Нина Молева - Дворянские гнезда

В отношении Степана Степановича Апраксина к своему театру присутствовали и очень личные моменты – многолетняя привязанность к талантливой актрисе Аграфене Ивановне Архаровой, которой он приобрел большой каменный дом на Арбате. Известный балетмейстер Адам Павлович Глушковский писал по этому поводу: «Я был вхож еще в один знатный дом; расскажу об обстоятельствах, которые открыли мне доступ в него и даже, можно сказать, приблизили меня к нему. Степан Степанович Апраксин как по своему богатству, знатности рода, так и по заслугам перед Отечеством и государем занимал не последнее место в ряду наших вельмож. Он был генералом от кавалерии и жил сообразно со своим положением и знатностию – роскошно и открыто. Подобно другим вельможам, он также имел у себя домовый театр и труппу актеров из крепостных людей. Но когда мода на них прошла, когда мало-помалу театры эти стали уничтожаться, когда многие из вельмож стали распродавать своих домашних артистов или определять их к казенному театру, Степан Степанович также распустил свою труппу, наградив и обеспечив каждого по заслугам… У Аграфены Ивановны была воспитанница, а может быть, и дочь, которую Степан Степанович из расположения к Аграфене Ивановне также не забывал и о воспитании которой он сильно заботился. В самом деле, Мария Степановна, эта воспитанница, получила отличное образование и впоследствии времени сделала отличную партию… Я по поручению Степана Степановича учил ее одно время танцевать; случалось нередко, что Степан Степанович приезжал в мой танцевальный класс».

На подмостках апраксинского театра перебывали все заезжавшие в Москву знаменитости. С 1814 до 1818 года на ней выступал императорский казенный театр, а в 1821–1827 годах приводившая в восторг театралов итальянская опера. В течение декабря 1826 года – мая 1827 года в опере бывает А. С. Пушкин, первый раз оказавшийся в Москве вольным человеком после возвращения из ссылки. А. Я. Булгаков вспоминает об этом времени: «Вчера граф Потемкин до того кричал „да капо“ после арии большой примадонны Анти, что обратил на себя внимание целой публики, и все начали шикать. Он заупрямился, стал кричать еще громче „да капо, фьора“; стали шикать еще громчее и он принужден был спасовать и замолчать».

Когда Пушкин слушал оперу Россини «Сорока-воровка», его увидел автор известных «Записок» Ф. Ф. Вигель: «Все вместе было прекрасно, все было гораздо выше одесской посредственности, хотя далеко от совершенства, которым гораздо позже восхищались мы в Петербурге. Там было ужасно дорого и превосходно, а тут дешево и мило; последнее, мне кажется, лучше, ибо большому числу людей доставляет средства часто наслаждаться». А тут еще встреча с Пушкиным, когда Вигель «чуть не вскрикнул от радости», отметив для себя, что поэт «весь еще исполнен молодой живости». Это было время знакомства Пушкина с красавицами сестрами Урусовыми – из-за одной из них он едва не вышел на дуэль с ее двоюродным братом В. Д. Саломирским. И с сестрами Ушаковыми, ради которых он зачастил чуть не каждый день на Пресню, сделал предложение Екатерине, но был отвергнут.

В апраксинской труппе начал свою блистательную певческую карьеру Петр Александрович Булахов, отец композитора. Критик «Московских ведомостей» писал о нем: «…Чтобы в полной мере насладиться его гармоническим голосом, надобно было его слушать в комнате у фортепьяно: тут слушатель, не теряя ни одной ноты, ни одной оттенки, пользовался всею очаровательностью его пения… Удивлять слух и в то же время трогать сердца есть верх искусства и дар весьма редкий». Булахов был первым исполнителем романса «Черная шаль» на слова А. С. Пушкина, написанного А. Н. Верстовским, и еще не изданного «Соловья» А. А. Алябьева, находившегося в то время в московской подземной тюрьме.

На сцене П. А. Булахов пробыл всего десять с небольшим лет. Он участвовал во всех операх-водевилях Алябьева, но с особенным успехом пел в произведениях Бойельдье, а в театральных дивертисментах исполнял русские песни и романсы, пел в первой опере А. Н. Верстовского «Пан Твардовский». Впоследствии Ф. А. Кони писал о знаменитом теноре: «Это был искуснейший и образованнейший певец, когда-либо являвшийся на русской сцене, певец, о котором итальянцы говорили, что если б он родился в Италии и выступил на сцене в Милане или Венеции, то убил бы все известные до него знаменитости». П. А. Булахов умер в Москве на сорок третьем году жизни. «Он слишком беззаветно отдавался исполнению», – слова, сказанные на его погребении.

Судьба апраксинского дворца переломилась после эпидемии холеры 1831 года, когда все домовладение перешло в казну и было приспособлено для нужд Сиротского института, который в 1850 году преобразуется в Кадетский корпус, а спустя еще тринадцать лет в Александровское военное училище. Это было среднее военное учебное заведение с двухлетним курсом для подготовки офицеров пехоты.

Училище отличала жесточайшая дисциплина, которую так тяжело переживал окончивший его писатель А. И. Куприн, но и блистательным составом преподавателей. Это историки В. О. Ключевский, И. М. Снегирев, К. Д. Кавелин, критик А. А. Григорьев, геолог Г. Е. Щуровский, юрист П. Г. Редкин. Начальником училища был одно время отец академика минералога А. Е. Ферсмана, который здесь же и жил. В стенах училища А. И. Куприн обращается к первым литературным опытам. В 1889 году в газете «Русский сатирический листок» печатается его первый рассказ – «Последний дебют» о трагической судьбе молодой актрисы. На радостях молодой автор взлетает по училищной лестнице, перепрыгивая по несколько ступенек. Подобная считавшаяся недопустимой выходка стала известна ротному командиру. «Ступайте в карцер… – говорит он. – И если это повторится в следующий раз, вы будете исключены из училища». Исключение не состоялось. В августе 1890 года Куприн окончил училище, был произведен в подпоручики, чтобы вскоре выйти в отставку. И спустя годы вместе с тяжелыми минутами своей училищной юности он будет вспоминать «белое длинное здание Александровского училища на Знаменке, с золотым малым куполом над крышей, знак домашней церкви».

С началом Первой мировой войны Александровское училище перешло на четырехмесячный срок обучения. Число занимающихся здесь юнкеров приближалось к двум тысячам. В результате мобилизации 1916 года юнкером оказался студент механического факультета Московского Высшего технического училища, будущий известный актер Борис Иванович Щукин, сын официанта московского ресторана «Эрмитаж». Его имя пополнило список знаменитостей, выпущенных училищем, среди которых были М. Н. Тухачевский, Н. А. Руднев, С. С. Каменев, историк П. К. Миллер.

В дни Октябрьского переворота Александровское училище становится основной базой белой гвардии в Москве под руководством Комитета общественной безопасности при Городской думе. Цель Комитета – поддержка Временного правительства и борьба с советской властью в Москве. Стоит вспомнить, что в состав Комитета входили представители эсеро-меньшевистских исполкома и президиума Совета солдатских депутатов 1917 года, исполкома губернского Совета крестьянских депутатов Московского совета Всероссийского почтово-телеграфного союза, Московского бюро Викжеля и штаба Московского военного округа. Председателем Комитета общественной безопасности был городской голова В. В. Руднев.