Николай Зенькович - Тайны ушедшего века. Границы. Споры. Обиды

Белоруссия оказалась в центре драматических событий и Второй мировой войны. Согласно заключенному 23 августа 1939 года пакту Риббентропа – Молотова, территория Западной Белоруссии относилась к сфере интересов СССР. Поэтому вскоре после нападения Германии на Польшу 17 сентября 1939 года советские войска перешли польскую границу и заняли всю территорию Западной Белоруссии. А спустя пять дней, 22 сентября в Бресте состоялся совместный парад советских и немецких войск.

Этот факт советская историография замалчивала. И только в начале 90-х годов, уже после роспуска СССР, в одном из залов музея Брестской крепости-героя появились фотографии, рассказывающие о неизвестном широкой публике эпизоде. Для многих посетителей это было открытием, они не верили увиденному. Осознание того, что в начале Второй мировой войны будущие смертельные враги обменялись знаменами, рукопожатиями и тостами, не укладывалось в самую смелую советскую голову. Хотя для узкого круга специалистов никогда не было секретом, что происходило в Бресте ни 14-17 сентября, ни 22 сентября 1939 года.

22 сентября ясно – совместный парад немецких и советских войск. А что было 14-17 сентября?

В течение этих трех дней польский гарнизон, расположенный в крепости, мужественно сражался против немцев. Танковый корпус генерала Гудериана захватил Брест 14 сентября, но немцы никак не рассчитывали, что крепость будет обороняться.

Части Красной Армии вошли в Брест 22 сентября. В мемуарах, вышедших на русском языке еще в 1954 году, Гудериан так описывал это событие: «В качестве вестника приближения русских прибыл молодой русский офицер на бронеавтомобиле, сообщивший нам о подходе их танковой бригады. Затем мы получили известие о демаркационной линии, установленной министерством иностранных дел, которая, проходя по Бугу, оставляла за русскими крепость Брест; такое решение министерства мы считали невыгодным… В день передачи Бреста русским в город прибыл комбриг Кривошеин, танкист, владевший французским языком; поэтому я смог легко с ним объясниться… Мы смогли забрать все, кроме захваченных у поляков запасов… Наше пребывание в Бресте закончилось прощальным парадом и церемонией с обменом флагов в присутствии комбрига Кривошеина».

А теперь слово советскому комбригу С. М. Кривошеину, который выпустил свои мемуары десятилетие спустя. «В 18.00, – писал он в книге «Междубурье», – я и генерал Гудериан поднялись на невысокую трибуну. За пехотой пошла моторизованная артиллерия, потом танки. На бреющем полете пронеслись над трибуной десятка два самолетов. Потом опять пошла пехота на машинах. Некоторые из них, как мне показалось, проезжали по второму разу…»

В тот же день захваченный немцами польский город Бжесть-над-Бугем стал советским городом Брестом, а крепость – местом дислокации красноармейцев и пограничников. Улицы имени 17 сентября, названного днем воссоединения Западной и Восточной Белоруссии, когда Красная Армия согласно секретному договору между Сталиным и Гитлером перешла границу польского государства, появились практически в каждом городке на новой советской территории.

Эта территория, находившаяся с 1921 по 1939 год в составе Польши, была разделена на четыре воеводства: Белостокское (Волковысский, Гродненский, частично Августовский и Соколковский уезды), Виленское (Ошмянский, Браславский, Вилейский, Дриссенский, Молодечненский, Поставский, частично Свентянский и Виленско-Трокский уезды), Новогрудское (Барановичский, Воложинский, Лидский, Новогрудский, Несвижский, Слонимский, Столбцовский и Щучинский уезды), Полесское (Брестский, Дрогичинский, Кобринский, Коссовский, Лунинецкий, Пинский, Пружанский, Столинский уезды). В соответствии с обращением Народного собрания Западной Белоруссии внеочередная сессия Верховного Совета БССР 12 ноября 1939 года приняла постановление о включении этих территорий в состав БССР. На присоединенных землях было образовано пять новых белорусских областей – Барановичская, Белостокская, Брестская, Вилейская и Пинская.

Правда, эти области чуть не достались Украине.

Из воспоминаний бывшего первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии П. К. Пономаренко, записанных историком Г. Куманевым 2 ноября 1978 года и впервые обнародованных им в 1999 году:

«Вскоре после освобождения Западной Украины и Западной Белоруссии возник вопрос об административной границе между этими новыми областями страны. Согласно постановлениям Верховного Совета СССР от 1 и 2 ноября 1939 года Верховные Советы УССР и БССР должны были представить на его рассмотрение соответствующие проекты разграничения западных районов и областей между данными республиками.

Я не думал, что в этом деле могли возникнуть какие-либо осложнения, поскольку этнографическая граница была довольно ясной. Она шла с востока на запад, несколько южнее городов Пинска, Кобрина и Бреста.

В один из осенних дней 1939 г., когда я находился в Белостоке, мне позвонили из оргинструкторского отдела ЦК ВКП(б) и сообщили, что Н. С. Хрущев подготовил и внес в Центральный Комитет свои предложения о границе, а вот от ЦК КП(б)Б предложений пока не поступило. Работник ЦК ВКП(б) сказал, что он пошлет нам для ознакомления украинский проект. Через день мы его получили.

Проект Хрущева о границах между западными областями всех нас просто ошеломил, и в этот же вечер мы созвали заседание Бюро ЦК КП(б)Б, чтобы обсудить украинские предложения и выработать свои контрпредложения.

По варианту Хрущева граница между западными областями должна была пройти значительнее севернее естественной общепринятой этнографической границы, причем настолько севернее, что города Брест, Пружаны, Столин, Пинск, Лунинец и Кобрин, а также большая часть Беловежской пущи отходили к Украине.

С этим никак нельзя было согласиться, и для наших предложений и обоснований мы привлекли обильный исторический материал, включая многие архивные документы. Наконец, и наш проект был готов.

22 ноября я был вызван в Москву со своими предложениями. По прибытии в столицу в тот же день получил приглашение от И. В. Сталина. Когда я зашел в его приемную в Кремле, там уже находился Хрущев, тоже с материалами и схемами. Он беседовал с помощником Сталина А. Н. Поскребышевым. И здесь перед нашей встречей со Сталиным произошел драматический инцидент между Хрущевым и мной, определивший на долгие годы его отношение ко мне.

После того как я поздоровался, Хрущев спросил меня, подготовили ли мы свои предложения о границе и в чем их суть. С должным уважением к нему, как члену Политбюро ЦК ВКП(б) и известному деятелю партии, я, как можно деликатнее, сказал: «Мы подготовили предложения, но они не совпадают с вашими». Далее я сказал, что мы предлагаем границу в соответствии с этнографическим составом населения и что граница, по нашему мнению, должна пройти южнее Пинска, Лунинца, Кобрина, Барановичей и Бреста, а посему эти города и Беловежская пуща должны остаться в составе Советской Белоруссии.