Виктор Суворов - ПРАВДА ВИКТОРА СУВОРОВА

Феликс Дзержинский, основатель пресловутой ЧК, предшественницы ГПУ/НКВД/КГБ, и один из крупнейших советских функционеров, вплоть до своей смерти в 1926 г. занимался по поручению Политбюро «польским вопросом». В последние месяцы перед смертью он определил ближайшие и средней срочности цели советской польской политики исходя из того, что Польша нападет на Советский Союз самое позднее в 1927 г.: «…во всяком случае мы перенесем границу на Буг, присоединим Западную Украину к УССР, отдадим Вильно Литве, создадим непосредственное соединение с Германией».

После смерти Дзержинского в советской польской политике ничего не изменилось. Сталин писал 1 сентября 1930 г. Вячеславу Молотову: «1) Поляки наверняка создают (если уже не создали) блок балтийских (Эстония, Латвия, Финляндия) государств, имея в виду войну с СССР. Я думаю, что, пока они не создадут этот блок, они воевать с СССР не станут, — стало быть, как только обеспечат блок, начнут воевать (повод найдут). Чтобы обеспечить наш отпор и поляко-румынам, и балтийцам, надо создать себе условия, необходимые для развертывания (в случае войны) не менее 150–160 пехот[ных] дивизий, т. е. дивизий на 40–50 (по крайней мере) больше, чем при нынешней нашей установке. Это значит, что нынешний мирный состав нашей армии с 640 тысяч придется довести до 700 тысяч. Без этой «реформы» нет возможности гарантировать (в случае блока поляков с балтийцами) оборону Ленинграда и Правобережной Украины. Это не подлежит, по-моему, никакому сомнению. И наоборот, при этой «реформе» мы наверняка обеспечиваем победоносную оборону СССР. Но для «реформы» потребуются немаленькие суммы денег (большее количество «выстрелов», большее количество техники, дополнительное количество командного состава, дополнительные расходы на вещевое и продовольственное снабжение). Откуда взять деньги? Нужно, по-моему, увеличить (елико возможно) производство водки. Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки на предмет обеспечения действительной и серьезной обороны страны».

Далее Сталин пишет в том же письме, что задание по увеличению производства водки надо официально закрепить в госбюджете на 1930/31 г. Ничего удивительного, что 15 сентября 1930 г. Политбюро принимает решение: «принять необходимые меры к скорейшему увеличению выпуска водки «…» Принять программу выкурки спирта в 90 мил. ведер в 1930/31 году».

Нет никакого сомнения, что в 1930 г. советское руководство действительно было озабочено масштабным вооружением Красной Армии. Об этом свидетельствуют также следующие цифры. Красная Армия выросла с 631 000 солдат в 1930 г. до 1 033 570 в 1934 г.; число самолетов увеличилось с 1149 до 4354, число танков — с 92 в 1928 г. до 7574 в 1934 г. После 1934 г. Советский Союз продолжал наращивать вооружение. В 1939 г. Красная Армия состояла из 1 931 962 солдат, она располагала 10 362 самолетами и 21 110 танками.

В то же время большое число танков, самолетов и солдат создавало ложное представление о действительном состоянии боеготовности советских войск, на что и указывал Буденный в процитированной выше записке. В реальности стремительно растущая масса военных материалов и вооружений не соответствовала их качеству. Самолеты и танки были устаревшими и очень быстро ломались, солдаты плохо питались и были немотивированы. Офицерский корпус тоже не соответствовал уровню других стран. Этому было много причин, одной из важнейших представляется сталинистский террор тридцатых годов, который зверствовал и в Красной Армии.

Первая большая волна чисток настигла Красную Армию уже в 1929–1930 гг. Более 10 000 офицеров были уволены из армии, более 2600 из них были арестованы. В 1930–1932 гг. в рамках операции «Весна» были арестованы 3000 офицеров, в большинстве случаев бывшие офицеры царской армии. Вторая большая волна чисток началась в 1934 г. и длилась до 1936-го. Ее сменила в 1937 г. третья волна, ставшая кульминацией террора в Красной Армии.

К 31 декабря 1936 г. корпус высших офицеров всех родов войск (начиная от генерал-майора) насчитывал 1651 человека. Согласно последним исследованиям Павла Вечкоркевича между 1936 и 1939 гг. 87 % из них потеряли свои должности, девять покончили самоубийством и 1433 были уволены. Согласно доступным сегодня документам из 1433 уволенных 1179 были арестованы, 715 в конечном счете расстреляны, 71 умер в тюрьме или в ГУЛАГе. Получается, что почти половина (48 %) из общего числа высших офицеров погибла в 1936–1939 гг.; сотни попали в тюрьму и ГУЛАГ, многие были понижены по службе, другие «добровольно» ушли со службы, чтобы избежать преследований.

На более низком уровне террор был относительно менее жестоким, хотя абсолютное число жертв оказалось гораздо выше. По последним оценкам, число всех офицеров советских вооруженных сил, которые пострадали от чисток в 1935–1939 гг., достигает 63 000. Из них 14 775 были либо до, либо после увольнения со службы арестованы. Часть была убита, остальные попали в тюрьму или в ГУЛАГ. По неполным данным, число офицеров, приговоренных к смерти советской военной юстицией, составляет 4467. В 1938 году офицерский корпус советских вооруженных сил насчитывал всего 179 000 человек.

Эта волна террора имела для советских вооруженных сил катастрофические последствия. Во время германо-советской войны 1941–1945 годов погибли 6,3 % всех высших офицеров (генеральского уровня), во время чисток было убито почти 50 %.

Генерал Константин Рокоссовский, сам сидевший с 1938 по 1940 г., писал по этому поводу: «Это было хуже, чем артиллерийский огонь по собственным войскам». На мораль и качество офицерского корпуса террор оказал самое разрушительное действие.

Но и с простыми солдатами обращались не лучше. Большинство из них пришли из деревни и испытали, точнее пережили, террор коллективизации тридцатых годов, жертвами которого стали миллионы людей. Но сталинский террор бушевал и в городах тоже, так что большая часть солдат прямо или косвенно была им затронута. В этих условиях воодушевление по поводу службы на Сталина и на советское государство было скорее ограниченным. Генерал Георгий Жуков, получивший в 1939 г. в командование Киевский военный округ, констатировал: «Распад дисциплины вплоть до самовольного оставления службы и дезертирства». Нужно было ввести новый ужесточенный порядок несения службы, который предусматривал, помимо прочего, и физическое насилие, которое офицеры широко применяли.

Большие проблемы были также в области вооружений. Число произведенных самолетов и танков было высоким, их качество, однако, низким. Очень часто из-за непрофессионального обслуживания и использования происходили аварии. В 1937 г. число аварий в воздушных силах по сравнению с предыдущим годом повысилось на 80 %.16 мая 1939 г. Климент Ворошилов был вынужден сообщить, что аварии в воздушных силах приняли «чрезвычайные размеры».