Мурад Аджи - Европа, тюрки, Великая Степь

Канишка остался символом кипчака и всей тюркской культуры в далекой Индии. Тюрки там были известны давно, они — народ-загадка, который неожиданно появился с севера и неожиданно исчез. Но исчез, оставив археологические следы — скульптуры, рельефы и другие произведения искусства, а также храмы и монастыри. И литературные предания о нагах — людях, поклоняющихся змеям… Кто знает, а может быть, легендарные арии тоже были с Алтая?

При царе Канишке (правильнее все-таки Хан Ерке, или Канерка — так чеканилось его имя на монетах) Алтай жил Кушаном (Кашмиром?) — тысячи тенгриан-паломников приходили сюда с севера, чтобы поклониться святым местам, которые обустроил Канишка.

Тогда тюрки и дали свой — новый для буддистов! — обряд почитания Бога Небесного, Тенгри-хана. Этот факт зафиксирован в истории буддизма и Индии.

Поныне на Востоке помнят и чтут тех тюрков, сохраняя предания об их священной стране Шамбхале (Шамбкале), [6] Шамбкала (по-тюркски «светящаяся крепость») иногда произносят как Шамбала и связывают ее с Гималаями. Такая версия вызывает вопросы, потому что в преданиях речь идет не о Гималаях, хорошо известных в Индии, а о стране, лежащей далеко на севере. Алтай как раз находится далеко на севере от Индии, он с давних пор, наравне с Гималаями, считался духовным центром Востока. Кроме того, на Алтае выплавляли железо и делали кресты из него, на Тибете же древние следы черной металлургии не обнаружены. которая лежала далеко на севере и в которой жили святые люди… Это опять о тюрках! Священная страна Шамбкала была в горах Алтая, где семь снежных вершин и где хранится божественный железный крест — мировая ваджра… Всё по-прежнему так. Но только тюрки о ней не вспоминают.

Дороги, проторенные в Индию две тысячи лет назад, не заросли травой. Бийский тракт еще служит. Но стал он короче, и не ходят по нему паломники. Уцелела и другая древняя дорога на Тибет — Нерчинский тракт…

Лишь на запад от Алтая долго не было наезженных дорог. Сказывалась психология жителей гор: люди боялись незнакомой степи и искали пути только в привычных горах.

В степь уходили лишь в крайнем случае. Две с половиной тысячи лет назад на Алтае случился конфликт веры: язычество сменилось на религию. Получило распространение тенгрианство. Но не все приняли Бога Небесного, несогласные ушли. Ушли в степь, их назвали «скифы» (видимо, от «скиты», то есть «скитальцы»). Официальная история скифов трактуется по-другому. [7] Российская академическая наука упорно относит скифов к иранским народам, не приводя абсолютно никаких письменных памятников. Ссылаются только на Геродота, подчеркнуто игнорируя противоречащие ему археологические находки. Однако изучение скифских памятников показывает, что так называемые «неизвестные письмена» на них, порой принимаемые за затейливые орнаменты, есть не что иное, как руническое письмо тюрков. Отдельные слова и фразы на древнетюркском прочитываются четко. Это (и описанные Геродотом обычаи степного народа) позволяет утверждать, что скифы были тюрками, а не иранцами, у которых иная письменность и иная культура. Но… в причерноморской степи и в Алтайских горах «скифские» археологические памятники абсолютно одинаковые. Что же отличает скифов от тюрков? Ничего.

И тем не менее скифы «бесхозны», утверждает российская наука, забывая наставление Н. М. Карамзина: «Народы не падают с неба и не исчезают сквозь землю…» А что, если скифы сохранились?! Что, если сегодня они носят имя «чуваши»?! Слишком уж необычен этот тюркский народ. Живет в центре кипчакского мира, но не с ним. Всегда был чуть в стороне.

Духовная культура чувашей, которых сегодня называют христианами, еще недавно была совершенно другой, нехристианской. Она не забылась в народе. Она удивительно напоминает ту, что была у тюрков на Алтае в глубокой древности: их верования не имеют аналогов. Язык чувашей своеобразен — певучий, мелодичный и очень древний, он понятен далеко не всякому тюрку… Чуваши — живая страница тюркской истории, к сожалению, еще не прочитанная мировой наукой.

Часть «скифов», видимо, сохранилась и на Украине. Они забыли родной язык, но едва уловимые детали их быта напоминают о далеком прошлом народа. Например, своеобразные орнаменты народных вышивок — точно такие же, как у чувашей. Они несут в себе ценную информацию, о которой разговор впереди. Или — погребальные обряды… Словом, «скифские» страницы полны тюркских тайн.

Зато последующие алтайские страницы читаются отменно: Великое переселение народов II–V веков четко прописало их. Для народа перенаселенного Алтая Судьба открывала один путь в будущее — через степь. Других просто не было. Лишь степь оставалась почти незаселенной территорией, способной принять многочисленный народ.

Но потребовались десятилетия неимоверных усилий и труда, прежде чем горцы научились жить в степи. В новой для себя природной среде, в которой всё было не так, как в привычных горах! Это — чрезвычайно важная географическая предпосылка, в которой ключ к познанию всей тюркской истории.

Отсутствие леса, например, вынуждало искать новые строительные материалы. Климат заставлял придумывать другие типы жилища, создавать иные формы быта. О воде, топливе, пастбищах, сохранении запасов — о многом теперь приходилось задумываться. Только сильный, смекалистый и трудолюбивый народ могла принять степь. Прежде люди редко селились здесь, потому что слишком трудна жизнь в степи, слишком неприветлива и своеобразна ее природа.

Правда, иные историки, не видевшие степь, «отправляют» сюда разные народы, с легкостью переселяя их на тысячи километров. Они даже не задумываются, что неподготовленный человек и шага не ступит по степи — погибнет.

Без коня и сегодня не пройти там ста километров. Во-первых, не выдержит обувь. Во-вторых, не умея ориентироваться и не имея навыков степной жизни, выжить здесь невозможно: эта одна из самых трудных для человека природных зон Земли. Даже в пустыне проще, там по крайней мере не бывает морозов и снега.

А в степь наши историки «отселяли» целые народы (с обозами, со скотом). Им, кабинетным обитателям, неведомо, что суровая зима с невыносимыми буранами — это степь; жаркое лето с испепеляющими суховеями — это тоже степь; полное безлюдье, отсутствие ориентиров — и это наша степь. Такой — пугающей — предстала она перед тюрками.

Прошли десятилетия, прежде чем кипчаки стали для нее своими, они сказали: «Наша степь». И пошли по степи на запад.

Великое переселение народов — грандиозное событие. Но что это было? Как выглядело оно? Неверно полагать, будто шла неорганизованная толпа. Теория «кочевых цивилизаций», полагающая, что люди скитались по степи в поисках пастбищ для скота, слишком примитивна. Она не учитывает реалии жизни. А для тюрков с их высокой культурой не подходит и вовсе. Жизнь была намного сложнее.