удовольствий жизнь не стоит и ломаного гроша. Уж тогда точно, полагал он, лучше пойти и повеситься.

Ставя превыше всего в жизни удовольствия, киренаики неизбежно должны были попасть (и часто попадали) в зависимость от них и от тех, кто им доставлял такого рода удовольствия. В ходу у древних греков был даже такой анекдот. Как-то раз Аристип встретил Диогена, который мыл в ручье овощи, намереваясь вскоре приступить к скромной трапезе. Аристип, увидев это, насмешливо сказал: «Если бы ты умел обходиться, как нужно, с Дионисием (правителем, тираном Сиракуз. – Ред .), тебе не пришлось бы довольствоваться таким обедом». Диоген в ответ ему заметил: «А если бы ты умел довольствоваться таким обедом, то тебе не пришлось бы заискивать перед Дионисием». Разумеется, гедонизм как течение был популярен, хотя и чрезвычайно опасен во многих отношениях. Если даже оставить в стороне вопрос о здоровье, которое не становится лучше от невоздержанности в питье и еде, прежде всего он ведет к довольно быстрому пресыщению радостями жизни. Не случайно те, кто яро поклонялись богам греховных наслаждений, нередко и сами становились их жертвами. Гегесий Александрийский, вначале вставший на этот путь, вскоре увидел невозможность удовлетворения всех своих страстей и желаний. В итоге стал известен античности как убежденный певец смерти, «Пейситанатос» («Смертепроповедник»). После его лекций иные из слушателей кончали жизнь самоубийством.

Перикл

На совершенно иных позициях стоял великий Эпикур (342/341 – 271/270 гг. до н.э.). Родом он был с Самоса. Остров еще за сто лет до рождения Эпикура был взят войсками Перикла. Захватив земли самосцев, афиняне многих за приверженность к олигархическому образу правления изгнали (правильно сделали). Эпикур в отличие от Платона, сына аристократа из рода Солонов, или Аристотеля, сына близкого ко двору, родился в семье бедного школьного учителя. Философ рано познал нужду и страдания, бродя с матерью, что читала заклинания, по лачугам. Ему было всего 3 года, когда после поражения союзнических войск греков при Херонее старинные полисы утратили свободу и стали жертвой македонских завоевателей (338 г.). Не помогли грекам и страстные речи Демосфена. К философии Эпикур обратился с 14 лет не из любви к такому роду занятий, а из презрения к учителям словесности, которые не смогли объяснить ему, что значит слово «хаос». По крайней мере так объяснял его шаг эпикуреец Аполлодор в первой книге «Жизнеописания Эпикура». Куда более убедительно звучит версия Гермиппа. Тот утверждал, что Эпикур был учителем, пока ему не попались книги Демокрита и не обратили его к философии. Косвенным подтверждением этой версии можно считать слова философа Тимона, характеризующие его как «самого последнего из физиков». Эпикур был пытлив и отличался упорством в поиске знаний. В г. Теосе прослушал лекции по философии Раксифана и Навсифана, учась, как говорили о нем недоброжелатели, «на медные деньги». В Афины он приехал в годы краха демократического правления. Это были страшные годы, когда на глазах народа захватчики из Македонии восстанавливали власть тирании или местных олигархов. В Афинах все политические права теперь были предоставлены только богачам, тем, кто имел не менее 2000 драхм (таковых оказалось всего 9 тысяч). Таков был общий фон.

Толпа и мудрец (Христос)

Остальным предложили покинуть родину (323 г.). Гиперид, Демосфен и другие защитники истинной демократии вынуждены были покинуть город. Однако тиран Антипатр, получивший Македонию и Грецию в качестве приза при дележе земель, захваченных Александром Македонским, потребовал их выдачи. Ни один из них добровольно не готов был пойти на эту жертву. Тогда «народ, по предложению Демада, приговорил их к смерти». Их приговорили к смерти те же, кто еще вчера с восторженными криками приветствовали их на площадях и улицах. Тут же нашелся доброволец-палач (бывший актер Архий по прозвищу Ищейка). Этих бедняг после пыток казнили, а Гипериду перед смертью еще и вырезали язык. Демосфен в храме Посейдона вынужден был принять яд. Афинская демократия приказала долго жить. Тысячи афинян взошли на корабли, намереваясь покинуть родину. Бедный Эпикур был свидетелем этого позора. Его тогда охватило острое чувство стыда и ненависти при виде того, как среди его сограждан вызрел обильный «урожай предателей, взяточников и богопротивных людей». Эпикур покидает Афины после двух лет пребывания в них и службы эфебом. Вскоре он вынужден стать учителем, ибо остался без средств. У его отца конфисковали все (дом, участок). Жизнь заставила отправиться в Митилены, на остров Лесбос, где он и учительствует 18 лет.

Бюст Эпикура

Чему и как учил Эпикур, которого античный мир будет знать под почетным именем «Спасителя людей»? В деталях сейчас трудно восстановить программу, но дошедшие до нас отрывки его воззрений показательны. Он стоял на пути мудрости и познания. Эпикур считал, что «мудрец не должен быть влюблен», что «любовь дана людям не от богов» и «ни жениться, ни заводить детей мудрец не будет». При этом он согласен был питаться хлебом и водой, а кусок сыра считал невиданной роскошью, говоря: «Я плюю на дорогие удовольствия». Богатство он презирал, считая алчность и жадность худшей из болезней, подобной раку. Он утверждал, что «богатство, приобретенное дурными путями, носит на себе слишком заметное пятно». С возрастом он еще более укрепился в правильности своих взглядов. Он был счастлив, если была постель, скудный обед, крыша над головой и, разумеется, если с ним были его драгоценные свитки-книги. В то же время его нельзя считать сторонником крайностей, как и глашатаем полного опрощения. Главное во всем – это чувство меры. Эпикур заявлял: «Мудрец не будет болтать вздора даже пьяный… не станет тираном, не станет жить и киником или нищенствовать». Вместе с тем он советовал воспринимать жизнь такой, какова она на самом деле – без иллюзий.