Николай Зенькович - Тайны ушедшего века. Границы. Споры. Обиды

Тайна названия страны, безусловно, не оставляет белорусов равнодушными. Обретение независимости в значительной мере способствовало подъему национального самосознания, пробуждению интереса к своей древней и современной истории. Из многочисленных дискуссий, проведенных прессой республики с участием историков, этнографов, филологов, краеведов, рядовых граждан, вырисовывается несколько версий. В обобщенном виде их можно сформулировать следующим образом.

Одежная. Согласно этой версии, Белоруссия получила свое название от цвета белой, полотняной одежды, которую носило население. Исстари здесь выращивают лен. Термин «Белая Русь» связывают также с цветом волос белорусов. Они тоже льняные, светлые.

«Чистая». То есть незанятая, свободная, независимая. Название возникло потому, что сюда не докатились монголо-татарские орды. Да и Литва еще не успела покорить эти земли.

Религиозная. В основу этой версии легло предположение о том, что Белая Русь обозначала земли с христианами «греческой веры» в отличие от Черной Руси, где держалось «поганство» (язычество).

Версии, обсуждаемые молодыми исследователями, не входят в противоречие со взглядами, выдвигавшимися учеными коммунистической эпохи. И те осторожничали в объяснении происхождения названия Белоруссии, не отдавая предпочтения ни одной из гипотез. Новые историки, кажется, больше склоняются в пользу разницы религиозного состояния населения, имея в виду, что христианизация людей здесь началась одновременно с крещением киевлян, и к ХII веку православие имело в Белой Руси почти двухвековую историю.

В государственных учебных программах остался без изменения тезис, согласно которому Белоруссия, становившаяся объектом нападения и оккупации со стороны различных завоевателей, с помощью своих русских братьев в конце концов избавлялась от иностранного господства. А когда требовалось, белорусский народ приходил на помощь соседям.

В качестве примеров приводятся битвы на Калке, в Диком поле на Синей Воде и, конечно, знаменитое сражение на Куликовом поле.

В 1223 году на реке Калке сошлись на свой первый крупный бой русские и татары. Русские дружины выступали в этой битве в союзе с половцами. Как известно, сражение закончилось неудачно для объединенных сил русских княжеств, которые потерпели полный разгром. Поражение на Калке послужило прологом к нашествию Батыя на Русь.

В исторической литературе, выходившей в Белоруссии и касавшейся этого периода, всегда подчеркивался факт: в трагической битве на Калке участвовали и белорусские отряды. В древних летописях среди погибших на Калке князей упоминается имя несвижского (Несвиж – ныне районный центр в Минской области) князя Юрия. И хотя хроники не сохранили имен других белорусских князей, исследователи полагают, что Юрий был не единственным среди погибших.

Участие белорусских отрядов в битве на Калке приводилось в качестве примера, подтверждавшего давность и прочность родственных уз , связывавших два братских народа. Ревизии этого положения в серьезной научной литературе, а также в школьных и вузовских учебниках по истории Белоруссии пока нет, но в периодике нет-нет да и промелькнет сенсационный «особый взгляд», отличающийся нетрадиционной оценкой давнишнего исторического события. Русские князья, мол, сами спровоцировали татар, а поражение – неизбежная расплата за коварство и вероломство. В более привлекательном свете предстают противники русских дружин – татары. Они ведь имели формальное право предать мечу и огню все белорусские земли в отместку за участие в битве на Калке на стороне русских. Батый сжег почти все русские земли, разрушил Киев, утопил в крови галицкие и волынские княжества, опустошил Венгрию, Малопольшу и Силезию, но на белорусские земли не пошел.

А момент, между прочим, был удобный. В тяжкий год, когда под топотом копыт татарских полчищ стонала русская земля, на западе ливонские меченосцы объединились с прусскими крестоносцами и образовали Тевтонский орден, который не скрывал своих притязаний на литовские, а потом польские и белорусские земли. Белорусские отряды не могли бы противостоять сразу двум врагам одновременно.

Однако Батый не двинул свои орды на белорусские земли. Какое благородство, в отличие от коварных русских, которые заманили простодушного несвижского князя Юрия, ставшего невинной жертвой плетущих хитроумные интриги соседей! Выходит, и поворот Батыя с древнего селигерского пути, по которому татарские полчища двигались к Великому Новгороду, тоже проявление благородства хана, а не результат непогоды, закрывшей дороги? Официальная точка зрения относительно того, почему Батый не пошел на белорусские земли, разделялась большинством ученых. Она объяснялась непроходимостью белорусских лесов и болот для татарской конницы, привыкшей к степным просторам.

Белоруссия никогда не подчинялась Золотой Орде, никогда не знала азиатской неволи. Термины «монголо-татарское нашествие», «монголо-татарское иго», «домонгольский период» к Белоруссии не имеют никакого отношения. Здесь, в отличие от русских земель, которые 240 лет входили в состав Золотой Орды, естественный процесс исторического развития не нарушался, благодаря чему еще столетиями жило вече – институт средневековой демократии, в то время как в Московском государстве господствовала азиатская деспотия.

По-новому, хотя и робко, трактуется разгром татар на Синей Воде в 1362 году. До недавнего времени незыблемым был постулат о том, что белорусы, литовцы и украинцы оказали братскую помощь томящемуся под монголо-татарским игом русскому народу. Победа на Синей Воде отняла у татар Подолье, считавшееся житницей восточно-славянского юга.

Отняла – в чью пользу? Над этим вопросом почему-то раньше не задумывались. Раз братки-белорусы оказали братскую помощь, значит, она пошла во благо русским.

Но ведь русские земли тогда были завоеваны Ордой. И русские отряды входили в состав татарских, говоря современным языком, вооруженных сил. Следовательно, в Диком поле на Синей Воде белорусы заодно с литовцами и украинцами колошматили русских братьев?

Этот факт белорусская советская историография старательно замалчивала. И вот сейчас он является козырем в руках тех, кто доказывает, будто в белорусско-русских отношениях не все шло гладко. Да, славянская житница Подолье была отнята у татар. У татар или у русских? И второй вопрос: отнята-то отнята, а к кому присоединена? К кому шло присоединение русских княжеств: Киевского, отбитого в 1365 году, Мстиславского, Торопецкого, Брянского, Трубчевского, Новгород-Северского, Путивльского и прочая, и прочая?

Отбитые русские земли присоединило к себе Великое княжество Литовское, кровно заинтересованное в разгроме Москвы или хотя бы в ее военном ослаблении. Когда Великое княжество Литовское нацелилось на Смоленск, стало ясно: Литва и Москва неминуемо двигались к столкновению. К 1380 году – году Куликовской битвы – враждебность сторон уже имела достаточную историю. Белорусские советские историки не любили вспоминать о том, что в 1368 и 1370 годах вооруженные отряды Великого княжества Литовского провели успешные походы на Московское княжество, дважды разрушали его столицу и осаждали Кремль. А Великое княжество Литовское было, как подчеркивают нынешние исследователи, государством белорусско-литовским.