Владимир Миронов - Древняя Греция

Язык меча и кинжала

Ранее мы как-то «щадили» афинян, обходя, как вы заметили, войны и все ужасы, которые им сопутствовали и ими же порождались. Однако при более объективном рассмотрении выясняется, что Афины и Спарта были пусть и не очень большими, но сильными, жестокими и прожорливыми хищниками… Спарта последовательно покорила многие земли и стала к концу VI века до н.э. во главе почти всего Пелопоннеса. Это же можно сказать и в отношении Афин. Их возвышение привело к временной гегемонии их «империи». Поэтому на каждую страницу славы приходится десяток случаев позора, предательства, измен, корыстолюбия, трусости и обмана. Спарта и Афины поклялись уважать «автономию греческих государств», но в жизни редко этому следовали. Известна фраза спартанца Лисандра: «Детей мы обманываем бляшками, а взрослых – клятвами». Листая страницы истории Греции, то и дело сталкиваешься с междоусобными войнами. Историк де Ромили прав, утверждая: частые вооруженные конфликты между греческими полисами были явлением обычным и совершенно естественным. Это так. Ведь в Пелопоннесской войне шла постоянная борьба за гегемонию, экономические и политические преимущества. Результатом непрерывных междоусобиц становились акции мести и устрашения, сопровождавшиеся жестокими расправами с пленными, опустошением территорий и земель, гнетом населения. Славные герои Афин без малейшего колебания отрубали пленным правую руку, сбрасывали в пропасть экипажи захваченных в плен триер и т.д. Спартанцы, в свою очередь, казнили пленных афинян. Все отмечали фанатизм Пелопоннесской войны («первой мировой войны» древности), продолжавшейся целых 27 лет. Не забудьте, войну начал не кто иной, как «великий» Перикл, которого считают отцом западной демократии. Это по его приказу войска атаковали Мегары и захватили Эгины, надеясь тем самым заполучить полный контроль Афин за всей греческой торговлей.

Греческий военный корабль

Афины, как и Спарта, силой побуждали к покорности все свободные полисы и малые государства в Эгеиде (район Эгейского моря). Союз свободных городов на деле был фикцией. О сути взаимоотношений греков открыто сказал Фукидид, хотя и устами Клеона. Обращаясь к народному собранию, Клеон сказал: «Вы должны помнить, что ваша империя – это деспотия, сохраняемая против воли ее подданных, которые постоянно злоумышляют против вас; они не станут повиноваться вам в ответ на любую милость, оказанную вами в ущерб себе, но будут подчиняться вам только до тех пор, пока вы господствуете над ними; у них нет любви к вам, но они покорствуют силе». Отсюда и яростное сопротивление политике Афин, исходившее фактически от всех государств Греции. Историк Дюрант сравнил античные Афины с Англией, которой «предстояло выбирать между империей и голодной смертью» (на деле Англия захватила полмира). Добавьте сюда большое число не всегда смышленой, туповатой и просто безработной молодежи, о которой писал Фукидид («Пелопоннес и Афины были полны молодежи, чья неопытность побуждала их взяться за оружие»), и вы поймете, что везде и всегда причины войн одни и те же.

Гоплиты вступают в бой

На одной стороне оказались Афины, на другой – Спарта, поддержанная всеми государствами Пелопоннеса. Разгром афинянин под Сиракузами на реке Асинар (415—413 гг. до н.э.) западными греками приблизил крах Афин. Фукидид писал о той битве: «Это было величайшее сражение среди эллинов за всю войну и, по моему мнению, величайшее сражение, известное нам в эллинской истории». Мы также оказались перед выбором после разгрома советской, народной демократии. Бездарные вожди предали страну и ее национальные интересы. Греки хотя бы понимали опасность. Гермократ (лидер сицилийцев и Сиракуз) произнес то, что никак не могут выдавить из себя наши политики: «Когда угрожают гражданам Сицилии, живущим вдалеке от нас, можем ли мы воображать, что опасность минует кого-либо из нас?» Напрасно наши предатели надеются, что за давностью лет им простят преступления. Народ помнит все!

Греческая демократия (V – конца IV вв. до н.э.) отличалась от господствующей в нынешнем мире представительной демократии. Правильнее было бы назвать ее «прямой демократией», поскольку вся власть принадлежала в полисе Народному собранию (экклесии). Оно собиралось примерно раз в 10—14 дней (на холме Пникс, где находился и алтарь Зевса). Вторым важным органом был Совет (Буле), куда по жребию избиралось 500 человек. Сюда мог попасть даже бедный афинянин, если ему исполнилось 30 лет (служба его в Совете оплачивалась). О масштабах той демократии говорит и такой факт: примерно 70 процентов всех афинян в течение жизни смогли побывать членами Совета. Поэтому они и старались укрепить свой полис: интенсивно, энергично занимались созиданием, а не разрушением, строили могучий флот, порты, длинные стены (своего рода систему «противоракетной и ядерной обороны»). Античность – это гражданственность, сила духа, чувство чести и высочайшая ответственность. Участие в делах общественной и государственной жизни (res publica) считалось самой важной, а во многом и определяющей чертой, характеризующей античного гражданина. Греки и римляне были сторонниками непосредственной демократии общины (civitas), но только такой, в которой идея свободы предполагала наличие неких общих экономико-политических прав. В тех случаях, когда происходило то, что древние обычно называли убийством отечества (parricidium patriae), всякий уважающий себя грек и римлянин должен был браться за оружие, встать на защиту республики (полиса) и ее законов. Демократы Греции в отличие от наших старались помогать развитию национальной промышленности и торговли. Как бы в противовес им, олигархи стояли на классово-консервативных, антинародных, паразитических позициях. После них хоть потоп, клятва олигархов звучала следующим образом: «И я буду враждебно настроен к простому народу и замышлять против него самое что ни на есть худое». Все греческое общество тогда разделилось на друзей и врагов («наши» и «не наши»). Что лежало в основе столь яростного и непримиримого спора? Вопрос главенства тех или иных сил в народе и государстве!

Мать и сын. Рим