Базиль Гарт - От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада

Таким образом, днем начала операции была середина мая 1941 года. Гитлер изложил в директиве следующие основные положения операции «Барбаросса»:

«Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено.

Путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русские военно-воздушные силы будут не в состоянии совершать налеты на имперскую территорию Германии.

Конечной целью операции является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии Волга — Архангельск. Таким образом, в случае необходимости последний индустриальный район, остающийся у русских на Урале, можно будет парализовать с помощью авиации». [19]

В директиве далее подробно излагались главные направления наступательных ударов. Уточнялась роль Финляндии и Румынии. Они должны были обеспечить сосредоточение и развертывание немецких соединений на северном и южном флангах, а также своими войсками поддержать немецкое наступление. Особо важное значение имела позиция Финляндии. Немецкие и финские армии должны были наступать на Ленинград в районе Ладожского озера, перерезать Мурманскую железную дорогу, обеспечить оборону области Петсамо и ее никелевых рудников и захватить незамерзающие русские порты Северного Ледовитого океана.

Гитлер указал в директиве, что театр военных действий разделяется Припятскими болотами на северную и южную части. Главный удар будет наноситься севернее Припятских болот двумя группами армий. Одна из них будет вести наступление через Прибалтику на Ленинград. Вторая, южнее, нанесет удар через Белоруссию, а затем повернет на север, чтобы соединиться с первой группой армий, окружить и уничтожить остатки русских войск, отступающих из Прибалтики. Лишь после выполнения этой задачи, приказал Гитлер, следует приступить к операциям по захвату Москвы. Советская столица, которая две недели назад казалась Гитлеру «не столь уж важной», сейчас обрела более важное значение. «Захват этого города означает как в политическом, так и в экономическом отношениях решающий успех, не говоря уже о том, что русские лишатся важнейшего железнодорожного узла». Он также указал, что Москва не только крупный узел коммуникаций России, но и основной центр военной промышленности.

Третья группа армий должна наступать к югу от Припятских болот через Украину на Киев, ее основная задача — рассеять и уничтожить советские войска западнее Днепра. Далее к югу немецко-румынские армии прикроют фланг главной южной группировки и будут вести наступление на Одессу и далее вдоль берега Черного моря. Последующая задача — занять Донецкий бассейн, где сосредоточено 60 процентов советской промышленности.

Таков был грандиозный план Гитлера, составленный еще до рождественских каникул и столь хорошо отработанный, что никаких существенных изменений в него внесено не будет. Для обеспечения секретности было напечатано всего девять копий директивы № 21: по одной для каждого из трех видов вооруженных сил, остальные же хранились в штабе ОКВ. Директива разъясняла, что даже старшие командиры должны исходить из того, что «речь идет о мерах предосторожности на тот случай, если Россия изменит свою нынешнюю позицию по отношению к нам».

Нет никаких доказательств, что генералы главного командования сухопутных войск (ОКХ) возражали против решения Гитлера напасть на Советский Союз. После войны Гальдер с издевкой напишет о «русской авантюре Гитлера» и заявит, что командующие сухопутными войсками Германии были с самого начала против этой войны с Россией. Но в объемистом дневнике Гальдера за 1940 год нельзя отыскать ни одной записи, которая подтверждала бы эти утверждения. Более того, они оставляют впечатление, что Гальдер с подлинным энтузиазмом относился к этой «авантюре», за планирование которой он, как начальник генерального штаба ОКХ, нес основную ответственность.

В любом случае для Гитлера жребий был брошен, и, хотя он этого не знал, его конечная судьба была определена этой директивой от 18 декабря 1940 года. Довольный тем, что наконец-то не дававшее ему покоя решение принято, как он сам позднее скажет об этом Муссолини, Гитлер уехал из Берлина на побережье Ла-Манша, чтобы отпраздновать там рождество с солдатами и летчиками — подальше от России. Должно быть, он — насколько это было возможно — выбросил из головы все мысли о шведском короле Карле XII и Наполеоне Бонапарте, которые после стольких блестящих побед, похожих на его собственные, потерпели катастрофу в безбрежных просторах России. Да и могли ли подобные мысли быть у него на уме? К этому времени, как свидетельствуют документы, бывший венский бродяга считал себя величайшим завоевателем всех времен и народов. Эгомания — роковой недуг всех завоевателей — уже пустила глубокие корни.

Для завоевания России недозволенных приемов не было — допустимы были все средства. Гитлер потребовал, чтобы у его генералов на этот счет не оставалось никаких сомнений. В начале марта 1941 года он пригласил на совещание командующих всеми видами вооруженных сил, ключевых командиров сухопутных войск и изложил им свой приказ. Начальник генерального штаба ОКХ Гальдер записал его речь.

«Война в России (заявил Гитлер) будет такой, которую нельзя будет вести по рыцарским правилам. Это будет борьба идеологий и расовых противоречий, и она будет вестись с беспрецедентной безжалостной и неутомимой жестокостью. Все офицеры должны отвергнуть от себя устаревшую идеологию… Я категорически требую, чтобы мои приказы беспрекословно выполнялись. Комиссары являются носителями идеологии, противоположной национал-социализму, поэтому комиссары должны быть ликвидированы. Немецкие солдаты, виновные в нарушении международных правовых норм… будут прощены. Россия не участвовала в Гаагской конвенции и поэтому не имеет никаких прав, вытекающих из нее». [20]

Такова была предыстория издания зловещей «инструкции об обращении с политическими комиссарами» — так называемый «приказ о комиссарах».

Другая директива, подписанная Кейтелем от имени Гитлера 13 мая 1941 года, наделяла Гиммлера «особыми полномочиями» для подготовки политического управления в России — «полномочия», говорилось в директиве, «вытекающие из указаний фюрера об окончательном разрешении конфликта между двумя противоположными политическими системами». Этому нацистскому садисту — шефу гестапо — поручалось действовать «независимо» от армии, «в рамках своих прерогатив». Немецкие генералы хорошо знали, что означало наделение Гиммлера «особыми полномочиями», хотя они и отрицали это позднее на Нюрнбергском процессе. Более того, директива гласила, что оккупированные районы будут закрыты для доступа, пока Гиммлер занят выполнением там своих «особых задач».