Геннадий Литаврин - Как жили византийцы

*

В византийском войске соблюдались правила санитарии и гигиены: лагерь не оставался долго на одном месте, в болотистых низинах или вблизи поля недавнего сражения. Воины имели личные запасы бальзама, мазей и перевязочных средств.

Никифор II, прославившийся своими войнами с арабами и получивший прозвище "бледной смерти сарацин", еще до восшествия на престол, при осаде столицы критских арабов Хандака приказал вкладывать в баллисты камнеметных орудий отрубленные головы павших во время вылазок врагов, их тела и трупы ослов и забрасывать в город, чтобы повлиять на психику осажденных и ухудшить санитарное состояние города.

*

Перед походом или перед битвой созывался военный совет, на котором определялись сроки кампании, тактика, дислокация в бою, распределялись задания. Перед началом осады тщательно изучались укрепления врага; на расстоянии, с помощью несложных приспособлений, высчитывалась высота стен (знание этого было необходимо при конструировании осадных машин).

Особое внимание полководец должен был уделять боевым коням. Утомленные или исхудалые кони могли сорвать кампанию. Недаром за кражу коня в лагере жестоко карали — отсекали руку, тогда как за кражу оружия лишь пороли. Перед битвой Алексей I давал на несколько дней отдых людям и коням, запрещал седлать коней вообще и выезжать на охоту или прогулку.

Перед сражением нередко устраивалось общее молебствие: каждый воин, укрепив на воткнутом в землю копье светильники или свечи, молился на коленях о ниспослании победы, о спасении в бою, о прощении грехов или о благополучии семьи и пел псалмы. Тут же воины причащались у войскового священника.

Византийские полководцы заботились о том, чтобы воины во время боя соблюдали воинский строй. Стратегические руководства предлагали много видов построения войска в зависимости от строя врага и от задач битвы. Василий II карал немедля даже отличившихся в схватке воинов, если они нарушали строй. Алексей I отлично знал виды воинского строя, рекомендуемые древней «Тактикой» Элиана, он изобретал также новые способы построения войска в бою, подолгу сидя с листом бумаги и чертя на нем расположение боевых колонн. Алексей выступал и как флотоводец: он мог по памяти нарисовать карту побережий Италии и Иллирика, чтобы указать возможные пункты встречи с флотом врага и удобные бухты для морских засад.

Мануил I во время похода носил за пазухой свиток с перечнем боевых соединений и, сверяясь с ним, давал указания отрядам. При разбивке лагеря, особенно в условиях крайней тесноты (при отступлении воины в таком лагере порой проводили ночь в седле, ибо некуда было спешиться), он лично определял место каждому отряду.

Издавна в Византии утвердилась оправдавшая себя традиция соединять или сохранять в одном отряде воинов-единоплеменников или земляков, так как им в таких случаях было в большей мере свойственно чувство взаимной выручки.

Успех приносило умение быстро перестраивать войско в ходе битвы, маневрировать резервами, особенно скрытыми, находившимися в засаде и появлявшимися неожиданно для врага в нужное время.

С Х в. получает все большее распространение тактика ночного боя, к которой охотно прибегали полководцы, не имевшие крупных сил. Ночная разведка, ночной рейд с целью угона коней противника, перенесение ночью лагеря с одного места на другое позволяли увеличить шансы на победу.

Нелегко было полководцу собрать разбежавшееся после поражения или беспорядочного отступления войско. В условленных местах жгли ночами факелы или костры, посланцы военачальников рыскали окрест, но нередко безрезультатно: спасшиеся расходились по домам или укрывались в безопасном месте.

*

До недавнего времени в специальной литературе нередко утверждалось, что внешняя политика империи была агрессивной. [1] См., например, М. В. Левченко . Очерки по истории русско-византийских отношений. М., 1956. Вряд ли это верно. Применительно к IX–XII вв. об агрессивности Византии можно говорить, лишь оценивая политику Иоанна I, Василия II и Мануила I. Но время правления этих василевсов не занимает и четверти рассматриваемого периода. К тому же ни один из них в своих завоевательных кампаниях не вышел за пределы древних границ империи. Несомненным актом агрессии был захват Иоанном I и Василием II Болгарии, которая хотя и возникла на территории Византии, но насчитывала к моменту ее поглощения более трех веков самостоятельного существования; она консолидировалась как экономически, политически и этнически независимое от внешних сил единство территории, языка, управления и форм жизни. Аннексией было и подчинение Василием II армянских и грузинских земель на Востоке, и утверждение суверенитета империи на сербских территориях. Завоевательные планы лелеял Мануил I, но ему не хватило сил для их реализации. Никита Хониат пишет, что ромеи роптали, недовольные экспедициями этого императора в Италию, приведшими к растрате огромных средств. Что касается прочих войн империи, то подавляющее их большинство велось в IX–XII вв. с целью возвращения ближайших и недавно потерянных областей или имело исключительно оборонительный характер.

В связи с этим менялось и значение военной добычи, которая в средние века была немаловажным стимулом наступательных операций. Едва ли мы ошибемся, если сделаем вывод, что последний раз действительно крупные трофеи ромеи взяли при завоевании Болгарии (северовосточной в 971 г. и юго-западной в 1018 г.). Существовавшее некогда правило, согласно которому в казну шла лишь 1/6 добычи, а остальное делилось между участниками похода, плохо соблюдалось даже в Х в., не говоря уж об XI и XII вв. Василий II забрал в пользу казны 1/3 трофеев, захваченных в 1016 г. в Болгарии, а болгарскую царскую сокровищницу в Преспе целиком. Богатые трофеи во время триумфов (торжественных церемоний по случаю побед) столичные жители в XII в. видели все реже и реже. Мануил I еще раздавал деньги горожанам после похода и делал дары церкви (по две номисмы на дом горожанина, а св. Софии сразу два кентинария, т. е. 14400 монет), называя дар "второй номисмой" (он был, видимо, половиной всей доли казны). Во время похода в Италию его воины взяли так много скота, что за один статир (номисму?) продавались десять быков или 130 овец. Но победы в XII столетии вообще были редкостью. Чаще не ромеи, а враги брали добычу, вторгаясь в земли империи.

Одним из главных видов добычи были пленные (как воины, так и мирные жители). Византийцы специально захватывали с собой в поход веревки и ремни, чтобы вязать пленных. Никифор Уран, разбив войско Самуила на Сперхее в Греции, пригнал в столицу 12 тыс. пленных. Анна Комнин высказывает убеждение, что не покупной или родившийся в неволе, а раб-пленник лучше других рабов умеет повиноваться. Видимо, такой раб, не зная языка, обычаев и нравов господ, имел больше оснований бояться за свою жизнь. Он был новичок в своем рабском состоянии и жил в сплошном враждебном окружении.