Роберт Конквест - Большой террор. Книга II.

28 октября 1938 года героев недавних боев на Дальнем Востоке наградили орденами. Был награжден и Штерн. А подлинный победитель подвергался в это время жестоким пыткам на допросах в НКВД. С ним расправились за три недели — 9 ноября Блюхера не стало.

У НКВД не было никаких видимых оснований проявлять или разыгрывать в деле Блюхера ту торопливость, с которой в мае-июне 1937 года была уничтожена группа Тухачевского. И все же над Тухачевским и другими почти наверняка состоялся какой-то суд — а Блюхер «без суда и приговора пал жертвой произвола Сталина». [872] 61. Душенькин в «Вопросах истории КПСС», т. II, 1964. О нем говорится также, что «непрерывные допросы сломили здоровье этого сильного человека». [873] 62. Душенькин, «От солдата до маршала», стр. 223. Все это указывает на смерть Блюхера под пыткой в ходе следствия (Федько, чей арест каким-то образом связан с арестом Блюхера, был казнен только в феврале 1939 года).

С другой стороны, в лагерях ходили в то время упорные слухи, что Ежов лично убил Блюхера [874] 63. Информация автора; см. также Светланин, стр. 127. (были и слухи, что Ежов расстрелял своей рукой во время допроса одного из братьев Межлаук [875] 64. Иванов-Разумник, стр. 345. — наиболее вероятно, младшего, И. И. Межлаука, смерть которого датируется 26 апреля 1938 года). [876] 65. Сов. ист. энц., т. 9, Москва, 1966, стр. 287. Если это так, то Сталину могли доложить, что Ежов дйствовал неумело и не смог ничего добиться. А кроме того, если действительно Блюхер погиб от руки Ежова, то можно больше верить и другому слуху: а именно, что к концу своей карьеры Ежов сошел с ума.

Есть отрывочные сведения, что дело против Блюхера начали составлять в НКВД еще осенью 1936 года. Говорят также, что по этому делу допрашивался Белобородов, просидевший в тюрьме под следствием много месяцев. [877] 66. Lermolo, Face of a Victim, p. 241. Но конечно, это могло быть просто сбором компрометирующих материалов — такие материалы НКВД собирал на всякий случай против всех крупных работников.

Много было слухов насчет того, что Блюхер или кто-то из его окружения серьезно думал о мятеже. Никаких надежных свидетельств об этом нет, хотя Люшков информировал японцев о каких-то оппозиционных группировках в Сибири. Многие показания Люшкова стали известны в Москве через советского шпиона в Японии Рихарда Зорге. Были это факты или просто домыслы, но совпадение сроков показывает, что подобная информация могла быть использована против Блюхера. [878] 67. См. об этом F. W. Deakin and G. R. Storry, The Case of Richard Sorge, New York, 1966, pp. 199–200, см. также Светланин, «Дальневосточный заговор».

Во время гражданской войны Блюхер служил на Восточном фронте вместе с Постышезым; он был также связан с Федько и Кашириным. В 1937 году командарма Федько назначили командующим Киевским военным округом вместо арестованного Якира, а в феврале 1938 года перевели в Москву вместе с Косиором — обоих по одному и тому же «методу повышения» на центральный, но не имеющий значения пост. Оба они были казнены — или, во всяком случае, приговорены к смерти — в один и тот же день 26 февраля 1939 года. Третьим в тот же день погиб (или был приговорен) Влас Чубарь. Из всего этого можно вывести, что в НКВД был состояпан какой-то «военно-политический заговор» с участием названных лиц, и с этим «заговором» связали также и Блюхера.

Истинные причины репрессий против Блюхера состоят, вероятно, просто в том, что он был самостоятельно мыслящим военным (и, в качестве кандидата в члены ЦК, также политиком), занимавшим влиятельное и важное положение. Гибель Блюхера означала конец даже самых ничтожных надежд на какие-либо действия против Сталина.

В начале ноября 1938 года официальный список высших военачальников после уничтожения Блюхера охватывал Ворошилова, Мехлиса, Щаденко, Шапошникова, Буденного, Кулика, Тимошенко. [879] 68. См. «Правду», 2 ноября 1938. Впервые оперативники НКВД, проводившие террор, заняли места выше оставшихся в живых строевых командиров. Через несколько недель список этот обогатился еще более симптоматичным и оскорбительным пополнением: имя Фриновского, который на короткое время стал Наркомом военно-морских сил, фигурировало в нем непосредственно после Ворошилова. [880] 69. См. там же, 16 дек. 1 938.

8 декабря 1938 года было объявлено, что кончилась власть Николая Ежова — ничтожного и ужасающего «кровожадного карлика». Очевидно, его фактическая власть над НКВД окончилась еще в середине октября — после этой даты, как мы видели, все важные расследования шли под руководством Берии и Шкирятова. Теперь на посту Наркома внутренних дел Ежова заменил Берия, а сам Ежов пока остался Наркомом водного транспорта.

В течение некоторого времени Берия появлялся на официальных трибунах вместе с Ежовым, и их имена стояли рядом в списке самых важных сановников. Но к январю 1939 года фамилию Ежова стали печатать по его прежнему «истинному» старшинству, то есть последним среди кандидатов в члены Политбюро (Хрущев находился в то время в Киеве). В последний раз имя Ежова упоминается в составе президиума на торжественно-траурном заседании 22 января 1939 года по поводу пятнадцатилетия со дня смерти Ленина. В середине февраля Ежов бесследно исчез.

Его судьба темна до сих пор. Был слух, что его привели в марте на некое секретное заседание высшего партийного руководства, где он был встречен криками возмущения. Но, возможно, что слухи эти относятся к яростным нападкам Берии на Ежова, сделанным будто бы на пленуме ЦК осенью 1938 года, если такой пленум вообще имел место. [881] 70. См. Tokayev, Comrade X, p. 119.

Как бы то ни было, но «кровожадный карлик» ушел в тень буквально без следа. До самого XX съезда КПСС, то есть на протяжении последующих восемнадцати лет, его имя просто нигде и никогда не упоминалось. Слухов, разумеется, было множество. Что Ежова расстреляли. Что он сошел с ума и изолирован в психиатрической больнице (этот слух, по-видимому, осторожно поддерживался властью, поскольку сумасшествием Ежова удобнее всего объяснить террор). Циркулировал рассказ, что еще в 1941 году Ежова видели живым в одной из подмосковных тюрем (в изоляторе «Сухановка»), в добром здоровье и пользующегося привилегиями. И другой рассказ: его тело нашли висящим на суку дерева во дворе психиатрической больницы тюремного типа, причем на шее Ежова болталась надпись, сделанная не его рукой, — «я дерьмо». [882] 71. Swianiewicz, Forced labor, p. 133. В кругах НКВД говорили, что вначале Ежова называли немецким шпионом. [883] 72. V. and E. Petrov, Empire of Fear, p. 77.

Но один из надежных источников, тоже из кругов НКВД, сообщает, что Ежова обвинили в сотрудничестве с британской разведкой. [884] 73. Показания лейтенанта Жигунова. См. Armstrong, p. 248, note 65. Если последнее сообщение верно, то это означает, что суд и казнь Ежова произошли после подписания советско-нацистского пакта 1939 года.