Жорж Блон - Одиссея авианосца «Энтерпрайз»

Американские летчики приблизились к Труку, когда атолл-архипелаг осветили первые проблески утренней зари. Внизу царили тишина и покой. На сверкающей глади лагуны отчетливо различались зеленые холмики островов. На якорных стоянках и рейдах стояли грузовые транспорты — боевых кораблей было мало. Основные силы японской эскадры покинули атолл несколько дней назад, решив, очевидно, пока не вступать в боевые действия. А о том, что они непременно начнутся, японцы могли догадаться хотя бы по недавнему присутствию в воздушном пространстве над Труком двух американских самолетов-разведчиков. «Хеллкеты» не успели описать первый круг над лагуной, как им наперехват устремились несколько «зеро». Завязался воздушный бой — он длился несколько часов. Между тем к Труку подлетали все новые эшелоны американских истребителей, взлетавших один за другим с крейсировавших неподалеку авианосцев. В этот раз превосходство было целиком на стороне американцев, что во многом объяснялось качественным преимуществом «хеллкетов» над «зеро», равно как и опытом ведения слаженных боевых действий. Отметим здесь же, что отныне американские летчики всегда будут испытывать превосходство над японцами в воздухе. И теперь, я полагаю, самое время поговорить подробнее о том, что представляли собой американские военно-морские летчики, из кого их набирали и как готовили к службе сразу в двух стихиях — на море и в воздухе.

Американцы считали, что в возрасте 18–26 лет человек легче всего переносит перегрузки, связанные с полетом: ускорения и перепады давления при взлете, посадке или пикировании. А точнее — в возрасте, близком к восемнадцати годам, нежели к двадцати пяти. Поэтому неудивительно, что летчики, служившие на авианосцах, выглядели совсем еще безусыми мальчишками — во всяком случае, если судить по фотографиям военных лет. Родом они были из разных штатов, да и происхождение у них было разное: они представляли различные общественные классы — если это понятие вообще применимо по отношению к американскому обществу. Особое предпочтение при отборе в летный состав по. понятным причинам отдавалось выпускникам технических колледжей и университетов, отличавшихся к тому же крепким здоровьем. На медицинской комиссии отсеивали главным образом по зрению — близоруких и дальтоников, а также по стоматологическим дефектам: зубы должны быть крепкие и ровные — для правильной подгонки кислородной маски. После медицинской комиссии парней, годных к летной службе, направляли в школы наземной подготовки. Там их натаскивали физически — с помощью силовой гимнастики, дзюдо и самбо. А лучшим способом воспитать дух товарищества, конечно же, был футбол. Ну и в дополнение ко всему — систематическая пропаганда славных традиций военно-морской авиации.

При наборе в школы наземной подготовки выяснялось, что процентов тридцать новобранцев вообще не умели плавать. Ну что ж, не беда: на выручку приходили многоопытные тренеры по плаванию. Они обучали новичков четырем классическим стилям, и главным образом — брассу, позволяющему держаться на воде часами, а также подводному брассу — на случай если придется выплывать из-под разлитого по поверхности моря горящего мазута. Кроме того, в программу обучения входили и чисто военные дисциплины. Общий же учебный курс в школе наземной подготовки длился чуть меньше года. Следом за тем выпускников направляли учиться летать (на курсы начальной летной подготовки — сроком на 3 месяца), а потом — учиться летать еще лучше (на курсы общей летной подготовки — сроком на 14 недель), после чего им предстояло выдержать летный экзамен. В результате всего лишь около тридцати процентов выпускников курсов получали звание летчика-офицера или летного старшины ВМС, и направлялись на курсы боевой подготовки, где им предстояло овладеть всеми премудростями тактики воздушного боя, поддержки морских десантных операций, приемами стрельбы по наземным целям и так далее. При этом из упомянутых тридцати процентов старшин и офицеров отбирались кандидаты для прохождения дальнейшей службы в транспортной авиации ВМС, будущие инструкторы и добровольцы для службы на заморских территориях. Другие кандидаты — те, кого отбирали в ближнюю авиационную разведку и кому предстояло пилотировать самолеты наблюдения, направлялись на специальные двухмесячные курсы, после чего их приписывали к линейному и крейсерскому флотам или береговым авиабазам. Остальные же летчики — истинные рыцари неба — удостаивались высочайшего права служить на авианосцах. Однако прежде им приходилось в течение двух месяцев учиться взлетать и садиться на палубы стареньких сухогрузов и танкеров, переоборудованных под учебные авианосцы. На одном из озер Среднего Запада даже был создан специальный учебный центр — там летчики оттачивали технику бомбометания и торпедных атак и приобретали другие полезные знания и навыки. Единственной наукой, к которой у них не лежала душа, была, пожалуй, навигация. Однако им приходилось изучать и ее — правда, чисто с прикладной точки зрения, а не академической. Благо к тому времени американские авиаинженеры успели сконструировать специальные хитроумные тренажеры, с помощью которых можно было смоделировать любую полетную ситуацию прямо на земле, вернее, в учебном классе. На этих самых тренажерах летчики обучались не только практической навигации, но и способам вести наблюдение с помощью бортовых РЛС, систем радиослежения, и при этом вести огонь по обнаруженным целям. Большим подспорьем в процессе обучения служили две тысячи учебных фильмов, в том числе десятки мультипликационных. Особенно серьезную подготовку проходили будущие пилоты-разведчики. Чтобы иметь перед глазами самолеты всех типов, командование военно-морской авиации даже обратилось к американским мальчишкам с просьбой построить и прислать 500 тысяч авиамоделей. За свою работу юные моделисты-конструкторы получали награды — в виде специальных свидетельств, почетных грамот и званий. К примеру, тот, кто присылал 50 моделей различных типов самолетов, состоявших на вооружении четырех воюющих держав, удостаивался почетного звания адмирал-конструктора. Идея получила столь широкий отклик, что в скором времени в центры летной подготовки были переданы еще 300 тысяч моделей — в дополнение к первой, полумиллионной партии. Причем каждая была выполнена с безукоризненной точностью, хотя и в значительно уменьшенном масштабе. По ним-то будущие асы и учились за считанные доли секунды распознавать различные типы самолетов с разной дистанции и под разными же углами зрения... Иначе говоря, учебный процесс длился постоянно: не прекращался он и после того, как летчики ступали на палубу авианосца.