Генри Ли - История инквизиции. том 1

Название «Альбигойцы», происходящее от имени города Альби, где еретики были очень многочисленны, впервые было употреблено в 1181 г. и вошло во всеобщее употребление во время крестовых походов Раймунда Тулузского. На официальном языке инквизиции XIII в. слово еретик всегда значит катар, вальденцы же называются своим именем. Обвиняемый допрашивался «по обвинению в ереси с особым пристрастием». Папы, поглощенные войной с Империей и вынужденные часто покидать Италию, обращали мало внимания на еретиков в первую половину XII в., когда их учение привлекало сторонников. В Орвието в 1125 г. им удалось даже захватить на некоторое время власть в свои руки, но после кровопролитной борьбы католики низложили их. В 1150 г. движение было поднято снова Диотесальви из Флоренции и Герардом из Массано; епископу удалось добиться их изгнания, но их место заняли две женщины; их благочестие и любовь к ближним снискали им уважение духовенства и народа, пока в 1163 г. не открылось, что они стояли во главе многочисленной группы еретиков. Многие из последних были сожжены или повешены, другие же изгнаны. Но скоро во главе движения стал Петр Ломбардский и образовал около себя многолюдную общину, в которой было много дворян.

В 1184 г. папа Луций III, поддерживаемый Фридрихом Барбароссой, издал на Веронском соборе строгий эдикт против еретиков. Политическое дробление Италии делало почти невозможным применение общих мер преследования. Подавленная в одном городе, ересь начинала процветать в другом. Вся Северная Италия, от Альп до Папской области, была усеяна гнездами еретиков, которые встречались даже и на юге до самой Калабрии.

В 1198 г. на папский престол вступил Иннокентий III; он начал деятельно бороться против ереси. Иннокентий в марте 1199 г. обратился к жителям Витербо с посланием, в котором подтверждались и усиливались наказания тех, кто будет принимать еретиков или покровительствовать им. Но, несмотря на это, еретики в 1205 г. произвели городские выборы и избрали представителем города одного отлученного от Церкви. Только в июне 1207 г., когда Иннокентий сам прибыл в Витербо, все патарены удалились из города; папа разрушил все дома еретиков и конфисковал их имущество. Более или менее суровые меры, принятые в Милане, Ферраре, Вероне, Римини, Флоренции, Прато, Пьяченце, Фаэнце и Тревизо, показывают, как широко распространилась ересь в Италии.

Особенно сильной была борьба с катаризмом на юге Франции. В начале XII в. в Альби народ не дал епископу и аббату посадить в тюрьму упорствующих еретиков. В 1119г. под председательством Каликста II в Тулузе проходил собор, вынесший осуждение манихейству; однако собор был вынужден ограничиться одним только отлучением от Церкви. Иннокентий II, собрав в 1131 г. большой собор в Реймсе, не принял на нем никаких мер против еретиков; но уже на втором Латеранском соборе 1139 г. издал эдикт, по которому катары не только отлучались от Церкви, но светской власти предписывалось принимать меры как против них, так и против лиц, им покровительствовавших. В 1148 г. Реймсский собор запретил кому бы то ни было пускать на свои земли еретиков, поселившихся в Гаскони, в Провансе или еше где-либо; не разрешалось давать еретикам временного пристанища; нарушение этого постановления влекло за собой отлучение от Церкви и интердикт. Папа Александр III в 1163 г. созвал большой собор в Туре. Собор обратил внимание на ересь, которая, зародившись в Тулузе, распространилась по всей Гаскони. Епископам было приказано предавать анафеме всех, кто дозволит еретикам селиться на своих землях или будет что-либо продавать им или сам покупать у них; князьям предписывалось заточать еретиков и тюрьмы, а имущество их конфисковать. На съезде в Ломбере (близ Альби) в 1165 г. состоялся публичный диспут между представителями католической церкви и «хорошими людьми»; на диспуте присутствовали архиепископ Нарбоннский, несколько епископов и сильных сеньоров. Съезду этому придавали значение крупного государственного дела. Обе стороны избрали третейских судей. Ход диспута известен из многих католических источников; из этого события видно, что ересь уже ускользнула из власти местных церквей и еретики нисколько не скрывали своих убеждений; католические богословы были вынуждены уступить своим противникам и согласиться делать ссылки только на Новый Завет. Бессилие Церкви обнаружилось еще в том, что съезд, разбив все положения еретиков, должен был ограничиться лишь запрещением дворянам Ломбера оказывать им покровительство. В 1166 г. собор в Кабестене подтвердил заключения Ломберекого съезда.

Тот факт, что, осуждая учение еретиков, Церковь не могла коснуться их самих, ясно свидетельствует, что у нее не было средств вести борьбу со столь сильным врагом. И дворяне, и простой народ не хотели быть ее орудием, а без их помощи все церковные проклятия были пустыми словами. Катары поняли это и в 1167 г. созвали свой собор в С.-Феликс-де-Караман, близ Тулузы. Председательствовать на соборе прибыл из Константинополя епископ Никита, их высшее духовное лицо; прибыли также делегаты и из Ломбардии. На этом соборе были избраны катарские епископы на вакантные кафедры Тулузы и Валь-д'Арана, Каркассона, Альби и территории Франции к северу от Луары; на последнюю кафедру был избран Роберт Сперонский, позднее укрывшийся в Ломбардии, где он дал свое имя секте сперонистов. Кроме того, на этом соборе были избраны комиссары для разграничения Тулузской и Каркассонской епархий. Все дело велось так, как будто это был собор независимой и признанной церкви, предназначенный заменить собой старую римскую Церковь. И действительно, катарекая церковь, опиравшаяся на любовь и уважение народа, могла тогда надеяться на возможность своего главенства.

Успех ее в последующее десятилетие был так велик, что, действительно, мог породить в ней самые широкие иллюзии. Раймунд Тулузский, вполне пользовавшийся властью независимого государя, должен был по требованию Папы Александра III после 1177 г. остановить распространение ереси; но большинство жителей его городов, независимых и привыкших к самовластию, были катары; многие из его рыцарей и сеньоров тайно или явно покровительствовали ереси; простой же народ презирал духовенство и уважал еретиков. Раймунд не мог уничтожить добрую половину своих подданных.

Решившись сохранить внешние приличия, Раймунд обратился к Людовику VII и Генриху Клервоскому, настоятелю ордена цистерцианцев, В своем обращении он в самых мрачных красках описал положение вещей в своих владениях: духовенство развращено; церкви пусты и в развалинах; таинства в презрении; дуализм торжествует над тринитаризмом (учением о Троице). Все наиболее видные из его подданных и вся лучшая часть простого народа перешли в ересь. Духовных наказаний больше не боялись; можно было добиться чего-нибудь положительного только силой.