Лев Остерман - О, Солон!

Жертвы и подношения придавали взаимоотношениям между людьми и богами характер некоторой сделки. Благочестие людей не отличалось бескорыстием, но и боги ничего не давали даром. В трагедии Эсхила "Жертвы у гроба" Орест, сын убитого царя Агамемнона, в минуту опасности недвусмысленно адресуется к вседержителю:

Свою волю и распоряжения людской судьбой боги сообщали через оракулов и знамения, которым древние греки верили почти безоговорочно. Гадания по полету птиц и по виду внутренностей животных были очень популярны. Ни одно важное мероприятие, ни одно сражение не начиналось до тех пор, пока боги результатом гадания не подтвердят свое одобрительное отношение к намеченному событию. О характере гаданий можно рассказать словами титана Прометея из трагедии Эсхила "Прометей прикованный". Вот его монолог:

Большую роль в древнегреческой истории играли предсказания оракулов, когда боги «отвечали» на вопросы полководцев и государственных деятелей.

В Олимпии находился оракул Зевса. Жрецы расположенного здесь храма давали свои ответы, прислушиваясь к шуму листвы священного дуба. (Кстати, город Олимпия, где проводились также и Олимпиады, находился в южной части страны, далеко от обиталища богов — горы Олимп).

Самым знаменитым и почитаемым, как мы уже знаем (см. Гл. 2), был Дельфийский оракул. Поскольку роль Дельфийского оракула в описанных выше событиях была весьма велика, любопытно выслушать рассказ Геродота о якобы имевшей место проверке оракула. Эта проверка напоминает столь популярные ныне опыты по парапсихологии. Произвел ее лидийский царь Крез.

"Итак, царь послал лидийцев — говорит Геродот — для испытания оракулов с таким приказанием: со дня отправления из Сард они должны отсчитывать время и на сотый день вопросить оракула: "Что теперь делает царь лидийцев Крез, сын Алиатта?" Ответы каждого оракула на этот вопрос послы должны записать и доставить ему. Об ответах прочих оракулов ничего не сообщается. По прибытии лидийцев в Дельфы они вступили в священный покой, чтобы вопросить бога о том, что им было велено. А Пифия изрекла им такой ответ стихами в шестистопном размере:

Это изречение Пифии лидийцы записали и затем возвратились в Сарды. Когда же прибыли и остальные послы с изречениями оракулов, Крез развернул свитки и стал читать. Ни одно прорицание, однако, не удовлетворило царя, и только, услышав ответ Дельфийского оракула, Крез отнесся к нему с благоговейным доверием. По словам царя, единственно правдивый оракул — это Дельфийский, так как он угадал, чем он, Крез, был занят тогда один, без свидетелей. Отправив послов к оракулам, царь выждал названный день и замыслил вот что (его выдумку никак нельзя было открыть или о ней догадаться). Он разрубил черепаху и ягненка и сам сварил их вместе в медном котле, а котел накрыл медной крышкой". (История, I, 47)

Однако доверие к оракулу подвело Креза. Тот его подвигнул на войну с персидским царем Киром, предсказав разрушение великого царства, за что Крез богато одарил оракула. Но Кир наголову разбил, пленил и заковал лидийского царя. Потом, за данный пленником хороший совет, расположился к нему, снял оковы и предложил просить о любой милости. По словам Геродота, Крез обратился к Киру со следующей просьбой:

"Владыка! Ты окажешь мне величайшее благодеяние, позволив послать эллинскому богу, которого я чтил превыше всех других богов, вот эти оковы и спросить его: неужели у него в обычае обманывать своих друзей?" (Там же, I, 90)

Так и было сделано. Но быть может под "великим царством" Пифия подразумевала Лидию — царство самого Креза?

Впрочем, Геродот упоминает и два случая прямого подкупа жрецов Дельфийского оракула (V, 63; VI, 66)

Предначертания. Как и в других религиях, перед древними греками стояла проблема предназначения, предрешенности или свободы выбора, а в связи с этим и меры ответственности человека перед божеством за свои поступки. Решения этой проблемы они не знали и не очень мучились его поисками. Отсюда — неизбежные противоречия. Например, в трагедии Софокла "Эдип в Колоне" царь Эдип, убивший, сам того не зная, собственного отца, которому это было предсказано, в ответ на попреки Креонта резонно отвечает:

Мы должны согласиться с тем, что Эдип был всего лишь игрушкой злонамеренного божественного промысла. А вот герой трагедии «Аякс» (того же автора) погибает в результате безумья, насланного на него Афиной, но при этом оказывается, что он сам, своей дерзостью, вызвал гнев богини:

О взаимоотношениях людей с богами речь впереди. Здесь я только хотел оттенить противоречие: Эдип убивает отца по воле богов, Аякс погибает — по собственной вине. Быть может, для себя это противоречие греки разрешали в простом предположении, что боги вмешиваются далеко не во все дела. Так что в большинстве случаев люди могут поступать, как им заблагорассудится, но, разумеется, должны остерегаться оскорбить и разгневать божество.