Нина Молева - Дворянские гнезда

Комаровские в том же году избавляются от московской собственности. Граф Константин Ламздорф с 1865 года состоял флигель-адъютантом императора и именно в 1876 году был назначен командиром гвардейского конного гренадерского полка, а с марта 1877 года сопровождал кронпринца Вильгельма в его поездке по России. Супруги зимой постоянно жили в Петербурге, а летом в своих колоссальных поместьях на Полтавщине.

Но действительно примечательной была фигура покупателя дома. После всех живших здесь аристократических семей на бульваре появляется купец всего-навсего 2-й гильдии А. Н. Прибылов, живший «собственным домом в Рогожской слободе» и так и не сменивший места жительства. Зато он деятельно принимается за переделку всего домовладения, причем достаточно необычным способом. Прибылов приглашает для этой цели еще никому не известного Александра Фелициановича Мейснера, который закончил в 1883 году Московское училище живописи, ваяния и зодчества по отделению архитектуры с Большой серебряной медалью. Начать профессиональную работу Мейснеру удается только в качестве помощника других архитекторов. Так, до 1887 года он остается помощником А. П. Попова на строительстве Исторического музея в Москве, последующие четыре года – К. М. Быковского, преимущественно на строительстве университетского комплекса зданий.

Прибылов поручает Мейснеру перестройку сначала флигеля – нынешнего Дома журналиста, который должен превратиться в дорогой особняк, и только спустя двенадцать лет – основного голицынского дома. При этом архитектор все время пользуется квартирой в доме Прибылова, которую использует и как собственную мастерскую. В 1889 году голицынский дворец приобретает современную декоративную обработку фасада и общую надстройку четвертого этажа. Прибыловский дом начинают называть «профессорским», поскольку его выбирают для жизни профессора Московского университета и артисты императорской казенной сцены. Здесь живет на протяжении почти десяти лет Антонина Васильевна Нежданова, снимает квартиру главный режиссер Большого театра Василий Петрович Шкафер, перешедший на казенную сцену из Частной русской оперы С. И. Мамонтова. Это о нем Ф. И. Шаляпин отзывался как «об одном из артистов наиболее интеллигентных и понимавших важность задачи». Речь шла о постановке «Бориса Годунова», где Шкафер исполнял роль Шуйского. Василий Петрович был очень удачным партнером Шаляпина и по «Моцарту и Сальери», где пел партию Моцарта.

Переделки домовладения А. Н. Прибылова совпадают со значительными изменениями в характере заказов архитектора. В 1893 году он становится участковым архитектором, в 1897-м – членом Строительного совета управы. Среди многочисленных доходных домов, которые начинает проектировать А. Ф. Мейснер, особняком стояла перестройка им популярной московской церкви в Брюсовском переулке – Воскресения на Успенском Вражке (1897). За это время архитектор приобретает и собственный дом в Ремизовском переулке (№ 3).

У Прибылова же Мейснер жил во вспомогательном здании, выходившем на Калашный переулок. Его квартиру после Октябрьского переворота занял известный историк Москвы Петр Васильевич Сытин. В ней же кончила свои дни и его вдова.

После Октябрьского переворота в бывший прибыловский дом переезжает издательство Сабашниковых, занявшее одну из жилых квартир. Созданное в 1891 году двумя выходцами из купеческой сибирской семьи, братьями Михаилом и Василием, оно стало символом самого высокого научного и художественного содержания, безо всяких скидок на рыночный успех. По словам известного переводчика и критика А. М. Эфроса, «у нас есть какой-то молчаливый общий уговор относительно литературной табели о рангах. Есть степени и отличия. Среди них одна из самых высоких – издательская марка Сабашниковых. Когда у кого-нибудь на книге она появляется впервые, мы испытываем особое чувство. Мы говорим, что он получил академическое кресло, – в кругу „бессмертных“ этой своеобразной Сабашниковской академии».

К числу «сабашниковских бессмертных» относились академики К. А. Тимирязев, М. А. Мензбир, П. Б. Ганнушкин, Ф. Ф. Зелинский, А. Е. Ферсман, М. А. Цявловский и многие другие. Издательство стремилось к популяризации ценнейших произведений науки всех времен и народов. Здесь выходит серия «Памятники мировой литературы», первоначально носившая название «Вечные книги»: баллады-послания Овидия, комедии Аристофана, сочинения Лукиана, Фукидида, Саллюстия, исповедь и сонеты Петрарки, русские былины, произведения скандинавского и сербского эпоса.

Исключительной популярностью пользовалась серия «Страны, века и народы», предлагавшая, по словам издателя, «книги по географии, истории, культуре, искусству для чтения дома и в путешествии». В этой серии вышли «Византийские портреты» и «По Греции» Ш. Диля, «Во времена фараонов» А. Морэ, «Боги и люди» П. Сан-Виктора (в переводе Максимилиана Волошина). Целое поколение выросло на «Русских Пропилеях» – сборниках материалов по истории русской мысли и литературы, где были опубликованы письма М. Н. Волконской, воспоминания А. Б. Гольденвейзера, материалы из архива Н. П. Огарева, неизданные стихотворения А. С. Пушкина, Т. Г. Шевченко и т. д.

В доме на Никитском бульваре выходит последняя сабашниковская серия «Записи прошлого» (1926–1934), в которую вошли воспоминания и письма, дававшие «картину жизни и быта разных слоев русского народа в показаниях свидетелей и деятелей нашего прошлого». Это дневники и воспоминания В. Я. Брюсова, воспоминания А. П. Сусловой «Годы близости с Достоевским», «Дневники С. А. Толстой» и др. Треть изданий Сабашниковых вышла в 14 сериях. Всего же за 44 года деятельности было выпущено около полутора миллионов экземпляров 540 изданий.

Несмотря на все переделки, квартира, в которой размещалось издательство, сохранилась почти в ненарушенном виде. Она находится на втором этаже центрального подъезда и по-прежнему имеет выход во двор, где находились склады издательства.

В том же подъезде этажом выше находилась редакция журнала «Леф», иначе «Левого фронта искусства», ответственным редактором которого был Владимир Маяковский (1923–1925). После двухлетнего перерыва журнал начал снова выходить под названием «Новый Леф» (1927–1928). С момента своего возникновения «Леф» стал предметом ожесточенных гонений со стороны партийной идеологии. Согласно характеристике, которую дает первое издание Большой Советской Энциклопедии, «творческие установки Лефа связаны с футуризмом. Литературные теории Лефа в большинстве случаев являются антимарксистскими, смыкаясь со взглядами других антипартийных течений в литературе. Так, от формалистов Леф заимствовал идеалистическое понимание искусства как голой формы». Не менее категоричными были оценки и со стороны партийных органов, которые считали, что «Леф» проводит идеи и взгляды «контрреволюционного праволевацкого блока».