Владимир Янин - Денежно-весовые системы домонгольской Руси и очерки истории денежной системы средневекового Новгорода

Поскольку в прошлом принято было рассматривать область распространения дирхема суммарно, без разделения на хронологические периоды, – ареал распространения денария постоянно противопоставлялся непосредственно ареалу наибольшего распространения дирхема [248]. Считалось, что обращение дирхема до начала XI в. имело место на всей территории, на которой когда-либо обнаруживались клады дирхемов, вне зависимости от их даты. Сокращение же области обращения серебра с распространением денария представлялось порождением каких-то закономерностей, присущих самому денарию. В действительности сравнение ареала распространения денария с ареалом распространения дирхема в последний период его обращения показывает их полное совпадение. Области вятичей, северян и Киевщина не знают денария совершенно; но всякое обращение серебряной монеты на этих территориях прекратилось по крайней мере за полвека до того времени, когда денарий действительно стал играть существенную роль в русском денежном обращении. Закономерности, преградившие денарию путь в южнорусские земли, начинают действовать не с проникновением больших масс западноевропейской монеты в русское денежное обращение, а задолго до этого – еще в 960-х гг.

Рис. 49

К настоящему времени на территории Восточной Европы зафиксировано уже более 200 находок денариев, по большей части монетных кладов. Насыщенность денежного обращения северорусских областей монетой более значительна, чем в предшествующий период обращения дирхема. Это не может не говорить об увеличении потребности в монете.

Обращение денария продолжалось в течение всего XI в. Последний клад западноевропейских монет на территории Восточной Европы Н. П. Бауер датирует 1120 г. На рубеже XI и XII вв. ввоз денария в Восточную Европу прекращается совершенно, что может быть объяснено полной деградацией к этому времени серебряной западноевропейской монеты, которая в результате постепенной порчи в фискальных целях к началу XII в. перестала быть пригодной для обращения вне феода, чеканившего ее [249].

Особенности состава монетных кладов XI в. позволяют выделить в денежном обращении этого времени два периода. Как мы уже видели, в первой половине XI в. клады денариев включают сначала очень большой, а затем все же весьма заметный процент куфических монет. Клады же второй половины XI в. состоят почти исключительно, а иногда и исключительно из западноевропейских монет. Понятно, что эта разница в составе кладов не могла не накладывать отпечатка на характер приема монет в обращении и на весовые нормы этого приема.

По-видимому, в отношении первой половины XI в., когда в обращении находилась еще значительная масса куфических монет, главным образом в обломках и обрезках, можно говорить об известной инерции, непосредственной преемственности особенностей обращения нового монетного материала от особенностей монетного обращения второй половины X в. Но во второй половине XI в., когда дирхем полностью был устранен из обращения, определяющая роль переходит к денарию.

Действительно, анализируя клады XI в., так сказать, на целостность их монет, мы видим, что клады первой половины XI в. содержат громадное, преобладающее число монетных обломков. При этом дроблению подвергается не только более крупный по размеру дирхем, но и значительное число денариев. Что касается кладов второй половины XI в., то здесь обломки встречаются крайне редко. В качестве примера можно привести Скадинский клад, в котором на 786 целых монет не было ни одного обломка. В громадном Вихмязьском кладе, обнаруженном в 1931 г., на 12 204 целых монет приходится только 1 194 обломка. Последняя цифра кажется довольно большой, но нужно иметь в виду, что в кладах первой половины XI в. на тысячи ломаных монет приходятся десятки, а иногда и единицы целых монет.

На основании приведенных наблюдений мы можем утверждать, что в первой половине XI в., по непосредственной преемственности от предшествующего периода, сохранялся в основном весовой прием монеты, тогда как во второй половине XI в. восстанавливается счетный прием монеты.

Состав кладов XI в. был подробно изучен Н. П. Бауером. По его наблюдениям, в составе кладов первой половины XI в. хорошо различаются три основные группы. Преобладают куфические монеты, на втором месте стоят немецкие пфенниги, чеканенные главным образом на монетных дворах Кельна, Майнца, Саксонии и других южногерманских местностей, третье место занимают английские пенни, чеканенные при Этельреде II (978—1016 гг.). Постепенно процентное соотношение монет этих групп в обращении изменяется; сокращается количество куфических монет, и сильнее всего увеличивается количество германских пфеннигов, относительно больше становится и английских пенни и других монет англосаксонских типов (исключением является клад из Нагинщины б. Гдовского уезда, зарытый около 1055 г., в котором английские и датские пенни преобладали над другими монетами). В кладах первой половины XI в. единицами встречаются также чешские, венгерские и североитальянские денарии, византийские милиарисии и русские сребреники. Весь этот разнообразный по происхождению материал представлен главным образом обломками и обрезками монет.

С середины XI в. в кладах денариев отмечаются значительные изменения. Полностью исчезает из обращения дирхем. Английские пенни, да и вообще англосаксонские монеты также почти полностью исчезают из этих кладов. Клады второй половины XI в. по своему составу являются в основном кладами германских пфеннигов.

Но и говоря о германских пфеннигах, следует отметить существенное изменение в их составе. Если в первой половине XI в. преобладали пфенниги, чеканенные в Кельне, Майнце, в Баварии и других пунктах и областях южной Германии, то теперь на первое место выходят отличающиеся меньшим размером пфенниги Фрисландии и других монетных дворов, находящихся на территории современных Голландии и Бельгии (Брюгге, Брюссель, Утрехт, Гронинген, Голландия, Фрисландия, Гамаланд) [250]. В некоторых кладах монеты этих дворов преобладают над совокупностью всех остальных монет. В наибольшем количестве фрисландские монеты встречаются только в двух местах: у себя на родине, во Фрисландии, и у нас, на Руси. Отсутствие их в промежуточных областях может свидетельствовать о непосредственном завозе их на Русь из Фрисландии [251].

Клады второй половины XI в. состоят почти исключительно из целых монет. Переход к счетному приему монеты, таким образом, совпадает с переходом от употребления дирхема и монет англосаксонских типов к употреблению главным образом монет обычных германских типов и монет фрисландских и родственных им типов.