Ганс-Ульрих фон Кранц - Мистические тайны Третьего рейха

Пиренейские пещеры Ран исследовал неделю за неделей — впрочем без особых видимых результатов. И действительно: бессистемные поиски Грааля (о котором Ран даже толком не знал, что это, собственно говоря, такое) в горном массиве сильно смахивали на попытку отыскать пресловутую иголку в стоге сена. Необходимо было найти какое-то решение, какой-то метод, получить ключ к разгадке тайны.

И Ран снова засел за рукописи катаров. Материалы, предоставленные Габалем, оказали ему неоценимую помощь. Среди них был достаточно подробный план замка Монсегюр. Изучая его, Ран внезапно обнаружил, что он полностью совпадает с описанием легендарной горы Монсальват, где сокрыта реликвия. Значит, Грааль находится в непосредственной близости от замка — если не в самом замке! Продолжая изучение Монсегюра, Ран обнаружил, что замок геометрически совершенен, и если бы не отдельные моменты, представлял собой идеально симметричное здание. С одной стороны, для уровня архитектурного мастерства XII века такие погрешности были вполне нормальны. И все же что-то в этих отступлениях от симметрии — отсутствующих коридорах и помещениях — не давало Рану покоя. Пока он не задал себе вопрос: а кто сказал, что их действительно нет?

Действительно, если дорисовать план так, чтобы замок обрел идеальную симметрию, на плане появится несколько помещений, якобы никогда не существовавших. Ран предположил, что эти тайные подземные ходы и залы просто погребены под грудой развалин и именно в них и скрывается реликвия.

Вместе с Габалем и еще несколькими помощниками-энтузиастами из числа местных крестьян он берется за работу. А дальше происходит нечто непонятное.

Рану действительно удается обнаружить подземные ходы, о существовании которых никто не подозревал. Они вели в священные пещеры, вход в которые «снаружи» был давно завален лавинами. В этих природных гротах сохранились следы людей многих эпох — от неандертальцев, которые украшали стены своими незатейливыми рисунками, до катаров, превративших их в свои святилища. Вот как Ран описывает эти пещеры: «В незапамятные времена, в ту далекую эпоху, которой едва коснулась современная историческая наука, грот использовался как храм, посвященный иберийскому богу Иллхомберу, богу Солнца. Между двух монолитов, один из которых обвалился, крутая тропинка ведет в гигантский вестибюль собора Ломбрив. Между сталагмитами из белого известняка, между темно-коричневыми, сверкающими горным хрусталем, стенами тропинка ведет вниз, в самую глубину горы. Зал высотой около 80 метров служил для еретиков собором».

Здесь же Ран совершил еще одно открытие: стены пещер были покрыты помимо всех прочих надписей и рисунков еще и символикой тамплиеров! Значит, рыцари Храма действительно были связаны с еретиками и, возможно, много лет охраняли Святой Грааль после уничтожения Монсегюра! Вернувшись из экспедиции, Ран посвятил этим вопросам несколько книг. К сожалению, писал он, Святой Грааль так и не удалось обнаружить. Так считается до сих пор. Но я, используя простейшую логику, хочу подвергнуть сомнению данный вывод.

Предположим, что Ран действительно не нашел Грааль. Что сделал бы столь фанатичный исследователь? Конечно же, организовал бы новую экспедицию в надежде добиться успеха! Либо, полностью разочаровавшись вследствие неудач, в принципе забросил бы свои исследования. Но Ран не делает ни того ни другого! Он продолжает свои исследования истории катаров, но больше не ищет Грааль — так ведет себя только человек, достигший своей цели,

Предположим, что Грааль все-таки был найден. Что же мешало Рану обнародовать свое открытие? Об этом мы можем строить только предположения. Возможно, Грааль оказался носителем какой-то информации, которая показалась Рану слишком шокирующей, и он медлил с ее публикацией. Возможно, хотел сначала собрать как можно больше сведений и придать своему открытию достойную «оболочку». Как бы то ни было, в 1934 году, когда Гитлер направил Вирту свое письмо (по сути — приказ), никто даже не догадывался о том, что Грааль найден и находится у Рана.

А им нужно было всего лишь почитать таможенные декларации, которые ученый заполнял при пересечении франко-германской границы в 1929 году. Среди прочих предметов в них значился «медный котел для паровой установки высокой мощности». Скажите, пожалуйста, зачем археологу мог понадобиться паровой котел? Только для того, чтобы скрыть в нем от посторонних глаз какой-то достаточно крупный предмет. Видимо, таким образом Грааль попал в Германию.

Книги Рана привлекли внимание «Аненэрбе» и лично Гиммлера. Ему было предложено сначала сотрудничать с институтом, а затем и стать его штатным работником. В 1936 году Отто Ран официально вступил в СС. Продвижение молодого ученого по служебной лестнице шло с невероятной скоростью. В 1937 году он принимает участие в крупной экспедиции «Аненэрбе» в Исландию, направленной на поиски легендарной земли Туле. Ран в рамках экспедиции решает свою задачу — ищет следы пребывания на далеком северном острове катаров (правда, без особого успеха).

А в 1938 году молодой ученый, делающий блистательную карьеру, попадает в немилость. Причины этого столь же загадочны, как и многое другое в бурной и богатой событиями жизни Рана. О том, почему это произошло, существует несколько версий.

Первая версия говорит о том, что Ран попытался восстановить в рамках СС религию катаров и, вроде бы, даже добился в этом направлении определенных успехов. Это похоже на правду — по свидетельствам многих современников, Ран действительно в какой-то момент начал исповедовать веру катаров. Делай он это тихо, не привлекая ничьего внимания, все бы обошлось. Но Ран открыто пропагандировал свои взгляды, серьезно расходившиеся с теорией Гитлера. В частности, он говорил о том, что необходимо любой ценой избежать европейской войны, что на основе древней религии, древних ценностей возможны возрождение и сплочение Европы. Он отвергал жесткое преследование инакомыслящих, допускал негативные высказывания по поводу концентрационных лагерей. В одном из своих писем он с болью говорил о том, как тяжело ему наблюдать все происходящее в Германии:

Я опечален тем, как идут дела в моей стране. Две недели назад я был е Мюнхене. Через два дня я предпочел бы отправиться в свои горы. Терпимому, либеральному человеку, как я, невозможно жить в такой стране, какой стала моя родина. Я стыжусь той черной униформы, которую вынужден носить, и мечтаю избавиться от нее.

Избавление произошло. Ран подал прошение об отставке и ушел, преследуемый множеством ложных слухов. Согласно одним, его родители оказались евреями; согласно другим, молодой ученый был уличен в гомосексуализме. Но в таком случае — равно как если бы Ран обнаружил явную политическую неблагонадежность — его без всякой жалости бросили бы в один из немецких концентрационных лагерей, где юноша превратился бы в пепел. Этого не произошло, Ран мог спокойно гулять на свободе. Правда, своим близким Ран жаловался, что чувствует постоянную угрозу, что его жизнь в большой опасности. Предчувствия не обманули молодого ученого: весной 1939 году он, катаясь на лыжах по склонам тирольских гор, был погребен под лавиной.